На витрине следующей лавки было полно старых книг. На обложке одной из них была изображена разъяренная женщина из кочевого племени Черни. Женщина выглядела такой страшной, что Люся закрыла глаза и покачала головой.

И пока ее глаза были закрыты, что-то ее задело за плечо и толкнуло. Мамина юбка выскользнула из Люсиных рук. Она открыла глаза, но не увидела, кто или что ее толкнуло.

– Мама, – закричала Люся. – Мама, подожди. – Она бросилась за мамой, но кто-то или что-то снова толкнуло ее. На этот раз сильнее. Девочка споткнулась, но чудом устояла на ногах.

– Смотри, куда идешь, бестолковщина, – услышала она женский голос, сопровождаемый металлическим звоном.

– Прошу про… – начала Люся, но закончить фразу она не смогла. Ее горло онемело от ужаса, когда она увидела, обо что споткнулась. На тротуаре лежала деревянная трость, а рядом с ней сидела ее владелица – женщина из племени Черни. Ее черные как глухая ночь, растрепанные волосы были заплетены в длинную косу, кожа на лице была смуглой, губы шершавыми, а в ушах побрякивали медные серьги. На ней было помятое, пыльно-розовое платье, юбка которого прикрывала ноги женщины до самых угольно-черных пят.

– Тебя ждут большие неприятности, – сказала она, покачивая головой. Взгляд Черни был таким пристальным, что Люся почувствовала давление на груди.

– Мне очень жаль…– пролепетала Люся. – Я не хотела вас обидеть.

– Она не хотела… – Повторила темнокожая женщина. Из кармана она достала горсть семечек, и не чища, отправила их в рот. Она принялась жевать их, широко раздвигая челюсти. Из одного уголка рта она переместила разжёванную массу в другой, и снова принялась тщательно жевать. И наконец, вместо того чтобы проглотить, она выплюнула эту массу на землю.

Люся никогда не видела, чтобы столько ценных семечек было растрачено впустую. Ей было интересно, откуда у этой женщины из племени Черни были семечки, но она была слишком напугана, чтобы спросить.

– Хочешь немного? – Спросила Черни, протягивая одно семечко Люсе.

Девочка покачала головой и сделала шаг назад.

– Ты счастливая девочка, не так ли? – Сказала Черни. Она придавила кончик черной скорлупы передними зубами, вытащила белое семечко и раздавила его между пальцами.

– День за днем, – продолжила она, – передо мной мелькают ботинки и сумки, ботинки и сумки. Скучно. А тебе не скучно в этом маленьком городишке?

Люся покачала головой: – Мне нужно идти. Мама будет волноваться, – сказала она.

– Погоди! – сказала Черни. Она схватила Люсю за руку и притянула ее ближе. Девочка присела на колени напротив.

– Дай-ка я тебе погадаю … – Черни провела своим грязным ногтем по линиям Люсиной ладони. – Я вижу перед тобой тропу из тени и света. Соткана она из радости и печали, что переплетаются меж собою, как ветви ивы в твоей корзинке.

Люся сжала ручку корзины.

– А теперь давай-ка посмотрим, как долго ты проживешь, бестолковщина.

Люся отдернула руку, но хватка Женщины Черни была крепкой. Ее палец проследовал вдоль линии жизни Люси и на середине ладони он остановился.

– Ага! – закричала она. Она покачала головой, ее серьги блеснули, отражая солнце.

Люся почувствовала тошноту.

– Я вижу липкую темноту, которая таится в уголках твоих снов. – Она посмотрела прямо в глаза Люси. – Темнота, от которой ты слепнешь.

– Я не слепну, – запротестовала девочка, но Черни проигнорировала ее.

– Ты уже ослепла. Но не волнуйся, Бестолковщина, я знаю, как это исправить. Я поделюсь с тобой бесценным подарком.

На ладони Люси женщина Черни очертила круг, и откуда ни возьмись там появился маленький сверток сушеной травы. – Положи это в рот, Бестолковщина. Проглоти это, чтобы увидеть то, чего не видят другие.

Слова Черни напомнили Люсе о том, что сказала ей утром мама: – У тебя есть волшебная сила…Однажды ты увидишь в себе то, что вижу я.

Может быть, этот сверток из сушеных трав сможет активировать мою волшебную силу? подумала Люси. Может быть, Женщина Черни помогает мне?

– Чего ты ждешь, Бестолковщина? – Спросила Черни, подталкивая руку девочки ко рту.

Когда травяной сверток коснулся губ Люси, Черни что-то зашептала, и сверток без приглашения заполз девочке в рот. Люся вздрогнула, но проглотила его.

– Теперь ты увидишь то, что люди скрывали годами. То, чего они стыдятся. Теперь ты увидишь величайшую тайну Золотых Холмов.

– Хорошо, – сказала Люся. Она огляделась. Вокруг все казалось таким как прежде. Она не заметила никаких секретов, никаких тайн.

– Я не вижу никаких секретов, – сказала Люся.

– Ты не только бестолковщина, ты еще и тупица, – усмехнулась темнокожая женщина. – Должно пройти время, для того чтобы трава впиталась в твою кровь. Требуется время, чтобы она попала в твое сердце и глаза.

– Хорошо, – смущенно сказала Люся. – Спасибо.

– Спасибо? Не благодари меня, Бестолковщина. Я только что сделала тебе величайший подарок. Теперь ты моя должница.

– Но… – Пробормотала Люся, чувствуя, что вот-вот упадет в обморок от страха. – У меня ничего нет.

– У тебя ничего нет пока! – Сказала женщина. – Но ты можешь мне кое-что достать. Посмотри на это!

Эффектным взмахом, словно она была артисткой цирка, Черни задрала свою розовую юбку, обнажив ноги. Люси ахнула.

Эти ноги…Они совсем не были похожи на ноги. Они больше походили на две сосиски, сваренные до такой степени, что кожица начала трескаться, сочась желтой жидкостью. И эти колени…Они были еще отвратительнее, похожие на две гнилые сливы. Это было так уродливо, что Люсе захотелось закрыть глаза, но они только раскрывались шире.

– Видишь? – Сказала Черни, указывая на свои ноги. – Они бесполезны! Они не дадут мне работу, они не добудут мне еду, они не подарят мне любовь. День за днем я наблюдаю за идеально здоровыми ногами людей. Они шаркают, бегают, ходят. Я тоже так хочу!

– Мне нужно идти, – сказала Люся еле слышно. Но Черни не отпускала ее. Она положила обе руки на ее колени так, что Люся не могла пошевелиться. Ее ноги отяжелели и стали каменными. Она хотела позвать на помощь, но от травы у нее онемел рот. Мимо нее сновали люди. Никто не смотрел на нее, никому не было дела.

Ботинки и сумки, ботинки и сумки.

Черни нагнулась ближе и прошипела: – Принеси мне ягоды Сирены.

Люся покачала головой. Она никогда не слышала о ягодах Сирены. – Я не знаю…я не могу.

– Принеси мне ягоды Сирены, а не то… – Черни надавила всем своим весом на колени Люси. – А не то, я наложу на твою мать проклятье и станет она такой же калекой, как и я.

– Нет… – произнесли губы Люси, но ее голос молчал.

– Если ты не хочешь, чтобы у тебя была мать-калека, ты должна вылечить мои ноги. Так что слушай внимательно, Бестолковщина. Сегодня вечером отправляйся в Каменные Могилы. Пройди через поле прямиком в лес. Найди ягоды Сирены. Принеси их мне на рассвете. Если ты найдешь нужные, они исцелят меня. Поняла?

Люся покачала головой.

Черни вздохнула: – Чего ты не поняла?

– Как мне добраться до Каменных Могил?

– Вот же Бестолковщина! – Вздохнула Черни. – У тебя же есть ноги, есть голова – разберись.

– Я не знаю…Я не могу…

– Я слышала, что есть полуночный поезд, который останавливается в Каменных Могилах, – сказала Черни.

– Но… – начала Люси, но Черни перебила ее.

– Мне все равно, как ты туда доберешься, хоть по земле, хоть по морю, хоть в ступе Бабы Яги. Принеси мне ягоды Сирены, иначе твоя мать станет калекой. – С этими словами Черни убрала руки с колен Люси. Люси вскочила на ноги, схватила свою корзинку и нырнула в толпу в поисках мамы.

Где же ты, мамочка? Думала Люся, пробегая между прилавками. Что, если Черни уже сделала ее калекой? Что, если мама лежит на земле под одним из прилавков, умоляя о помощи, а проходящие мимо люди даже не замечают ее?