И снова выход из ситуации предложила Видящая. Она поинтересовалась, насколько обязательным является цветовая гамма Алтаря. И нельзя ли заменить радующий глаз белый цвет на тот же черный, или, предположим, багрово красный. К этому времени Паломник был согласен на все. Более того, пребывал в прекрасном настроении, поскольку вспомнил занимательную историю из жизни папуасов в его прежнем мире. Суть истории сводилась к тому, что во время Второй Мировой войны на одном из забытых островов Окинавы американские вояки разместили военный аэродром. Местных аборигенов, для которых вершиной технической мысли был бумеранг, наблюдающих из непроходимых джунглей за полетом огромных железных птиц, издающих злобный рев и изрыгающих пламя из-под хвоста, в тех случаях, когда в воздух поднимались реактивные истребители, увиденное настолько потрясло, что они тут же предали анафеме популяцию собственных богов, шамана низложили до рядового члена племени, а сами уверовали в железных птиц. Тут же на скорую руку были созданы необходимые обряды и ритуалы, строго синхронизированные с распорядком дня авиабазы и временем вылета самолетов. Культ железных птиц рос и хорошел. Племя, под его сенью, достигло невиданного процветания, чему обязано было в первую очередь установлением взаимовыгодных торговых отношений между аборигенами и военнослужащими. Среди новорожденных все чаше стали появляться светлокожие и голубоглазые младенцы, которых тут же зачисляли в региональные избранные. Как тут война внезапно закончилась и базу свернули, а весь личный состав и технику передислоцировали в другое место. Аборигены испытали очередной культурологический шок. Опять же прежний шаман начал воду мутить, настаивая на возвращении к религии предков. К счастью в племени нашлись здоровые силы, которым удалось найти выход из критической ситуации. С тех пор, два раза в год на осеннее и весеннее равноденствие, усилиями всего племени из веток, листьев и лиан в качестве веревок, собиралась конструкция, отдаленно напоминающая самолет и запускалась с вершины самой высокой горы острова. Новый шаман из молодых, специализирующийся на культе Железной Птицы, утверждал, что как только эта конструкция взлетит в небо самостоятельно, так сразу и наступит всеобщее счастье. Остальные верили и надеялись на чудо. Короче всем было весело.
И вот сейчас Паломник вынужден был признать, что его ситуация с самодельным Алтарем, весьма напоминает эту историю. Надо просто попробовать, а вдруг взлетит.
Поэтому от безо всяких возражений принял предложение Видящей по изменению цвета культового сооружения. Что позволило использовать в виде заготовки под Алтарь постамент основателя города Великий Устюг, расположенный на центральной площади. Сам постамент представлял из себя черную мраморную глыбу, нужного для сооружения Алтаря размера. И хотя постамент вместе с памятником самому основателю, угрюмому мужику, бандитской внешности, облаченного по моде давно ушедших веков, находился под неусыпным контролем полицейских, препятствующих на него нецензурных граффити силами разнузданной молодежи, особых трудностей с доставкой мрамора в Великий Лес не предвиделось. Рыжая и Блонда на все пять продемонстрировали свою выучку, полученную в специальном учебном заведение, начинающемся на ту же букву, что и соцфак. Наглядный пример тому боевая операция по вывозу мраморного постамента в Великий Лес. Полностью спланированная и блестяще осуществленная девушками. При этом надо понимать, что на все про все у них было часов десять. Промежуток с момента завершения перезагрузки Нестабильного Кластера и до появления на Центральной Площади первых тварей стиса из числа пришлых. За это было ограблена районное отделение сбербанка, с тем чтобы пополнить запас наличных денег. Поскольку привлечение необходимой рабочей силы за несуразную наличку продемонстрировало свое преимущество в сравнении с силовым принуждением с помощью оружия. Так что уже через пару часов после ограбления банка на площади, рядом с памятником основателей стоял срочно арендованный самосвал с водителем, тяжелый автокран и суетились два десятка рабочих, одетых в форму работников коммунальных служб. А все мероприятие по демонтажу памятника охранял усиленный патруль полиции, получивший соответствующее распоряжение чуть ли не из столицы. И надо отметить, что основным препятствующим и одновременно способствующим фактором в деле изъятия городской собственности служила стремительная деградация умственных способностей горожан, вызванная началом перерождения в тварей стикса. Рабочие демонстрировали бестолковость в выполнении простейших операций. Понадобился чуть ли не час, чтобы стащить с постамента с помощью крана памятник основателю. И еще столько же времени ушло на то чтобы обвязать постамент тросами и погрузить его в самосвал. После чего водитель, вместо того чтобы выехать на проспект Трактостроителей, ведущий в степь а потом в Великий Лес, попытался свернуть в стороны и заскочить к себе домой, поясняя Рыжей, сидящей рядом в кабине, что он выходя вчера в ночную смену забыл выключить утюг. С другой стороны, в силу того же всеобщего отупления, никто не задавался вопросами правомерности хищнического отношения к одному из символов города.
Приблизительно такую же по сложности операцию девушки провернули через месяц. Когда понадобилось перевезти и установить готовый Алтарь в Башню Инвалида. И если сам Алтарь уже был загодя погружен на самосвал, в ожидании того момента, когда обновленный Нестабильный Кластер загрузится вместе с нужным зданием, то вот добыть и смонтировать лебедку, способную поднять семитонную глыбу на террасу двадцать пятого этажа, пришлось за считанные часы. Ну в самом-то деле н, не на лифте же Алтарь наверх подымать. И снова девушки прекрасно справились с этим заданием. Правда на этот раз без стрельбы не обошлось. Поскольку водители большегрузных фур образовали затор при выезде из города и ни в какую не желали пропускать тяжелый ой самосвал.
А до осуществления этого финального аккорда, амазонки организовали на стоянке в Великом Лесу целую творческую мастерскую. Так что у Паломника не было ни каких проблем ни с отрезным инструментом, ни с шлифовальным. Опять же все запитывалось переносным дизель генератором, Так что с электричеством проблем не было. Узоры на обработанную поверхность он наносил стоматологическим буром и гравером, добытым той же Блондой в ювелирной мастерской.
Паломник творил три недели подряд. За это время ему все настолько осточертенело, что он буквально умолял амазонок взять его с собой на очередную охоту, с целью восполнения запасов споранов и гороха. На что, с подачи Видящей, настаивающей на его невероятной общественно полезной значимости, получал категорический отказ. Де мол они не могут подвергать риску самое дорогое, что у них есть. Хотя у Паломника и возникли подозрения, касательно искренности аргументов, приведенных Лейлой, поскольку он как только слышал от девушки фразу: «Самое дорогое, что у меня есть», в голове немедленно возникали картинки связанные с самым необузданным сексом. А такового он был напрочь лишен все последнее время. Поскольку все амазонки перебрались в трейлер, доступ к которому среди особей мужского пола был открыт разве что Альбертам. Оттуда, из трейлера, по ночам раздавались самые захватывающие звуки, которые снова и снова заставляли Паломника задуматься: «А не сделал ли он ошибку, связавшись с изготовлением Алтаря». К тому же за это время не оправдался его прогноз, который мог значительно оживить серые будни творчества. Ни Рассветная Ведьма, ни Великий Черный, как впрочем и остальные Древние, не охваченные заказом на выполнение ритуальных услуг, так и не объявились. Отчего у Паломника появился еще один повод для плохого настроения. И он постоянно костерил себя, что горбатится за гроши.
Но все плохое, рано или поздно имеет свойство заканчиваться. С тем, чтобы его заменило что-нибудь еще более паршивое.
Вот и сейчас Паломник сидел в своем кресле инвалида на террасе Башни Инвалида.
Ритуал решено было проводить именно здесь, а не на крыше. Поскольку, ежели отталкиваться от необходимости находиться поближе к небу, то разница в пять метров, при том, что двадцать пятый этаж располагался на высоте около ста, представлялась не критичной. Опять же на террасе, после того, как оттуда убрали лебедку и многочисленные механизмы, предназначенные для подъема Алтаря, было просто уютно. Дизайнер, разработавший декор жилых помещений инвалида не даром ел свой хлеб. Механизм, отвечающий за выдвижение пандуса, заказанного ранее инвалидом, с тем чтобы сигануть вниз на брусчатку, находясь в коляске, прекрасно работал. Так что одним нажатием тайной кнопки закрытая лоджия превратилась в полностью открытую террасу. Наружное стеклянное ограждение сложилось наподобие жалюзи и отъехало в сторону. Так что ничего не препятствовало прекрасному виду на город, открывающийся сверху. Сам Алтарь занимал чуть ли не треть террасы, и выглядел, с точки зрения Паломника необычайно убедительно. Огромный черный куб, исписанный таинственными знаками, априори вызывал уважение. Паломник с удивлением разглядывал дело рук своих, не отваживаясь сделать следующий шаг. Похоже, нечто подобное, восхищение, недоумение, не даже капельку страха, испытывали и амазонки, шеренгой выстроившиеся за спиной командира. Причем каждая из них держала в руках одного из Альфредов.
