– Нечего рассказывать, я с ними не общаюсь, говорила же, они мне никто, чужие люди, а после всего этого уже враги, – я сжала руки, в кулак, пытаясь унять боль.

– Но ты очень на него похожа, взгляд, манеры, характер.

– Знаю, – я не хотела развивать эту тему.

– Ромашечка, тебе со мной не хорошо?

Вот же вопрос, неожиданный, что мне ему ответить, нет, знаешь я балдею от тебя, что в плену, как собачонка.

– Разве Вы считаете это рядом с Вами? – я решила съязвить.

– Хитрая ты овечка, да ты живешь у меня дома, почти целый день со мной, лишь ложе мое не разделяешь, – он взял в руки бокал вина.

– И не собираюсь, я на вакансию личной шлюхи и не метила, вот Ваша Мариночка отлично справляется, и девушка у Вас имеется, – в голосе уже слышны раздраженные нотки.

– А ты я вижу время зря не теряешь, разузнала все обо мне, а на счет Марины, то, что ты увидела, было случайностью.

– Я ничего не узнавала, в туалете услышала, ненароком, Вас весь офис обсуждает, каждая Ваша сотрудница в трусы вам залезть мечтает, – фыркнула я.

– А ты нет?

– Я, в трусы, уж точно нет, меня не волнует тема ниже пояса раз в душе я человеку никто.

– Значит, отдаёшься ты лишь по любви? – скептическим взглядом одарил он меня

– Исключительно.

Остаток вечера прошел почти в тишине, мы тихо ужинали. Еда, скажу я вам, была отменная. Каждая порция, которую я наматывала на вилку буквально таяла во рту, это было божественно.

Я слышала, что повар этого заведения всемирно известный шеф, его блюда, как произведения искусства. Мне сейчас даже Сара, моя близкая подруга, бы позавидовала, был бы у меня телефон сделала бы фоточку и отправила бы ей, пусть увидит, где я, она давно мне все уши про это место прожужжала.

Осматриваю обстановку, сборище снобов, у всех грациозная осанка и нос в потолок, я же как оборванка среди дорогого бала, хоть на мне и платье от кутюр, но я лишь чья то пленница…

Дмитрий

Я буравил ее взглядом весь оставшийся вечер, она же наоборот, не подавала виду, смаковала каждый намотанный на вилку кусок, на губах иногда оставался белый соус, который напоминал мне о сперме, которая могла так же красиво смотреться на ее губах после оральных ласк, которые я так жаждал от нее. Проводил бы членом по ее обмазанным губам и ликовал, кончая на губи и в этот милый ротик, но похоже она меня совсем не рассматривает в таком ракурсе, для нее я скорее чудовище, которое испортило ей жизнь, но меня эта мысль не тяготила. Единственный дискомфорт мне доставлял мой член, который от каждого ее вздоха пульсировал, напоминая о себе и зачем я повел ее в ресторан, себе же хуже сделал.

По дороге домой, я молчал, и пытался вникнуть в новостную ленту соцсетей. На мое удивление ромашка поблагодарила меня за вечер и тихим шагом направилась к себе, а я стоял пытаясь удержаться и не пойти за ней, в голове я драл ее как последнюю шлюху во всех возможных позах, а наяву мило улыбался. Еще пару дней с ней и я сам себя удовлетворять начну, это совсем не в моем стиле, засовывать член в кулак, с этим я покончил еще в подростковом возрасте, для моих фантазий у меня была целая армия девочек, самый искусных шлюх, обольстительниц, а нет же меня на эту потянуло, не зря же говорят запретный плод сладок, уверен, трахну ее разок и с делом конец, сдует ее ветром из башки.

– Ало, Никитос, как на счет безумной ночи в клубняке? – набрал я друга

– Без базара, брат, только, свою пленницу прихвати, понравилась она мне сегодня, отличный собеседник, да и бедрами хорошо виляла, дай разок отдраю ее, как следует, верну в целости и сохранности.

Слова друга взбесили меня в миг, в меня будто бес вселился.

– Отбой, брат, дела нарисовались, – закончил я разговор и как вихрь ворвался в комнату Камиллы.

Она подняла на меня свои глаза не скрывая удивления, сидела на кровати и книгу читала, тихоня, ага как же, знаю я таких.

– Ты когда шмара с другом моим замутить успела, – голос мой был как сталь, меня знобило, так и хотел по стенке размазать

Ее и без того огромные кавказские глаза стали еще больше, она встала с кровати, спокойно подошла ко мне и что есть мочи влепила мне пощечину. Я взял ее за запястья и что есть силы ударил всем телом об стену, от удара она начала тихо постанывать, да так, что у меня уже был крепкий стояк.

– Да как ты смеешь меня в таком обвинять, я хожу с охраной, из кабинета в туалет сопровождают даже, друга даже твоего в лицо знать не знаю, придурок хренов, держишь меня здесь, как рабыню еще и насилие применяешь, отпусти мне очень больно, – она еле сдерживала слезы, и как я успел заметить в глазах пробежалась тень страха, того самого которого не было в ее гордом лице.

Слова девушки, меня слегка привели в чувства, в принципе пусть спит с кем хочет, но почему же меня это так выбесило, я отпустил ее, даже не знал, что ей ответить, ведь она права, заметив неладное Фара бы мне тут же сообщил, и Никитоса она видела лишь в переговорной, там и я был, вела себя вроде бы скромно, не верю, неужели я приревновал эту вещь, хотя не удивительно, я с детства не любил делиться игрушками, а это моя игрушка и давать Никите даже на 5 минут я не собираюсь, я сам ее даже не трахал и друг в этом деле точно меня опережать не будет, наиграюсь, устану, может и одолжу. Не хватало еще из-за ромашки с братаном базарить, чтоб меня.

– Прости, – вырвалось у меня

– Извинения приняты.

Она даже этим отличалась, не ломалась как все, типа “подумаю” “а что ты сделаешь, чтоб я простила”, коротко и ясно приняла извинения, четкая девица, однако. Она протянула пальцы к затылку и начала шипеть, как маленькая змея, которой на хвост наступили. Я подошел и без позволения нащупал огромную шишку.

– Ай, – вздрогнула ромашка

– Соня, лед неси, – кричал я горничной на весь дом.

Взял у нее лед у двери, но внутрь не пустил.

– Дай приложу, – чувствовал себя виновато, такие чувства мне были чужды, меня мало волновали чувства других, я эгоист, но тут мне было больно смотреть, как я ей вмазал, хоть и ненарочно.

– Можно я сама, не хватало еще голову отморозить, – укусить решила, змеюга

Она взяла лед, тоненькими пальцами, и аккуратно приложила к голове, постанывала от боли, но меня это возбуждало, в штанах уже знатный бугорок, не скрыть. Она и не стеснялась, заметила мою эрекцию, но продолжала вести невозмутимую беседу.

– Спасибо за лед, можешь не беспокоиться, до свадьбы заживет, – она улыбнулась мне․

Я почувствовал себя еще паршивее, знает, как человека довести. Я ее об стенку пинаю, она за лед благодарит, умничка, 10-0 в ее пользу. Я пожелал ей спокойной ночи и вышел из комнаты, ведь вел я сегодня себя, мягко говоря, по-детски.

Остальные две недели я старался избегать ее, в глаза смотреть не мог, ну вот не мог и все, даже сам не знаю, что со мной, обращался к ней изредка лишь по необходимости. Мы встречались за завтраком, и иногда во время ужина, может пару раз в офисе, чисто деловые отношения. Во мне начинала просыпаться совесть, я был в растерянности, никогда не думал, что в таком возрасте она у меня появится наконец.

После очередного трудного рабочего дня, я лишь мечтал о джакузи и коньяке, зашел домой, слышу знакомый голос деда. Дед мой, по маминой линии не в ладах с отцом был, но меня очень любил и баловал с детства, он был частым гостем у меня дома, но сегодня я его не ждал. Захожу в столовую сидит дед с ромашкой, руку ее в ладонях держит, мило улыбается, наверное, по вкусу пришлась ему, мой дед тот еще ловелас.

– Добрый вечер!

Произнёс я и обнял деда, уселся по правую сторону, стол накрыт, меня ждали, ромашка как мне показалось даже покраснела.

– Сынок, я с твоей девушкой тут общаюсь, очень мне понравилась она, скромная, умная, в делах разбирается, у тебя работает, я рад, что ты осел, собрался, не то, что твоя та имени не помню, позабыл, я даже решил тебя наследства лишить, если на той женишься, а ты меня приятно удивил.