— Как ты себя чувствуешь, милая? — спросила сразу же мама.

— Сносно, но тело плохо подчиняется, — попыталась пошутить Вика. — Меня больше смущает, что за окном снег, а у меня тут куча тюльпанов на всех тумбочках и подоконниках.

Они неуверенно переглянулись, не решаясь каждый высказать страшную правду.

— Вик, — начал папа девушки, — ты была в коме на протяжении семи месяцев.

Девушка повела из стороны в сторону, осознавая шок от того, просто проспала семь месяцев.

— А как же дети? — тут же слабо крикнула она.

— Да все нормально с ними, не переживай, — деловито произнесла мама.

— Но как же так? — недоуменно переводила она взгляд с одного на другого.

— Вик, что ты помнишь последнее? — осторожно осведомился Алексей.

— Просто приехала к дому, вышла из машины, а дальше темнота… — она задумчиво оборвала рассказ.

— Ты помнишь машину? — спросил отец Виктории Сергей.

— Нет, я даже не оглядывалась, помню, что сзади никого не было, и на улице было пусто…

— Ладно, потом с этим разберемся. Ты, самое главное, не переживай. Все будет в порядке, — не успел он договорить, как в палату вошли двое врачей и медсестра.

Последняя начала измерять давление и ставить опять какие-то датчики. У девушки пронеслось дежавю. Они что-то обсуждали с ее родными, а она просто лежала и тупо осматривалась по сторонам. Мозг жадно как-то вяло соображал, как будто ленился, чувствовалась какая-то слабость и ломота во всем теле. Руки и ноги плохо подчинялись командам, согласованным с мозгом. От этого накатывала паника.

Она повернулась вправо и склонилась над большим букетом нежно-розовых тюльпанов.

— Это тебе с работы прислали, — сказала мама,— так передала медсестра.

Вика только улыбнулась. Эти цветы были не с работы. Они были от него. Она вспомнила, как очень давно, еще до поездки в Америку, они гуляли за городом, в одной из близлежащих деревень. Кирилл нарвал ей букет полевых цветов, а она его отругала, что жаль сорванных растений. Он тогда рассмеялся и сказал:

— Вик, ты запрещаешь всем дарить цветы себе?

— Разве что на восьмое марта. Люблю нежно-розовые тюльпаны. Но мне никто не дарил таких, а я никогда не буду выпрашивать.

Об этом она не говорила ни с кем, поэтому знала, что это его подарок. Значит, он приходил к ней, пока она была без сознания… Неужели опять простил? Она помнила каждую деталь последней встречи с ним, видела, что причинила ему снова сильную боль и разочарование. А он приходил сюда к ней, может и не раз… Именно поэтому она и соврала, сказала, что не помнит его…Пусть он живет дальше счастливо…Пусть отпустит ее и больше не переживает… Давно пора было закончить эти странные больные отношения… Она старше его, а вела себя, будто она сама намного младше его… Постоянно боялась всего, тревожилась, что узнают, что будут ругать, судить... Она чувствовала, что он намного сильнее и смелее ее, готов был снова и снова бороться за их отношения, а она нет… Когда она повзрослела, то стала еще более осторожной, ответственной, а он был на пике того возраста, когда все решается легко и быстро…

Поток быстрых мыслей был прерван Алексеем, который присел рядом с ней.

— Не переживай, все наладится. Мы все начнем с начала.

— Много я пропустила? — спросила она его.

— Нууу, — как-то натянуто произнес он, — на той неделе мы отмечали первый день рождения нашего сына, — грустно закончил он.

У Вики потекли печальные слезы.

— Но мы сделали огромное количество фотографий и видео. Ты все посмотришь, не переживай, — спохватился он сразу, увидев ее потерянное состояние.— А еще, тут такое было, — попытался он сменить сразу же тему. — Вообщем Артем и Алена расстались.

— Почему? — в ужасе произнесла она, уже подсознательно догадываясь, какой будет ответ.

— Да она ушла к молодому парню. И ему, — он сделал многозначительную паузу, — двадцать с небольшим лет, — он весело и от души рассмеялся.

Вика выдала слабую улыбку. Ого, значит, она все-таки решилась. А Вика не думала, что у них так серьезно. Думала, что Аленка хотела почувствовать себя любимой из-за постоянных измен и унижений Артема. Оказывается, она смогла оставить свое прочное семейное гнездо и начать новую счастливую жизнь. Какая она молодец. Вика искренне радовалась за подругу. Неужели такое бывает в действительности?! Выглядит, прямо как сказка! А вот она сама струсила, отказалась от возможности быть с тем, по кому так и стонет сердце…

— Вик, ты еще не знаешь самого главного, — продолжил Алексей, — у них летом свадьба, в первых числах июня.

— Ты шутишь? — не поверила своим ушам девушка.

— Нет, не шучу. Парень у нее такой серьезный, на хирурга учится, — уже во всю смеялся ее муж.

— Ничего смешного нет, — обиделась она за Мурада.

— Да просто ситуация из ряда вон выходящая. Давно такой жгучей истории не слышал.

Вика только промолчала: «Знал бы он, что она сама творила за его спиной на протяжении уже не одного года».

Их разговор был прерван врачами, которые принялись объяснять девушке историю ее болезни, текущее состояние и возможные способы реабилитации после долгого бессознательного «лежания» в их больнице.

На улице было темно, лишь виднелись пушистые хлопья снега, обильно падавшие в свете уличного фонаря.

Дни быстро летели, сменяясь неделями, приближая последний месяц весны – май. Вика уже пару недель наслаждалась уютом дома, после долгой реабилитации в больнице. Пришлось чуть ли не заново учиться ходить, особенно с учетом травмы таза и долгого лежания в коме. Девушке приходилось выполнять много упражнения для развития мышц, перенести еще одну операцию и еще много различных процедур, чтобы окрепнуть и встать на ноги.

Утро выдалось солнечным и прохладным. Из окна проглядывались тонкие ветки с салатового оттенка листьями, — первый признак начала мая. Вика сидела на кухне и наблюдала, как София водит за ручку маленького Александра, нетерпеливо таща его вперед. Малыш не успевал за старшей сестрой, поэтому, не удержав равновесие, накренился назад всем корпусом и — мягко спружинил на ковер.

— София, — неодобрительно покачала мама головой, — не забывай, что это не игрушка, а твой брат, который еще только учится ходить.

— Мам, ну я стараюсь. Это все он, — начала канючить дочь.

— Я думала, ты будешь помогать мне, а не жаловаться, — с упреком посмотрела на нее Вика.

— Я буду, извини, — пролепетала девочка и тут же прижалась к маме. — А ты больше никуда не уедешь? — уже в тысячный раз шептала дочка, которая очень тяжело перенесла отсутствие мамы.

— Не уеду, не переживай, — прижала она ее к себе. — Ну дак что, поиграешь с братом?

— Поиграю, — весело понеслась она в соседнюю комнату, вертя при этом «колесо».

Вика присела к малышу и помогла подняться, тот сразу прильнул к маме, хватая ее толстыми ручками за нос.

— Как ты вырос?! Так изменился, — разглядывала она с удовольствием своего сына.

Глаза стали большими и выразительно-круглыми, волосы отросли и превратились в темные кудри. Взгляд уже осмысленный, сам берет ручками игрушки, смеется на мультики, хватает еду из тарелки и закидывает смешно в рот. Для Вики это было какое-то чудо, видеть уже такого взрослого малыша, которому было уже больше года.

Из комнаты вышла София, таща огромный мешок с игрушками. Достала свое пианино и начала показывать малышу, что можно нажимать на клавиши, и оттуда будет доноситься смешная веселая музыка. Карапуза это заинтересовало, и они вместе улеглись на мягкий пушистый ковер.

В дверь постучали. Вика открыла дверь. Приехали ее родители.

— Мы задержались. Какая-то огромная пробка на подъезде к вам, — сообщила мама.

— Ничего, я не тороплюсь. К швее на примерку только через два часа. Наверно, заеду еще в магазин.

— Давай, правильно. Ты мало выходишь на улицу. А тебе рекомендовали ежедневные пешие прогулки, — наставительно поучала мама.