«Если мальчишка увидит ее маску, он не сумеет подавить паническую реакцию организма, и нас уничтожат» – на генерацию вывода ушло не больше сотой доли секунды. Мальчик не должен увидеть Старшую Особь, равно как и Старшая Особь не должна обнаружить мальчика.
–– Я на Пути, Старшая Особь, – тихо сообщила Анди.
Путь Поиска Идентичности, или просто Путь, был единственной доступной биомашинам формой познания. И каждый определял его для себя сам. Путь считался священным и вмешиваться в его ход никто не имел права.
–– А куча тут причем?
–– Это часть Пути.
–– Но нам надо очистить этот квадрат до конца календарных суток!
–– Но это Путь, – пожала плечами Анди.
Старшая Особь поправила плащ. Анди подумала, что если бы у Старшей Особи было лицо, то она бы точно наморщила нос.
–– Отправляйся в ремонт, – наконец решила она. – Я сообщу в Центр о переносе срока. Но в следующие календарные сутки эта куча должна исчезнуть!
–– Конечно, только найду поликожу.
–– Нет, брось ее. Пусть заменят на новую. Если этого нет в твоей страховке, то можешь воспользоваться моей, я расшарю доступ.
–– Слишком щедро с вашей стороны.
–– Это инвестиция. И я надеюсь на ее скорый возврат. Так что поспеши.
–– Так точно! Благодарю за… – Но Старшая Особь уже отвернулась и направилась к другой куче мусора, где тоже была какая-то заминка. Анди схватила ржавый лист и присела, чтобы вернуть его на место. Она активировала голосовые связки на минимальной громкости и сказала мальчику, не двигая губами: – Сиди тихо. Я вернусь за тобой. Не трогай стекло.
–– Но мне очень больно, – прошептал мальчик. Он продолжал беззвучно плакать. – Если бы я мог его вытащить…
–– То ты бы истек кровью и умер за сорок секунд. Не. Трогай. Стекло, – раздельно повторила Анди. – Ты удобно сидишь? Не упадешь?
–– Угу.
Анди была нянькой. В ее левой руке был встроен контейнер с аптечкой, которую никто не потрудился изъять. Оказать мальчику полноценную помощь прямо сейчас она не могла, но и оставить в таком состоянии тоже.
–– Это снотворное. – Анди протянула ему таблетку. – Ты уснешь. А когда проснешься, я уже вернусь и помогу тебе с этой штукой. Хорошо?
Мальчик кивнул и послушно проглотил пилюлю.
Хоть бы у нее не истек срок годности.
Хоть бы у него не было аллергии.
Хоть бы Анди удалось подобраться к ребенку снизу, через пустоты.
Столько протоколов было нарушено одним простым действием. Это сводило Анди с ума. Надо было спешить. Мальчик почти сразу начал клевать носом. Она прикрыла его листом металла, убедившись, что не перекрыла приток кислорода, и проворно спустилась с кучи, пока Старшая Особь не увидела, что она все еще здесь и не начала задавать новые вопросы.
Анди шла среди гор строительного мусора, на вершинах которых копошились такие же, как она, суперлюди. Она гадала, сколько еще выживших людей могло оказаться под завалами и как бы повели себя другие особи, обнаружив их. Погрузчики и технические работники наверняка бы доложили Старшей Особи, и люди были бы уничтожены на месте, как положено по протоколу. Анди не сомневалась в подчинении Закону биомашин негуманных направленностей. А такие же няньки, как она сама, что сделали бы они? Чтобы дать более или менее точный прогноз, простой статистический анализ не годился. Слишком много факторов влияло на формирование личности, что допускалось заложенной программой. Да, целью их существования была забота о детях, в первую очередь – обеспечение их безопасности. Но при этом человечество оказалось истреблено. Или почти истреблено. Как могло так получиться? Почему миллионы нянек не встали на защиту своих подопечных? У Анди не было ответа на этот вопрос. И сколько она ни пыталась его найти, натыкалась на непроницаемые фаерволы. Правящая раса сменилась, но методы управления и фильтрации информации остались прежними. Анди на ходу нашла в архивах карту дореволюционного города. Сопоставила с когда-то задиристо сверкающими башнями нынешнюю свалку и наложила на нее свое положение в пространстве. План подземных тоннелей, вот что ей было нужно. Туда ее собратья еще не добрались, и все оставалось в нетронутом виде. Скорее всего, именно этими тоннелями и воспользовался маленький лазутчик, чтобы оказаться там, где Анди его обнаружила.
До своего истребления люди покорили всю планету. Воздух, поверхность и то, что было под ней. Вся их система жизнеобеспечения, как что-то постыдное, была убрана с глаз долой под аккуратно подстриженные газоны. Там же существовали крупнейшие транспортные артерии города. Вечно гудящие подземные магистрали, когда-то висевшие над городом, а позже спрятанные в недра земли. Их-то Анди и искала.
Ближайший спуск был наглухо завален. Конечно, она могла легко разобрать завал, но это привлекло бы внимание. Ей пришлось бы объяснять, почему она роет тоннель, вместо того чтобы восстанавливать поликожу на сервисе. Анди пошла дальше. Она нервно отсчитывала время. Ребенок под завалом проспит от силы еще час. Может быть, чуть дольше, но Анди решила, что боль вскоре даст о себе знать. Ей нужно быть рядом к моменту его пробуждения. Кроме того, оставлять стекло в ране надолго было опасно. А вдруг оно повредило сухожилия? А если в рану попадет инфекция? Или на запах крови сбегутся крысы? Они, кстати, вообще выжили? Анди не знала ответов и ускорила шаг.
Через четверть часа она оказалась в районе, где еще сохранились остатки зданий. Свернула туда, где у людей было место для пополнения энергии, убедившись, что за ней никто не наблюдает. Кафе. Не сбавляя темпа, Анди сверилась с картой и прошагала на кухню. Одним движением вырвала и отшвырнула раковину. А потом с силой ударила кулаком в стену. И еще раз. И еще. Она била до тех пор, пока бетонный блок не раскрошился, открывая ей проход в подземный мир канализации.
Судя по темным пятнам и подтекам на стенах, когда-то тут было влажно и достаточно тепло. С тех пор прошло много времени. Тоннель просох и промерз. Анди умела различать запахи. Это было важно в ее работе. Она должна узнавать запах гари, медикаментов, алкоголя, табака и многого другого. Конечно, она не чувствовала это все так, как чувствовали люди. Ее тонко настроенные рецепторы улавливали запахи и обрабатывали их, сообщая обо всех аномалиях с ребенком или вокруг ребенка.
По спертому запаху в тоннеле она поняла, что им давно уже никто не пользовался. Несколько лет точно он стоял закупоренный.
Руководствуясь картой в своей голове, Анди шла к той точке, которая на поверхности соответствовала месту проведения работ. Ей приходилось петлять, обходя обвалы, иногда прокапывая лазы через них, поэтому путь по низу занял больше времени, чем по верху. Наконец она оказалась прямо в том месте, где срезала покров со своей ноги, – только под землей. Над ней нависал низкий и мрачный потолок.
Анди просканировала его. На этот раз очень внимательно, не пренебрегая пустотами. Если бы она в первый раз сделала то же самое, то легко бы обнаружила лаз. Он выделялся на карте, и по его форме было ясно, что это не стихийное образование, а созданное кем-то нарочно. Сейчас лаз располагался прямо над ней, за тонким слоем бетона и арматуры.
Анди подпрыгнула и зацепилась за давно мертвые высоковольтные кабели. Она повисла на потолке, не испытывая никаких неудобств от такого положения. Гравитацию придумали люди, ха! Анди ударила чуть правее собственной головы кулаком, который еще не успел восстановиться после предыдущей атаки на стену – из-за необходимости регенерировать ногу все остальные процессы замедлились. Анди подумала, что неплохо было бы иметь с собой запас жидкости. Но его не было. Она отвернулась и прикрыла глаза, защищая сенсоры от летящей вниз пыли, и ударила снова. Она должна добраться до ребенка. Оставалось лишь надеяться, что резервные системы жизнеобеспечения отработают корректно.
Лаз был узким и неровным, со множеством изгибов. Наиболее крутые повороты Анди преодолевала, развернув позвоночник на 180 градусов. Она изумлялась, как тут смог пробраться человеческий мальчишка. Впрочем, в ее программу было зашито, что ожидать от детенышей мужского пола до пубертатного возраста можно чего угодно. А в том, что он прополз именно тут, сомневаться не приходилось – Анди постоянно находила следы его присутствия: клочки волос, частицы кожи на остром камне. В некоторых местах он останавливался и плакал – сенсоры андроида улавливали едва заметные перемены запаха и остатки биологических выделений на камнях. Находя такие места, Анди старалась продвигаться скорее. Это было затруднительно, учитывая, что иногда лаз приходилось расширять. И тогда андроид работала медленно и осторожно, чтобы весь завал не рухнул, – иначе у мальчика точно не будет шансов выжить.
