На ночь было запланировано проведение перегруппировки. За счет удлинения участка 32-го полка и введения 150-го противотанкового дивизиона предполагалось высвободить 213-й полк. На следующий день планировалось проведение наступления на д. Гайтаны с последующим разворотом на запад и выходом на линию Гайтаны – Инкерман[318].
Во второй половине дня румынская 4-я дивизия продолжила наступление и полностью захватила местность от проселочной дороги до южной окраины Мартыновской балки. Командир соединения также отмечал, что сопротивление противника оказалось слабее ожидаемого. Создавалось впечатление, что советское командование вовремя отвело свои войска, оставив только слабое пехотное прикрытие. Но даже такое «легкое» продвижение обошлось румынам в 124 солдата и офицера убитыми и ранеными.
Восточный сектор
Схема № 10
В ночь на 23 июня началась перегруппировка частей XXX корпуса в целях подготовки к штурму Сапун-горы. Участок 28-й дивизии был передан 72-й. Пехотный 105-й полк был сменен 401-м, а 28-я самокатная рота передала свою оборону в руки 505-му дорожно-строительному батальону и морской команде. Таким образом, генерал Ф. Мюллер-Гебхард принял под свое командование полосу от южного склона ПМ 027 вплоть до окрестностей Балаклавы и побережья[319].
Используя быстро сгущавшиеся сумерки, немецкая пехота стремилась улучшить свои позиции. Боевые группы 170-й дивизии на широком фронте атаковали позиции советских войск, расположенные восточнее железнодорожной линии. В полосе действий одной из групп 420-го пехотного полка оказалась д. Новые Шули. Противник вышел к населенному пункту, продвигаясь от северных скатов Федюхиных высот. Оборонял деревню батальон 775-го полка 386-й дивизии. Атака застала красноармейцев врасплох, и почти без боя, в 3.30, деревня оказалась в руках немцев. Остатки батальона отошли, оставив фланг 8-й бригады без прикрытия.
В этой ситуации полковник П.Г. Горпищенко перебросил на угрожаемое направление стрелковую и пулеметную роты, и в 6.00 последовала контратака с северного и северо-западного направлений. Поддержку оказали артиллерия и минометы, расположенные на Сапун-горе и Гайтанских высотах. Оказавшись под сильным огнем, противник не выдержал удара и оставил деревню. Только на восточной окраине деревни несколько домов остались за немцами. Засевшая здесь группа оказалась изолированной от основных сил своей дивизии и могла поддерживать связь только с румынами, закрепившимися у чернореченского моста[320]. Развивая наступление, атакующие продвинулись немного вперед и захватили выс. с отметкой 9,5.
По воспоминаниям бывшего начальника штаба Приморской армии Н.И. Крылова, события, связанные с потерей д. Новые Шули, развивались так. Деревню оборонял батальон из состава 386-й дивизии. В ходе предшествующих боев он оказался в полуокружении, все подступы простреливались противником, поэтому в дневное время ни перебросить боеприпасы, ни подвезти продовольствие было невозможно. Именно в ночь на 23 июня в часть удалось незаметно подвезти несколько кухонь с горячей пищей. Изголодавшиеся красноармейцы так обрадовались доставленной еде, что позабыли о наблюдении за местностью. И таким образом батальон просмотрел немецкую атаку и был вынужден отступить.
Известие о захвате противником д. Новые Шули, да еще таким нелепым образом, стало быстро известно в штабе армии. Дело в том, что в деревне находилась последняя действующая станция севастопольского водопровода, а положение с водой в осажденном городе было катастрофическое. Поэтому генерал И.Е. Петров отдал приказ немедленно вернуть населенный пункт. У командира 386-й дивизии полковника Н.Ф. Скутельника никакого резерва не было, он мог только поддержать атаку огнем своей немногочисленной артиллерии. А отбивать д. Новые Шули пришлось тому же батальону, который ее оставил.
Командование батальоном вместо раненного в ночном бою командира принял начальник штаба 775-го полка лейтенант В.М. Азаров. В атаке приняло участие не более сотни бойцов, но она оказалась для немцев полной неожиданностью, и они были выбиты из деревни. Несколько дней после понесенной неудачи противник воздерживался от новых атак на д. Новые Шули[321].
Ударные группы действовавшего левее 399-го полка заняли мыс в 1 км от ПКТ 61. Путь дальше преградил дзот, расположенный в 300 м севернее от передовой. Попытка взять его штурмом успехом не увенчалась. Специально выделенные части дивизии занимались зачисткой местности восточнее изгиба дорог и южнее хутора Жалобницкого. В свою очередь, 388-я дивизия и 9-я бригада морской пехоты предприняли несколько атак для овладения выс. 74, 0. Атаки предварялись артиллерийскими налетами, но они были слабыми вследствие острой нехватки снарядов и поэтому подавить немецкие позиции не могли.
В суточном донесении 72-я дивизия доложила в штаб корпуса, что ее солдатами отбиты две атаки на выс. ПМ 023, в каждой из которых участвовало до роты. При отражении одной из атак противника или во время проведения собственной контратаки был ранен шедший в стрелковой цепи командир 773-го полка подполковник А.Т. Бровчак.
Немецкое командование провело оценку сложившегося положения. Как оказалось, захват Федюхиных высот не дал ему решающего преимущества. Занимаемый немецкими войсками район по-прежнему просматривался с Сапун-горы. Все перемещения войск проводились на виду у обороняющихся, что лишало противника тактической внезапности. Помимо этого, по ним периодически вела обстрел советская артиллерия, и особенно – минометы. Но были и преимущества. В частности, с Федюхиных высот хорошо просматривалась и простреливалась местность вплоть до горы Сахарная Головка. Советские войска, оборонявшиеся перед фронтом румынского корпуса, лишились возможности спокойно передвигаться в дневное время. Отныне любые перемещения частей или техники стало возможно осуществлять только ночью.
В 10.00 состоялись переговоры между начальником штаба 11-й армии и командиром XXX корпуса. Начштаба сообщил, что наступление LIV корпуса в южном направлении развивается в целом успешно. В результате постепенно формируется «мешок» для советский войск, обороняющихся перед фронтом румынского корпуса. У командования 11-й армии в этой связи сложилось мнение, что перед румынами остались только части прикрытия, а основные силы Приморской армии на данном участке либо отступили, либо отступают, стараясь избежать окружения. Прорыв частей LIV корпуса в долину Черной речки позволяет совместными усилиями обоих корпусов атаковать и захватить Сапун-гору.
Вечером М. Фреттер-Пико провел переговоры с подчиненными командирами. Генерал Э. Зандер, командир 170-й дивизии, с началом штурма становился главным ответственным за его успех. Ему было приказано выделить для атаки не два, а сразу три пехотных полка. Глубокое эшелонирование должно сочетаться с сильными ударными группами передовых линий. Атаку следовало проводить сразу на широком фронте, чтобы заставить обороняющихся распылить собственные силы и не позволить им концентрировать огонь своих артиллерии и минометов. Такое решение позволяло искать слабые стороны в обороне сразу повсюду и давало возможность атакующим поддерживать друг друга огнем.
Для усиления 170-й дивизии было решено придать сохранивший боеспособность 105-й полк, и его командир был назначен командующим пехотой. Перед 170-й дивизией была поставлена задача захватить на вершине Сапун-горы хотя бы небольшой плацдарм, который в дальнейшем можно будет быстро расширить, не давая возможности обороняющимся опомниться и провести контратаку[322].
Итоги дня
Вечером собрался Военный совет, на котором адмирал Ф.С. Октябрьский подвел итоги 16 суткам обороны Севастополя во время третьего штурма. По его словам, войскам СОРа противостояли семь немецких, две румынские дивизии, 18-я бронетанковая группа в составе 150–200 танков и бронемашин, VIII авиакорпус в составе 500 самолетов. В ходе боев 11-я армия противника понесла большие потери, были разгромлены ее основные силы – 22, 24, 28, 50 и 132-я немецкие, 1-я и 18-я румынские дивизии. Уничтожено 188 самолетов, 107 танков, подбито 97 самолетов и 109 танков. Из сказанного следовало, что войска СОРа полностью уничтожили все бронетанковые силы противника, половину его воздушного флота, а из пехотных соединений боеспособность сохранили всего две дивизии. Но, докладывал дальше командующий войсками СОРа, противник перебросил дополнительно семь пехотных полков, 4-ю горнострелковую дивизию румын, танковую бригаду в количестве 200 танков, не считая маршевого пополнения.
