Несмотря на поражение, народное восстание под руководством полковника Ф. Кааманьо и других революционно настроенных офицеров сыграло важную роль в развитии антиимпериалистического движения в Латинской Америке, способствовало поляризации сил в вооруженных силах других стран,
В Декларации Совещания коммунистических партий стран Латинской Америки и Карибского бассейна 1975 г. в связи с этим подчеркивалось: «Процесс, который имеет место в вооруженных силах, сложен. Империализм всеми средствами усиливает в них свою работу с тем, чтобы использовать реакционные элементы и с помощью быстрого обуржуазивания привлечь на свою сторону офицеров — выходцев из народа, подкупить их… Но когда вооруженные силы выводят из казарм и ставят их над обществом, когда многих солдат заставляют обагрять руки кровью своих братьев, рабочих и крестьян, когда превращают в мучителей тех, кто учился владеть оружием для защиты родины, тогда в вооруженных силах усиливается идеологическое расслоение. Офицеры, чувствующие, что обладающие политической властью олигархии предают патриотические идеалы, в духе которых многие воспитывались, начинают понимать, что право и справедливость не на стороне тех, чьи привилегии они защищают»{68}.
«Сама жизнь начинает заставлять все более широкие круги латиноамериканских военных, отравленных ядом антикоммунизма в процессе казарменного воспитания, связанного с влиянием империализма и реакции, осознавать тот обман, которым их окружили, сознавать крах идеологии и практики антикоммунизма»{69}.
Глубинные перемены в политическом поведении патриотических слоев офицерства наиболее ярко воплотились в появлении и развитии военно-националистических революционных режимов в Перу и Панаме, а также, хотя и с меньшей силой, в Боливии, Эквадоре и Гондурасе.
Рабочий класс и мелкобуржуазная военная демократия:
опыт Перу, Панамы, Боливии, Эквадора и Гондураса
Одним из важнейших условий успешного развития революционно-освободительных процессов в Латинской Америке на протяжении XX в. было и остается боевое сотрудничество рабочего класса и мелкобуржуазной демократии, т. е. в основном непролетарских городских средних слоев. Патриотические круги среднего и высшего офицерства являют собой наиболее организованную и сильную группу мелкобуржуазной демократии, которая в критических ситуациях может проявить смелую политическую инициативу и повести за собой широкие массы.
Со времен воины за независимость вооруженные силы никогда не стояли в стороне от освободительного движения, они постоянно — прямо или косвенно — участвовали во всех общественных процессах общенационального значения. При этом всегда обнаруживались две противоположные тенденции в поведении офицерства, а следовательно, и находящейся под их подчинением солдатской массы: демократическая, прогрессивная, с одной стороны, и реакционная, антинародная — с другой. В большинстве случаев армия в соответствии со своим официальным статусом выступала в роли защитницы «конституционного порядка», т. е господства местных эксплуататорских классов и их чужеземных империалистических покровителей, в роли душительницы революционных (антиконституционных) выступлений народных масс и рабочего класса.
Однако в прошлом и особенно в наши дни лучшие, патриотически настроенные представители армии, ставя интересы народа выше формальной присяги, жертвуя карьерой и личным благополучием, самоотверженно вели и ведут сознательную борьбу против реакционных сил вместе со всеми трудящимися.
Ярким примером может служить движение революционного офицерства 20-х годов XX в. во главе с Луисом Карлосом Престесом в Бразилии, боевые действия Освободительной армии Никарагуа под руководством генерала Аугусто Сесара Сандино в 1928–1934 гг., вооруженные восстания солдат, сержантов и офицеров против диктаторских режимов в 50-е годы в Колумбии, Перу, Венесуэле, Парагвае и ряде других стран.
Борьба реакционной и демократической тенденций в армии была и остается объективно неизбежной и крайне важной частью более широкого процесса поляризации общественных сил. Прошлое и настоящее полностью подтверждают правильность воззрения К. Маркса о том, что в жизни армии «с поразительной ясностью резюмируется вся история гражданского общества»{70}.
Можно только заметить, что в Латинской Америке эта закономерность проявляется особенно выпукло и ярко. В последние два десятилетия под влиянием Кубинской революции произошло почти открытое размежевание сил, причем в одних случаях верх одержали реакционные, профашистские группы офицерства, в других — патриотические и революционно-националистические слои военнослужащих.
В данном случае нас интересует именно вторая тенденция, победа которой в своеобразной форме отразила как революционные потенции, так и субъективные слабости мелкобуржуазной военной демократии, а главное» по-новому поставила проблему союза армии и парода в общей структуре современных революционных процессов.
В обстановке быстрой радикализации масс и глубокого кризиса старых буржуазных партий с их куцыми реформистскими программами патриотическое офицерство ряда стран Латинской Америки с оружием в руках и при поддержке народа смело выступило против правящих реакционных олигархий и империализма в защиту национальных интересов и социального прогресса. В течение короткого времени (1968–1972 гг.) произошло пять военно-политических переворотов, открывших процесс революционных преобразований{71}:
— 3 октября 1968 г. в Перу было создано военно-революционное правительство во главе с генералом Веласко Альворадо, которое с самого начала вступило в острый конфликт с империализмом и олигархией;
— 11 октября того же года в Панаме при поддержке народа взяла власть в свои руки национальная гвардия под командованием генерала Омара Торрихоса;
— в октябре 1969 г. вооруженные силы с помощью масс установили националистический режим в Боливии (сначала главой правительства был генерал Овандо Кандиа, затем генерал Хуан Хосе Торрес);
— в феврале 1972 г. передовое офицерство, выражая интересы большинства нации, образовало патриотическое правительство во главе с генералом Гильермо Родригес Лара в Эквадоре;
— в декабре того же года их примеру последовало патриотическое офицерство Гондураса, президентом страны стал полковник О. Лопес Арельяно.
При активной поддержке или благожелательном нейтралитете масс мелкобуржуазная военная демократия этих стран сумела быстро и фактически мирным путем, без кровопролитной гражданской войны свергнуть власть реакционных проимпериалистических кругов и установить военно-националистические прогрессивные режимы.
В Боливии антиимпериалистическое правительство генерала Овандо Кандиа, а затем президента Хуана Хосе Торреса существовало недолго. В августе 1971 г. произошел военный переворот и к власти вновь пришли реакционные силы. В Эквадоре правление военных во главе с генералом Г. Р. Лара, хотя и занимало более умеренные позиции, сумело продержаться до января 1976 г. В Гондурасе патриотическое офицерство, предводительствуемое генералом Лопесом Арельяно, правило страной до апреля 1975 г. В Перу военно-революционный режим существовал также до 1975 г., а в Панаме до 1979 г., когда было образовано гражданское демократическое правительство.
По социальному содержанию, политической ориентации и форме государственного устройства это были своеобразные революционно-националистические диктатуры, выражающие интересы широких слоев населения — городских средних слоев, мелкой буржуазии, крестьянства, рабочего класса, студенчества, интеллигенции, служащих, а также антиимпериалистических групп местной буржуазии. Руководящие позиции в структуре новой государственной власти в силу ряда объективных и субъективных факторов заняли революционно-демократические силы, а именно военная интеллигенция и городские мелкобуржуазные слои. Организующим и ведущим ядром повсюду было прогрессивное офицерство, политически созревшее для решительных действий в защиту национальных демократических интересов.
