Теперь понятно, почему его дядю похоронили вместе с дедом. А отец остался. Значит, отец Рейнхарта убил своего брата в поединке в день смерти их отца и взошёл на престол. Так вот за что отец простил прощения у Рейнхарта. Все его предки мужского рода лежат в могилах по двое: отец и сын, всегда по двое. И завтра он сам ещё до заката может лечь в каменный гроб вместе с почившим отцом. Или это будет Виолент? Завтра решится судьба королевства.
Рейнхарт подумал, что впредь его день рождения не будет для него праздником. Если он, конечно, останется в живых. Сегодня, в день его рождения, умер отец, а завтра Рейнхарту предстоит жестокое испытание.
Завтра. Завтра может оказаться его последним днём.
После смерти отца жизнь Рейнхарта изменится.
Да и будет ли она – это ещё вопрос. Будет ли он жив – завтра?
Глава четвёртая. Магические подарки
– Господи, как холодно, – королева-мать толкнула тяжёлую дверь в покои младшего сына.
Свечи догорели. В окно заглядывают любопытные звёзды.
Рейнхарт спит одетый, с пергаментом на сердце, прикрыв его ладонью левой руки.
Королева присела на кровать и поцеловала Рейнхарта в лоб. Она подняла руку спящего сына: – лёгкая, спит крепко, увидела вязь договора на пергаменте – значит, он всё узнал. И так спокойно спит, – удивилась она. Чистая душа! Она так и называла его – Рейнхарт Чистое Сердце.
– Сынок! – она прикоснулась к его плечу.
– Матушка… отец умер …
– Да, мой милый мальчик, вот и пришёл день, которого я так боялась. Я вижу, отец успел передать тебе договор. Ты всё знаешь.
– Да. Теперь знаю. Как вы жили – под дамокловым мечом, мама? Поэтому вы такая грустная? И как я раньше не догадывался – достаточно было внимательно прочесть эпитафии на могилах – и любой бы понял, а я… Вот я простак.
– Ты не простак, сыночек. Но ты меня удивил – завтра тебе предстоит выйти на смертный бой со своим братом – а ты спишь, как младенец.
– Уверен, что Виолент тоже спит абсолютно спокойно. Только мы делаем это по разным причинам. Он уверен в победе, а я … я просто не хочу сражаться с ним.
– Продолжай!
– Я уступлю ему трон добровольно. Этого будет достаточно, чтобы больше не пытаться убить друг друга?
– Достаточно? Сынок, мой дорогой, боюсь, что нет. Если ты уступишь ему, он всё равно не даст тебе уйти. Он не такой, как ты. Он подумает, что в будущем ты изменишь решение и станешь претендовать на трон.
– Тогда я выйду против него без оружия и дам убить себя. Пусть убьёт, если сможет. Вы, мама, думаете, что я трус?
– Нет, сынок, ты не трус! Твой брат любит власть больше всего на свете. И он не успокоится, пока не покончит с тобой. Беги, сынок. И помни – пока ты жив, Виолент будет преследовать тебя. И рано или поздно, найдёт.
– Если найдёт, я буду сражаться.
– Милый мой мальчик, не теряй времени, беги пока не рассвело.
– Я не хочу уходить как вор, украдкой!
Королева Сибилла рухнула перед сыном на колени, обняла его ноги.
Рейнхарт бережно поднял мать за локти. Она не посмела обнять его, тогда он прижал её голову к своей груди и поцеловал в лоб. «Единственный, он же прощальный, поцелуй сына», – подумала королева.
– Хорошо, я уйду. Но тогда магический договор будет нарушен, и благополучие королевства будет зависеть только от Виолента, – сказал Рейнхарт
– Да. Но не думай об этом.
– Я не могу не думать о вас, мама.
– Послушай меня. Покинь замок пока не поздно. Вот, возьми – это мои подарки тебе.
Мать сняла с пояса два ножа и круглое дамское зеркальце с затейливо украшенной ручкой.
– Матушка, – улыбнулся Рейнхарт, – зачем мне дамская игрушка?
Он взял в руки зеркало в серебряном окладе. Вокруг полированного овала вились стебли девичьего винограда, на обратной стороне из листвы выглядывали птичьи головки с круглыми глазками, ручкой зеркала служила серебряная фигурка девушки с длинной косой.
Мать с улыбкой смотрела, как сын изучает подарок.
– Я думаю, оно не простое? – догадался Рейнхарт.
– Конечно! В нём ты сможешь увидеть истинное лицо человека, а не маску, которую он носит.
Рейнхарт обнял мать и посмотрел на отражение в чудесном зеркале – никакой разницы – и его, и её лицо выглядели как всегда.
– Милый мой мальчик, ни ты, ни я не притворяемся, поэтому в зеркале мы такие же, как в жизни.
– Ясно! А ножи – в чём их сила?
– Свойства ножей ты должен узнать сам. Прощай!
Мать прикоснулась к своему сердцу и к сердцу сына:
– Сердце моё да пребудет с тобой, пока я жива и после смерти.
Она поднялась на цыпочки и пригнула его голову к своему лбу.
– Мысли мои будут охранять тебя, пока я жива и после смерти.
Ещё никогда традиционное для родной страны Рейнхарта прощание не вызывало в нём такой сладкой боли и горькой любви.
– Прощайте, матушка.
– Желаю тебе гладкой, как зеркало, дороги, сынок.
Рейнхарт покинул мать в слезах.
За пазухой у него зеркало, а за поясом – два ножа в ножнах. Он сделал было несколько шагов к лестнице, ведущей вниз, но вдруг резко развернулся и побежал к покоям отца, вооружившись серебряным зеркалом, как шпагой.
Свечи в покоях усопшего догорели. Никого рядом. Никто не читал над ним. Сквозь щели в ставнях сочился слабый свет.
Рейнхарт подошёл к изголовью кровати и поднёс зеркало к лицу почившего отца …
… Через мгновение королевич убрал зеркало. Что он увидел в зеркальной глади, он не расскажет никому. Никогда. И сам постарается забыть. Если удастся. Спрятал зеркало за пазуху. Поближе к сердцу.
Он потерял дом. Но у него есть магические ножи и зеркало.
Что ж, многие начинали новую жизнь, не имея и этого.
Глава пятая. Первое применение ножей
Рейнхарт спустился по винтовой лестнице – с каждым шагом ему становилось легче дышать. «Он убьёт тебя обязательно, – сказала недавно мать, – потому что ты – человек». «А он – кто?» – спросил её Рейнхарт. Мать тогда не ответила. Отвернулась. Ничего не сказала. «Вы так уверены, матушка? Почему?» Рейнхарт и сам теперь понимал, что Виолент, в отличие от него давно серьёзно готовился к завтрашнему, то есть уже сегодняшнему, дню.
«У Виолента тяжёлое копьё с острым наконечником, а ты, Рейнхарт, сидел за мольбертом, за книгами или клавесином. Виолент без оружия ходит на медведя. На крепкой шее Виолента красуется ожерелье из звериных клыков. В два ряда. А ты писал картинки, на которых волк сочетается браком с ланью, мой мечтатель, – вздыхала мать, – такие долго не живут», – вспомнилось Рейнхарту.
Весь замок спит. Рейнхарт пересёк мощёный двор. Ворота заперты. Он остановился в раздумье. Одному открыть не под силу – засов поднимают полдюжины стражей и медленно отворяют тяжёлые ворота из толстенных дубовых брёвен, окованных снизу бронзой. И ему одному не опустить мост на толстых цепях. Как же он выберется?
Королевич подумал: – «Вот бы ключ от замка на воротах! К сожалению ножом, даже самым острым, открыть невозможно».
Ножи за поясом слегка нагрелись. Один из них задёргался, заиграл, вырвался из ножен, заплясал в воздухе и ринулся к воротам. Лезвие ножа на миг задержалось против личинки замка, а затем легко, будто смазанное маслом, вошло в отверстие. Рукоять ножа повернулась, замок клацнул, дужка выскользнула, и замок безвольно повис на цепи. Королевич мысленно послал второй нож на подмогу первому, и они легко открыли тяжёлый засов.
Королевич присвистнул от удивления – а клинки, будто их позвали, вернулись в ножны! Рейнхарт изо всех сил навалился плечом, и створки, поскрипывая, медленно разошлись.
«Забавно, – подумал Рейнхарт. – С такими-то помощниками можно было бы сразиться с братом!». Он удивился самому себе – ещё вчера он и подумать об этом не мог, был готов сдаться без боя, пожертвовать собой, а сегодня он просчитывает шансы на победу в братоубийственном сражении?! Неужели он так быстро изменился?
