И порабощение местного индейского населения португальскими колонизаторами, и жестокая эксплуатация африканских рабов порождали активный протест. Упорно защищали свою свободу и свои земли индейцы. Крупное восстание индейцев на северо-востоке Бразилии вспыхнуло в 1686 г. Племена жандуины и карири объединились в борьбе против колонизаторов, во главе их встал индейский вождь Канинде, нанесший несколько поражений вооруженным отрядам португальцев. В 1750–1756 гг. вели упорную борьбу против колониальных властей индейские племена гуарани.
Жестокий гнет на плантациях и в энженью заставлял бежать в дикие леса не только индейцев, но и африканских рабов. К середине XVII в. побеги негров стали массовыми — в лесах скрывались тысячи беглых рабов, по-своему устраивая там свою жизнь. Уже в конце XVI в. в лесах Пернамбуку, где негров в тот период было особенно много, возникают их поселения, укрепленные на случай нападения отрядов фазендейру или бандейрантов (такие поселки назывались киломбо, или мокамбо). А в 1630 г. беглыми неграми на территории Пернамбуку, близ современного города Порту-Калву, было основано независимое государство, известное в истории под названием Республика Палмарис (в переводе значит «Пальмовая», поскольку была расположена в пальмовых лесах). Общее число жителей этого своеобразного государства достигало 20 тыс. человек, среди них были не только негры, но и мулаты и индейцы. Они жили в поселках, насчитывавших иногда до 2 тыс. зданий, у них была своя столица — Макаку. Современник писал: «Это главный центр всех поселений. Он укреплен прочными палисадами и брустверами для защиты воинов. Город занимает большую территорию. Страна имеет своего министра юстиции и все атрибуты цивилизованного государства. Негры подчиняются одному из них, которого они называют Ганга Замба, или Великий Господин, который выглядит как король. Он имеет дворцы, помещения для своей семьи и охраняется гвардией и офицерами, которые имеют свои специальные помещения. Все оказывают ему почтение и внимание как монарху и рассматривают как господина. Те, кто подходит к нему, становятся на колени и складывают руки, что является символом признания его власти. Они обращаются к нему как к королю и подчиняются ему с благоговением»{208}. Разумеется, в этом свидетельстве есть некоторые преувеличения: автор, по-видимому, переносил привычные ему представления позднефеодального общества европейского типа на строй и организацию государства Палмарис. На самом же деле, по мнению большинства советских исследователей, африканские негры, и прежде всего негры племен банту, попытались воссоздать в пальмовых лесах Пернамбуку привычную для них социальную организацию, т. е. складывавшееся феодальное государство с элементами родо-племенной организации и патриархального рабства (здесь, в частности, применялся труд пленных, обращенных в рабство){209}. Основная часть населения Палмариса занималась земледелием, выращивая бананы, кукурузу, сахарный тростник, маниоку, фасоль; земля находилась в общей собственности, причем существовали и общинные поля и семейные участки. Меньшая часть жителей Палмариса была занята ремеслами — гончарным, текстильным, обработкой металлов, продукты которых использовались для меновой торговли с соседними индейскими племенами. Вообще обитатели негритянского государства жили в мире и согласии с аборигенами, негры из Палмариса нередко брали себе в жены индеанок, при сопротивлении карательным набегам вооруженных отрядов колонизаторов Палмарис и местные племена вступали в военный союз.
Само существование такого явления, как «республика негров» под боком у колониальных властей препятствовало укреплению португальского владычества в Бразилии, подрывало хозяйственные основы португальской колонизации. Теперь негры с фазенд бежали не куда-то, в полную неведомых опасностей сельву, теперь у них появилась реальная цель. В 1654–1687 гг. португальцы совершили несколько карательных экспедиций против негритянской «республики», но все они были отражены с большими потерями для колонизаторов. И лишь в 1694 г., когда португальские колониальные власти в Пернамбуку с особой тщательностью подготовили поход 6-тысячного корпуса, оснащенного артиллерией, они после долгой осады и жестокого штурма смогли овладеть столицей Макаку. Но и после этого сопротивление жителей государства Палмарис продолжалось долгое время — лишь в 1697 г. были сравнены с землей последние киломбо свободных негров.
К середине XVII в. в Бразилии возникают первые города, как правило на побережье — Сан-Салвадор-ди-Баия, Ресифи, Сан-Висенти и другие. Города эти были небольшими и в колониальный период истории страны не развивались так бурно, как в Испанской Америке. Испанцы в своей заморской империи с самого начала видели в городах опорные пункты своего господства, и им, как говорилось выше, придавалось большое значение. Впрочем, и в метрополиях — Испании и Португалии — значение городов было далеко не однозначным. В португальских заморских владениях города в известной степени отразили, за немногим исключением, ту скромную роль, которую они играли в метрополии. Города в Бразилии были прежде всего тесно связаны с аграрным характером колониальной экономики, их назначение состояло в том, чтобы служить портами для вывоза в Европу сахара и минимального количества иных товаров местного производства. Кроме того, они были — весьма, впрочем, номинально — административными центрами. Население их состояло из немногочисленных чиновников колониальной администрации, ремесленников, мелких торговцев и довольно многочисленного «черного» духовенства — монастырей в первых бразильских городах было много. В городах Бразилии не возникло, как это было в городах Испанской Америки, сколько-нибудь значительной прослойки состоятельных купцов-креолов. Даже в XVIII в. португальские купцы, в руках которых находилась торговля с колонией, как правило, не покидали метрополию, а ограничивались тем, что посылали в бразильские порты своих доверенных лиц для совершения сделок на покупку и отправку в Европу сахара, табака или иных товаров. Эти доверенные лиссабонских купцов довольствовались тем, что на те несколько месяцев или лет, которые им предстояло провести в колонии, устраивались — плохо ли, хорошо ли — у родственников или знакомых, а то и прямо у владельцев энженью. Так что ни в Салвадоре, ни в Ресифи, ни в Реконкаву никому и в голову не приходило так сорить золотом, вести такую роскошную жизнь, какую вела креольская феодальная знать или купцы-креолы в Мехико, Лиме или Потоси.
Первые города в Бразилии и возникли, и строились не так, как города Испанской Америки, т. е. не по определенному, четкому и притом обязательному плану, — первые бразильские города возникали там, где природные условия позволяли устройство порта и обеспечивали безопасность жителей от возможного нападения неприятеля. Города росли беспорядочно, улицы и переулки изгибались вокруг церкви, занимавшей самую высокую точку, приспосабливаясь к рельефу местности. Только в XVII в. в капитании Баия появились некоторые муниципальные установления по постройке домов и прокладке улиц.
Сама планировка городов в Испанской и Португальской Америке резко различалась. В основывавшихся испанцами городах их центром — и, как правило, не только топографическим, но и административным, религиозным, культурным, а нередко и торговым — была «пласа майор». В бразильских городах эквивалентом такого места общения горожан был так называемый «россиу» — большая площадь, иногда луг, расположенный на выходе из города; там жители прогуливались по вечерам, обмениваясь новостями, а по воскресеньям развлекались на свой местный лад. Правда, по мере расширения городов россиу нередко оказывался не на краю, а где-нибудь в середине города, но общественная функция его оставалась прежней.
Чуждым для бразильских городов остался и традиционный тип испанского городского дома, замкнутого, с патио и галереями. Бразильский городской дом раскрыт на улицу, в его узком лицевом фасаде располагались два-три близко расположенных друг к другу окна и две-три двери. Такие дома назывались «собраду» и имели часто два этажа. Эти дома на старинных улицах городов северо-востока, с крытыми красной черепицей крышами, окрашивались в яркие тона — зеленый, розовый, голубой{210}.
