Литмир - Электронная Библиотека

— Местный, местный… — закивала бабка и опять забормотала. — Не выпустит вас. Раз пришли — оставайтеся. В домке места много. Все поместимся.

Поманив девушек за собой, она пошла дальше по коридорчику. Было довольно темно, но свет бабка не зажигала.

— Свечи давно закончилися… — Петруна будто прочитала их мысли. — Ничего. Как-нибудь. Перебудитя до утра, а там поглядим.

В следующей комнатушке обстановка была скудной. Покосившийся шкаф у стены, напротив — узкая девичья кровать с горкой подушек. На придвинутой к окну тумбочке пустой подсвечник и блюдце с засохшим буроватым пятном на донышке. Ни книг, ни безделушек, ни цветов и прочих милых женскому сердцу вещичек девушки не заметили.

На кровати лицом вниз лежала игрушка — старый пластиковый пупс. Бабка поправила на нём сбившуюся клетчатую тряпицу, а потом легонечко погладила по жёсткой спине, грубовато заворковав.

— Мы на кровати вдвоём не поместимся, — начала было Катька, но Петруна шикнула сердито. — Тише ты! Дитёнка разбудишь. Видишь, спит Ванечка. Сны смотрит. А на кровать я вас сама не пущу. На полу ляжете, сейчас достану подстил.

Тяжело ступая, она приблизилась к шкафу, потащила оттуда стёганое потёртое одеяло.

— Вот, — протянула его Ясе. — Расстелешь под окном, поближе к тумбе.

— Мы лучше просто посидим… возле печки… — Яся едва удержала тяжёлый попахивающий старьём ком.

Бабка явно была не в себе, оставаться с ней наедине было опасно.

— Нечего по домку шататься. — Петруна снова сунулась шкаф, швырнула девушкам какие-то тряпки. — Переоденьтеся. Одёжу нужно просушить.

Окинув взглядом притихших подруг, кивнула сама себе и вышла.

— Неприятная старуха. С головой явные проблемы. Ванечка у неё спит, — скривилась Катька. Приподняв двумя пальцами смятые вещи, она понюхала их и легонько встряхнула. — Халаты. Вроде чистые. Ты какой возьмёшь?

— Всё-равно, — настроение у Яси было минорное. — Эту поездку я надолго запомню. Отличный отпуск получается.

— Смотри на всё позитивно, Ясёчек! — Катька решительно стянула вымокшее худи. — Сейчас бы в душ! Интересно, как она моется?

— В тазу, — Яся последовала примеру подруги. Доставшийся ей халат оказался коротким и широким, зато сухим. — Ты говорила, что дом нежилой.

— Мне та, другая бабка так сказала. Какая теперь разница, главное, что мы внутри.

— Ты же не собираешься… — начала Яся и запнулась.

— Собираюсь, собираюсь, — довольно потянулась Катька. — Как бабка уснёт — всё хорошенечко осмотрю. Думаю, здесь есть чем поживиться.

— А если бабка откажется продавать вещи?

— Уболтаю. А нет — заберу так. Уверена — она и не заметит. Не куксись, Ясёчек. Когда бы ты ещё заночевала в старом деревенском доме?

— Здесь не деревня…

— Почти она, — Катька зевнула и прилегла. — Отнесёшь наши шмотки? Я пока подремлю.

— Конечно. — Яся послушно собрала одежду и вышла в коридорчик. Было тихо и всё также сумрачно. Она с трудом разглядела тёмную массу, подпирающую стену. То был огромный короб. А может сундук? Деревянный, с металлическими уголками по краям. Яся собралась подойти поближе, но её резко окликнули.

— Чего бродишь? — неприятного вида лохматая карлица колобком выкатилась из кухни. — Давай сюда. Развешу вашу одёжу.

— Не хочется вас стеснять, — пролепетала Яся, попятившись. К появлению ещё одной жилички она оказалась не готова.

— Раньше надо было думать. — карлица выхватила вещи. Руки у неё оказались ужасные — трёхпалые, с чёрными обкусанными ногтями. — К утру всё просохнет. Иди спать.

Яся влетела в комнату и захлопнула дверь.

— Ты чего, Ясёк? — сонно пробормотала Катька.

— Там ещё одна тётка! Наверное, бабкина дочь. Она меня испугала!

— Поспи, Ясёк. — Катька её совсем не слушала. — Завтра поговорим.

За окном полыхнуло. Дом сотряс новый удар грома.

— Какая долгая гроза. Никогда не видела таких молний! — Яся сжалась в комок на расстеленном одеяле.

— Я тоже. Возможно, это из-за леса. Деревья и всё такое… — Катька зевнула. — Давай баиньки, что ли. Всё равно делать нечего.

— Давай, — прошептала Яся, уверенная что не сможет уснуть.

Уйти бы отсюда. Немедленно! Не дожидаясь рассвета! Вот только бродить в ночи под ливнем в незнакомом городишке казалось не менее опасным, чем оставаться в доме с парочкой неадекватных старух. В случае чего они с Катькой сумеют дать отпор. Да и вряд ли к ним кто-то полезет. С какой стати?

— Спи, Ясёчек. — Катька перевернулась на бок, и Яся послушно прикрыла глаза и очень скоро задремала.

Проснулась она от голосов. И не сразу сообразила, где находится. Полежав некоторое время, решилась приподняться и первым делом взглянула на кровать. Петруны там не было. Её вообще не было в комнатушке.

Разговор доносился из коридорчика, однако разобрать смысл слов было трудно.

Тонкий, с визгливыми нотками голос твердил что-то про Ванечку. Грубый и резкий перебивал и будто ругался.

Ясю разобрало любопытство, и она тихонечко, чтобы не разбудить Катьку, пробралась к двери да замерла, вглядываясь в щель.

Слабо горела свеча, рядом на сундуке копошилась тень. Петруна? Нет! Лохматая карлица баюкала пластмассового Ванечку. Перекладывала пупса с руки на руку и говорила-говорила. Сама с собой, меняя интонации! Сначала жалобно и плаксиво, а следом — громко, насмешливо, басовито.

Зрелище выходило жутковатое, и Ясе немедленно захотелось запереть дверь.

— Ванечка от тебя народился! Ты должен признать сыночка! — выкрикнула карлица с надрывом, и тут же скривила страшную рожу, обнажив зубы в хищном оскале.

— В печку облюдка! — проревела с исказившимся лицом. А следом запричитала жалобно. — Тише, тише! Перебудишь дом. Вон Ванечка расплакался! Тише, тише…

Энергично встряхнув пупса, она зачмокала успокаивающе, а потом взглянула на дверь, прямо Ясе в глаза.

Шарахнувшись от щели, Яся едва не упала. Прижав руку к губам, чтобы не закричать, быстро юркнула Катьке под бок и крепко зажмурилась.

Скорее бы прошла эта ночь! После увиденной сцены ей точно не удастся заснуть. Да и какой сон, когда рядом буйная сумасшедшая!

Часть 2

Баба Гана вернулась за полночь. Игнат извёлся в ожидании. Несмотря на разошедшийся дождь, давно отправился бы за ней, да только как бы нашел? В те места, которые навещала Гана, путь обычному человеку был заказан.

Молнии летали за окном стремительными золотистыми птицами. Взмахи широких крыл рассекали воздух, порождая бурю. У гарцуков были детские лики, свирепые и отталкивающие. Игнату никак не удавалось рассмотреть их как следует.

Одно существо промчалось совсем рядом, на миг зависнув перед окном, и Игнат поспешно отпрянул, чтобы его не заметили. Привлекать внимание гарцуков было опасно — баба Гана говорила, что люди скрыты для них и только перехваченный взгляд может их выдать.

Почему же Гана до сих пор не пришла? Наверное, что-то случилось, что-то пошло не по плану. Вопрос, который взялась для него выяснить бабка, остался без ответа. А может и вовсе привёл к нежелательному результату? И она находится в опасности?

Думать о плохом не хотелось. Ждать дальше не было сил.

Помыкавшись по комнатушке, Игнат решился. Когда непогода чуть унялась и молнии перестали освещать ночь, сложил в рюкзак бутыль бабкиной настойки да блок сигарет, чтобы задобрить лесных. Проверил — на месте ли травмат, да чуть подумав, сунул рядом узелочек с солью, которую Гана специально прокалила для него в печи. В защитных свойствах соли он немного сомневался, но выбирать не приходилось.

Задув свечу, что маячком стояла на подоконнике, Игнат выбрался на крыльцо, едва не сбив дверью возникшую на пороге хозяйку.

— Наконец-то! А я за тобой, баб Ган! — он едва не сгрёб бабку в охапку — так обрадовался, что вернулась невредимой.

Скупо кивнув, бабка молча прошла в дом, и Игнат потянулся следом, уже понимая, что визит в лес прошёл неудачно.

3
{"b":"884246","o":1}