Аватар вновь застыл столбом. Беглецы уселись обратно в кресла. Алексей вытянул ноги и только теперь почувствовал, как устал за сегодняшний день. Не физически – морально. Усталость происходила от бурных эмоций и тайны, связанной с его генами и происхождением. Время от времени шепот беглецов заглушал тихий шелест воздуховода. Влюбленные гадали, что означает намерение русских сравнить геном Алексея, но так и не придумали правдоподобную версию. Прошло пятнадцать минут, когда в рубку бесшумно вкатился похожий на черепаху колесный дрон, остановился у ног аватара. Тот наклонился, в металлической руке осталась плоская черная коробка, похожая на электронные часы на черном пружинистом браслете.

– Надевай, – подойдя к беглецам, русский протянул сканер, – включается автоматически, как только оденешь.

Алексей поднялся и слегка поджал губы. Аватар поймал его внимательный взгляд а парень решительно надел сканер на левую руку. Запястье еле заметно укололо, парень поморщился. По голубому фону экрана потекли цифры, спустя пару секунд негромко прогудело. Аватар забрал прибор. Из пальца механической руки выдвинулся щуп с плоским разъемом на конце, вошел в незаметное отверстие в корпусе. Потекли килобайты информации. Мила побледнела, а ее друг, не мигая смотрел в блестящее металлическое лицо.

Русский несколько мгновений сохранял прежнюю позу, потом одним движением вытащил щуп, тут же скрывшийся в пальце.

– Счастливчик ты паря. Ты тот, за кого себя выдаешь. Мы не выдадим вас.

Влюбленные переглянулись, на лице Милы появилось нескрываемое облегчение. Восторженно взвизгнув, бросилась парню на шею. Отпустили его только спустя минуту. Алексей повернулся к русскому. Лицо, еще миг тому назад бесшабашно-счастливое, построжало. Сдвинув брови, нарочито спокойно произнес:

– Я благодарю вас, – он приложил руку к сердцу, – но капитан, ты должен объяснить, что все это значит и, при чем мой ДНК?

На этот раз русский не стал поправлять Алексея.

– Паря, я тебе ничего не должен. Тебя приглашают на «Новый Валдай». Сначала полетим к нам на заставу, а когда прилетит смена, полетишь с нами дальше. Впрочем, – русский развел руки, а в голосе появилась легкая насмешка, – тебя никто не принуждает, можешь возвращаться на «Новый Кавказ».

В рубке на несколько мгновений установилась напряженная тишина, потом оба собеседника, не сговариваясь, одновременно посмотрели на дисплей с картиной заднего вида. Пиратский корабль по-прежнему висел на границе русского сектора.

Тяжелая металлическая рука легла на плечо Алексея, – Не боись паря, на «Валдае…» встретишься с безопасниками, они все тебе объяснят, – русский гулко хохотнул, – ты даже не представляешь, как там разоряется Мурадин-бей.

Мила зябко поежилась, словно в лицо внезапно ударил ледяной ветер.

Через два часа корабль затормозил в двухстах метрах от приемной крестовины стыковочного узла вращающейся для создания псевдогравитации пограничной станции русских. Такие же станции стояли на остальных границах Социалистического славянского содружества. Дежурили там сменные экипажи вместе с семьями по полугоду. Треть казаков, посменно, была на боевом дежурстве, еще треть в часовой готовности к бою, а свободные от дежурства жили вполне свободной и давно устоявшейся, основанной на казачьих обычаях, жизнью. Алексей нажал сенсор на пульте, передавая управление причаливанием искусственному интеллекту.

Дрогнули, едва слышно скрежеща поползли по пазам в полу и потолке в стороны массивные ворота шлюзовой, в следующем помещении беглецов ожидал человек в черной одежде – несомненно форме. На вид порядком за тридцать лет, довольно высокий, на полголовы выше Алексея; хищный с горбинкой нос роднил его с кавказцами, но все портил короткий ершик пшеничных волос над черными миндалинами звероватых глаз. На пришитой к груди табличке надпись: «Капитан Дроздов». От него веяло запахом пороха и крови, а перед глазами Алексея почему-то замелькали переходы космических станций и раскаленные от выстрелов стволы.

С непонятным выражением глаз капитан рассматривал беглецов. На миг Миле стало очень холодно и страшно.

Подхватив свободной от поклажи рукой девушку за локоть, Алексей решительно переступил порог.

– Ну здравствуйте Ромео и Джульетта, – слегка насмешливо улыбнулся военный и огладил пышные усы, – я временный начальник этой богадельни под названием пограничная застава номер восемь. Пойдемте я проведу вас в гостевую комнату.

Не дожидаясь ответа, повернулся. Позвякивая подковами магнитных ботинок, вразвалочку направился вглубь станции, в жилые зоны. Беглецы переглянулись и отправились следом.

Алексею было немного стыдно: литература в отличие от точных наук и военного дела не входили в сферу его интересов, но любопытство победило. На ходу наклонился к ушку девушки, прошептал:

– Душа моя, а кто это такие Ромео и Джульетта?

– Это… – девушка наморщила гладкий лобик, – кажется герои какой-то древней книги, – я точно не помню, – девушка погладила порозовевшего парня по руке, – в общем не бери в голову.

На «Новом Кавказе» даже высшим классам не преподавали в школе «лишнюю» литературу, которая может натолкнуть на нежелательные для властей мысли. Тем более принадлежащую перу англосаксонца.

Алексей и Мила проходили по широким улицам с зеленым газоном, разделяющим полосы движения между высокими стенами с двумя этажами кают. Стеклянные витрины магазинов на первом, манили обилием товаров, сады – яркой зеленью диковинных растений, спортзалы и стрельбища позволяли тренировать тело и меткий глаз, несколько развлекательных заведений предоставляли услуги бань, библиотек и кинозал, в котором показывали фильмы с эффектом полного присутствия и многое другое. Здесь можно было прожить жизнь, не выходя наружу, и жизнь эта была бы комфортной. Для Алексея подобное было не в новинку, станция очень напоминала ту единственную, которую он видел – новоевропейских горняков. Зато Мила шла раскрыв рот.

Поселили их в двух смежных комнатах, до последнего штриха похожих на каюты угнанного ими пиратского корабля, только намного просторнее. Кроме этого, там имелся крохотный кухонный блок, чтобы можно было наскоро перекусить или выпить, такая же маленькая душевая кабина, санузел и лучевая сушилка. Потом Дроздов проинструктировал нечаянных квартирантов. Отдыхайте, развлекайтесь в меру возможностей, пока на станцию не прилетела смена. Объяснил, где находится столовая, в ней им придется питаться вместе с пограничниками, где – ближайший развлекательный комплекс и спортзал с бассейном.

Прошло три дня. Все это время влюбленные выходили из номера только по необходимости: в столовую, да один раз Алексей сходил в спортзал пока по дневному времени там никого не было. Вокруг все было чужое, непривычное и они опасались нарушить местные обычаи. Казаки – а они и составляли текущую смену пограничной станции, им не досаждали, лишь изредка в столовой беглецы ловили любопытные взгляды.

Вечером, перебивая доносящуюся из СВ (стереовизор, аппарат для приема стереоскопических программ) песню, раздалась телефонная трель. Алексей убрал звук, из кармана появилась плоская коробочка телефона, недоуменный взгляд уставился на экран. Кто мог звонить на русской станции беглецам? Пожав с недоумением плечами, нажал на кнопку громкоговорящей связи.

– Так паря, негоже сидеть взаперти, у меня день рождения, так что подваливай в столовую, отдохнем, заодно и познакомимся, – раздался узнаваемый, оживленный голос начальника станции Дроздова, – И имей в виду отказа я не приму! Все, жду через пять минут.

Раздались короткие гудки. Алексей убрал трубку обратно и повернулся к сидевшей по-турецки на аккуратно застеленной лежанке подруге. В футболке, туго обтягивающей небольшую, но тугую грудь и в длинных шортах, обнажающих ноги до бедра, она выглядела весьма заманчиво. Облизал разом пересохшие губы. Если бы не боязнь смертельно обидеть воспитанную в строгости подругу, то он рискнул бы на что-нибудь большее, чем на поцелуи.