Кубарем улетевший Свад возмущенно заорал и затряс руками. Но мертвый пес подхватил его за шиворот и, подчиняясь приказу хозяйки, поволок по снегу к месту, где нужно было разместить ключи. Он слушался команд Неелы, а та смотрела на магов.
Свад один за одним вышвырнул амулеты, и пес упал рядом с ним как подкошенный. Гремлун, измазанный кашей из снега и грязи, встал, как бог мщения. Поднял шапку, что съехала ему на нос, и воинственно поднял руки.
– Я убью тебя, мегера вонючая, – прохрипел он забитым снегом и землей ртом. – Тьфу, гадость…
Неела не слушала его проклятия, она завалилась набок. Половина ее тела оказалась парализованной. Она оперлась плечом на частокол и вяло махала левой рукой. Говорить не могла. Беззвучно шевелила уголком рта, что походило на конвульсию, и гневно сверкала одним живым глазом. Но гремлун был в ярости. Перед собой он видел только одного врага, и им была Неела. Коротышка изрыгал проклятия и обещал семь небесных казней наглой получеловечке. А в это время магия шуаньцев разрушилась, и ко рву устремились дикари. Наступил критический момент в битве. Гремлун в своем гневе мог разрушить все планы Артема.
За его спиной появился Хойскар, оставленный Артемом на всякий случай. Он не оставил Неелу и гремлуна одних и не пустил ситуацию на самотек. Хойскар должен был проконтролировать ситуацию и вмешаться, если события пойдут не так, как планировалось. Артем понимал, что полностью доверить дело Сваду нельзя. Да, если честно, и Нееле тоже. Они могли запросто запороть спланированную им операцию.
Хойскар, понимая, что конфликт может обойтись очень дорого, быстро принял необходимые меры. Подхватил Свада за шиворот и затряс. Тот, не видя, кто его схватил, истерично заверещал и забился.
– Собирай амулеты, недомерок, – прокричал ему в ухо Хойскар. – Убью, если ты испортишь план Артема. А когда ты вернешься – снова убью.
Свад пришел в себя и стал выворачиваться из его рук.
– Да отпусти ты, дылда… Чего она толкается? – закричал он. – Как я соберу амулеты, если ты меня держишь?
– Показывай, где они, – приказал Хойскар и тряхнул гремлуна.
– Один под ногами. Вон он, – опустив глаза, прохрипел полузадушенный Свад.
Хойскар отпустил коротышку, и тот, шатаясь, ухватил амулет. Пес, лежащий на снегу без признаков жизни, поднялся и оскалил красную пасть. В лицо гремлуна ударил смрад, и он подхватился, зигзагами побежал вдоль частокола, собирая амулеты-гасители магии.
Он успел. Сотня воинов уже заскочила в ров, и там ожили мертвяки. Они некоторое время приходили в себя, но запах свежей пищи и живой плоти буквально вышвырнул их из-под земли.
Сотня воинов оказалась среди восставших мертвецов и вступила в отчаянное сражение. Мертвяки уже не стали тащить живых вглубь земли. Они просто сошли с ума от близости живой плоти и больше не поддавались управлению. Нежить жадно набросилась на воинов. Горцы, увидевшие, как из земли лезут мертвяки, сначала растерялись, но затем желание жить взяло верх, и они стали остервенело отбиваться.
А дальше все пошло как нужно. К ним на помощь поспешили остальные воины. Завязалась кровопролитная битва. Неела поднимала убитых нежитью воинов, и сколько бы горцы ни рубили мертвяков, в ряды нежити вставали их убитые товарищи. Скоро на ров пополз ядовитый туман смерти, выпущенный личами, и накрыл сражающихся. Те, кто был во рву, погибли. А маги и лучники пустились со всех ног наутек. Их не преследовали. Они должны были выжить и стать источником нужной информации для других.
– Все получилось, – произнесла Неела, увидев подошедшего Хойскара. – Спасибо, Хойскар, мы чуть было не проиграли сражение. И все из-за этого маленького говнюка: то выпить дай, то сидит как пень, не шевелится.
– Сама ты дура полоумная, – возмутился пришедший в себя гремлун. – Зачем меня швыряешь как куклу? И это не первый раз…
– А ты шевелись. Сам должен понимать, когда и что делать. Сидишь, вылупив глазенки…
– Хватит спорить, – прервал их перепалку Хойскар. – Вас нельзя одних вместе оставлять. Одна слишком груба, другой слишком глупый.
– Кто глупый? Это я глупый? Ты… Ты… Недоумение в живой оболочке… Оборванная синусоида…
– Хватит! – прикрикнул Хойскар. – Чуть было не загубили такой превосходный план. Слушать не хочу. Неела, – Хойскар обернулся к девушке, – как только горцы снимутся с лагеря, веди свою нежить по их следам, но близко не подходите. Свада я забираю с собой.
– Нет, оставь, – покачала головой Неела. – Маги могут огнем атаковать мою нежить. Он может пригодиться.
– Не останусь я с тобой… – отвернулся от нее гремлун и отошел.
– Прости, Свадушка, – елейным голоском отозвалась Неела. – Я испугалась. Очень. Больше я не буду. Ты молодец и настоящий воин. Это ты сделал все как надо, а я так, только помогала тебе.
Свад недоуменно посмотрел на Неелу, но та улыбалась, как невинный ребенок. Обмануть тщеславного гремлуна было проще, чем поймать рыбу из озера. И Свад сдался.
– Ладно, я пойду с тобой. Но больше чтобы этот пес меня не таскал.
– Нет, конечно, я сама тебя понесу.
– А вот этого не надо, – Свад опасливо отошел от Неелы. – Я в твоем мешке помещусь, – и сразу же стал забираться в ее заплечный мешок. – А ты, дылда, слышал? – Свад гордо посмотрел на дикаря. – Я тут победитель, – и с гордым видом исчез в мешке.
– Как он там помещается? – удивленно произнес Хойскар и подмигнул Нееле. – Ладно, раз так решили, то я пойду. Пора мне, – и воин, ловко спрыгнув с бруствера, скрылся в заснеженном перелеске.
Артем успел. Жители озер умели передвигаться пешком быстро и на большие расстояния. Гонец, посланный на полуостров к его гоплитам, сумел добраться вовремя, и воины фаланги, ожидающие на краю замерзших болот, подошли к предгорью одновременно с отрядами под предводительством Артема. Такой длительный переход и сама спешка дали Артему пищу для размышлений.
Нужно срочно создавать в племенах почтовые отделения гонцов, чтобы вести приходили быстро и без задержек. Он видел это так. До одного племени добрался гонец и передал депешу по эстафете другому, и так до точки назначения. Надо определить наилучшие маршруты, приготовить средства передвижения гонцов – лодки и лошадей. Поставить над почтовой службой толкового человека. А где такого взять?
Следующий важный элемент перестройки жизни озер, который надо предусмотреть, это лошади. Развитие коневодства стало для Артема приоритетной задачей. Дикари этим пренебрегали за ненадобностью. Летом они передвигались на лодках. Зимой сидели у себя в племенах или использовали охотничьи лыжи-снегоступы. Сейчас для Артема лошади были одним из самых ценных ресурсов. Он решил посадить на лошадей своих рыцарей.
«Ох, сколько всего надо сделать, чтобы везде успеть», – вздохнул Артем. Осмотрелся и приказал разбить лагерь на плато перед выходом к перевалу.
Горцы подошли на следующее утро. Их конные разъезды появились и замаячили на виду у лагеря. Близко не подступали. Оценив силы неизвестного врага, скрылись. К полудню пришли разведчики грованов с вестями и привели захваченного ими горца.
Горцы подошли с обозом и пленными. Встали лагерем в трех лигах от расположения озерных, по правую руку от болот.
Наступил решающий момент всей короткой войны. Артем не хотел смертей пленных, но горцы могли выдвинуть условие. Пропустите или убьем пленных. Тогда он их не выпустит. А они ему были нужны если не как союзники, то в качестве торговых партнеров.
Пора было заканчивать с набегами и начинать жить мирно. Силу он свою показал. Теперь надо показать миролюбие и милосердие.
В том, что он разобьет горцев, Артем не сомневался. У него достаточно сил для победы. С тыла горцев подпирали отряды следующей по их пятам нежити, ведомой жрицей богини смерти Неелой. Горцам некуда деваться.
Но Артем не все учел в своих рассуждениях. Он не знал горячую воинственную гордость горцев. Они давно были бичом озерных, и присутствие воинов озер их даже вдохновило. Не добившись успеха ранее, князья гор пылали желанием отомстить дерзкому вожаку дикарей. Не понимая этого, Артем послал пленного горца с посланием князьям. Тот хмуро его выслушал и, опустив плечи, пошел к лагерю своих соплеменников.
