Проблема в той моей жизни была только одна: если слову Харроумонта я доверять мог, то слову принца Белена — нет. Да, первый был замшелым традиционалистом, но он был честным традиционалистом, из тех, про кого даже злейшие враги постесняются сказать, что он лжец и обманщик. Принц Белен же был последним подонком, для которого наврать с три короба, подставить, предать и кинуть вчерашнего союзника — что высморкаться. Наше знакомство началось с того, что я стал свидетелем убийства, совершённого его подручным при толпе свидетелей просто из-за словесной перепалки, потом его помощник предложил мне распространить среди деширов документы, порочащие честь Харроумонта, а когда я ткнул ему в нос фактом, что документы фальшивые, даже не смутился, прямо заявив, что наврал мне в глаза, но я всё равно должен сделать дело, если хочу получить помощь принца, ну и далее всё в том же духе. Шантаж и угрозы конкурентам на священных боях в честь Предков, работа с местным криминалом, чтобы избавиться от старших братьев, потом организация уничтожения вчерашних союзников, чтобы не осталось свидетелей, далее ему нужна Совершенная Бранка, чтобы проголосовала за его коронацию, но если она вдруг не согласится сотрудничать, то и плевать, что Совершенная — прирезать её на Глубинных Тропах и вся недолга, ещё и отца своего он отравил…

В общем, как бы мне ни была симпатична его политическая программа, но доверять такому лживому существу, ещё и в деле, где от него потребуется приложение реально больших сил, я не мог. Всё поведение Белена кричало о том, что никакую армию на поверхность для войны с Мором он не пошлёт даже в пьяном угаре. Пообещать — пообещает, но потом… задержится, заблудится, заболеет и найдёт ещё сотню способов кинуть партнёра, в лучшем случае заявившись к шапочному разбору, когда Мор уже дожрёт Ферелден и будет остановлен каким-нибудь Орлеем. Так что тогда я выбрал Харроумонта и-и-и… получил то, что мне от него было нужно.

Сейчас же в живых были ещё два потенциальных наследника престола, но о них я ничего толком не знал. Один был самым «перспективным», и все сулили каменный трон именно ему, второй стремительно набирал славу и уважение аристократии, но… в моём прошлом первый помер, в убийстве обвинили второго, а аутсайдер Белен «внезапно» остался единственным кандидатом. Выходить на них сложно, да и не нужно — проще сработаться с теми благородными семьями, интересы которых мне известны и кого я могу подцепить, но и с ними пока рано связываться. Даже документы из тейга Ортан, добытые на восемь лет раньше времени, могут оказаться невостребованными по банальной причине того, что об их поисках ещё не задумывались.

В итоге единственной веской причиной отправляться в Орзаммар сейчас были только некоторые артефакты, местоположение тайников с которыми мне известно, но они хоть и хороши, но не так чтобы необходимы. Взять можно, но хлопотно и возиться совсем не хочется. Да и сами гномы мне всё-таки были не очень симпатичны. Я знал достаточно много заслуживающих всяческого уважения гномов, но в целом их всё-таки недолюбливал и связываться с ними раньше необходимого не хотел. Знал, что придётся, но этот момент я пытался оттянуть как можно дальше. Благо того, чем можно было заняться, хватало с избытком.

Например, вопрос «драконизации». Исследованные концепции с живого дракона у меня были, защищённое и обустроенное помещение — тоже, так почему бы не попробовать перестроить себе ткани тела по образцу, многократно повысив их манаёмкость, чего раньше я сделать не мог как раз из-за отсутствия образцов? Вот и я посчитал, что раз с другими делами покончено, да и тело уже хорошо «разносилось», то сейчас — самое время, благо принцип уже хорошо отработан, надо только сесть и сделать…

Позже. Одна гордая эльфийка.

– Хрю!

– А-а-а-а! – Адайя попробовала зарубить свинтуса.

– Хря! – веридиумная сабля, да под техникой усиления оружия и удара внутренней силой, едва ли не искры высекла из шкуры Зверя. Но на этом всё.

– Да что это за тварь?! – отпрыгнув от ответного удара клыками, возмущённо выкрикнула эльфийка. – И почему у этой штуки кабаньи клыки? Она же свинья!

– Ну, это не совсем кабаньи клыки, – возразил высокий мужчина, с интересом наблюдавший поединок и попросивший Адайю о помощи в испытании своего творения, так как сам, якобы, мог расплескать его в кровавый фарш одним ударом. А больше просить особо некого.

– В любом случае… фух, – ещё один уворот, – из каких тёмных глубин ты притащил ЭТО?! – теперь там был пируэт, перехват второго клинка обратным хватом, и… острая «сталь» вошла в глазницу подопытного, повреждая мозг.

– ХРЯ-Я-Я-ЯУ!

– Почему оно не сдохло?! – эльфийке пришлось выпускать рукоять из рук и срочно отступать, поскольку бронехряку не сообщили, что нанесённая ему рана смертельна.

– Ну, я заодно проверил «одержимость собой» и её свойства, – пояснил наблюдатель. – Как и в случае с обычной одержимостью, у такого существа сильно вырастает живучесть. Фактически, пока телу не будет нанесён существенный урон или оно не истечёт кровью, оно будет способно жить.

– Я воткнула ему локоть железа в голову! Что тогда, по-твоему, «существенный урон»?! – продолжала возмущаться женщина, вновь уворачиваясь от сверхсвиньи.

– Вот если бы ты ей голову снесла… Впрочем, я видел достаточно, – одновременно со словами мужчины животное замерло, полностью парализованное.

– Фух, – утёрла пот воительница, – да моровой медведь убивается проще! Что ты с этой свиньёй сотворил? И почему железо в мозгах для неё — это не смертельно?

– Драконья кость, драконья плоть, драконья шкура с косметикой под свиную. Кровь тоже драконья, равно как и костный мозг. И нервная ткань, хотя тут я ещё не уверен, возможно, имеет смысл использовать глубинного охотника. Плюс я выбил душу этого поросёнка из тела, а потом вселил обратно, тем самым она стала не сильно зависимой от плоти… как и ты. Хотя, признаю, ударь ты под чуть иным углом — и обезвредила бы противника на месте.

– Обезвредила? Не убила? И… в чём разница? – недоумённо посмотрела на меня воительница.

– В соединении мозга центрального с мозгом спинным. На три пальца правее — и ты бы перерезала эту точку, что полностью парализовало бы животное. Смерть бы вряд ли пришла к ней, любое тело — очень совершенная конструкция и продолжает ещё некоторое время «жить», пусть и на несколько ином уровне, даже в разрубленном состоянии. Просто это состояние уже не способно поддерживать работу сознания и удерживать душу. Но если сделать сознание независимым и привязать душу…

– Получим ходячий труп, которого не заботит своя целостность, – мрачно закончила Адайя. – Я с таким встречалась, но эти трупы были чуть опаснее манекенов…

– Значит, это были низшие демоны. Могло быть хуже. Много хуже.

– Да?

– В молодости я сталкивался с ревенантами. Пусть на тот момент у меня не было текущего могущества, но и слабым никто меня назвать бы не решился. И от подобной твари я бегал два дня, перемежая мат и заклинания. И только когда этот бодрый покойник собрал своим телом с сотню заклинаний, каждое из которых могло бы отправить к праотцам десяток обычных воинов, он упокоился.

– Кхм… И теперь ты решил подобных делать?

– Не подобных, – я улыбнулся. – Лучше! Там в базе было тело просто сильного практика внутренней силы, одержимое средней руки демоном. Сейчас же я ищу способ создать более интересное тело.

– Знаешь, вот эта драконо-свинья уже вполне «интересна».

– Возможно, но потенциал этого тела ещё не раскрыт. В нём, просто из-за «комплектующих», есть силы Фэйда, как в среднем маге-старшем ученике, а то и полноценном волшебнике. Но у свиньи нет ни разума, чтобы эту энергию использовать, ни… Ну, назовём это «духовным органом». И если первое — вопрос решаемый, то вот второе — никак. Однако сама энергия есть. И теоретически… можно попробовать пустить её на что-то полезное.

– Например?

– Например, встроенное заклинание щита. Или исцеления, хотя бы простенькое. Это сильно увеличит живучесть бойцов.