– Этот «арапчонок» такой худенький, щупленький, – заметил доктор Ватсон, – что может прятаться где угодно. Забьется в любую дыру – и нет его. Даже в пасть ко льву! – И он весело рассмеялся.
Шерлок вдруг остановился и медленно произнес:
– Пожалуй, вы правы, мой дорогой друг. Где никто не станет искать мальчишку? В клетке со львом! Итак, собирайтесь, Ватсон, мы снова едем в цирк! Только перед этим нужно приготовиться и переодеться. И мне, и вам.
Через четверть часа Шерлок и доктор Ватсон спустились вниз, в прихожую. Я, как всегда, вышла к ним. Доктор внешне мало изменился: ему лишь наклеили густые темно-рыжие усы и такие же бакенбарды (впрочем, совсем ему не идущие), а вот Холмс преобразился совершенно. Передо мной стояла высокая, худая пожилая дама в темно-сером клетчатом пальто. Шляпка двадцатилетней давности, пучок седых волос на затылке, золоченое пенсне на носу, старомодный ридикюль на тонком кожаном ремешке… Черные зимние боты и темно-коричневый клетчатый шарф гармонично дополняли этот образ старой дамы.
– Итак, мой друг, – произнес Холмс, – давайте еще раз обговорим наши роли: я – почетный член Лондонского общества защиты животных леди Дитмар, а вы – наш клубный ветеринар. Мы крайне озабочены содержанием несчастных цирковых животных, поэтому должны провести инспекцию: не болеют ли они, достаточно ли у них еды, какой за ними уход? Ваша задача – создать видимость осмотра, а я займусь поиском мальчика. Ты, Альма, – обратился ко мне Холмс, – едешь с нами, будешь помогать нам.
– Но я не так хорошо разбираюсь в ветеринарии, – честно признался доктор Ватсон, – как хотелось бы… Конечно, общие сведения, полученные в университете, у меня имеются, но тут очень важно…
– Ничего не важно, – прервал его Холмс, – абсолютно ничего! Никто не заставляет вас, мой дорогой друг, по-настоящему осматривать цирковых зверей, надо лишь создать видимость обследования. И отвлечь на время внимание от нас с Альмой. Все остальное мы сделаем сами. Правда, умница моя? – снова обратился Шерлок ко мне.
Я уверенно гавкнула, разумеется, коллега, о чем речь! Кому еще бороться с преступниками, как не нам с вами?
На улице Шерлок остановил кеб, мы сели в коляску и покатили в цирк. Было по-прежнему холодно, дул ледяной ветер, в зимнем воздухе кружились редкие, крупные снежинки. Да, не самое приятное время года, особенно для тех, кто сейчас находится не в теплой квартире, а на улице… Как там мой друг Барти, удалось ли ему найти еду?
Вскоре мы добрались до цирка и вошли под его просторный шатер. Артисты на манеже усердно репетировали – отрабатывали свои номера. Холмс взял меня на руки и уверенно направился к уже знакомому нам шпрехшталмейстеру – тот тоже был на арене, отдавал какие-то распоряжения своим помощникам в цирковой униформе.
Подойдя, Шерлок представился высоким, визгливым голосом: «Я леди Дитмар, попечительница и почетный член Лондонского общества защиты животных, а это – мистер Паркер, наш ветеринар». После чего с важным видом рассказал о цели своего визита – необходимо проверить условия содержания цирковых зверей.
Шпрехшталмейстер удивленно поднял седые брови (никогда прежде о таком обществе не слышал) и тут же позвал директора цирка, чернявого, полного, очень живого и вертлявого господина, представившегося мистером Альнутти. Между ним и Шерлоком состоялась бурная дискуссия: директор уверял, что все животные в его замечательном цирке содержатся в поистине царских условиях и абсолютно ни в чем не нуждаются, Холмс же, поддерживая имидж пожилой, въедливой, строгой «леди Дитмар», в этом искренне сомневался. И кивал на Джона Ватсона – пусть наш уважаемый ветеринар в этом сам убедится. Доктор в это время благоразумно молчал и старался по возможности вперед не лезть, я же, наоборот, волчком крутилась на месте и время от времени взвизгивала, изображая крайнее нетерпение.
– Вот видите, – показал на меня Холмс, – моя собака тоже вам не верит. Думаю, для всех будет лучше, если мы все-таки осмотрим ваш зверинец. Много времени это не займет.
– Но животные сейчас отдыхают, – возразил мистер Альнутти, – и их нельзя беспокоить до представления. Как вы собираетесь их осматривать? Вы что, сами полезете в клетки? Но у нас там лев, тигрица, они чужих очень не любят, признают лишь своих хозяев. Вдруг с вами что-то случится?
Последнюю реплику он адресовал непосредственно доктору Ватсону, и тот слегка побледнел – лезть к хищникам ему совсем не хотелось.
– Не волнуйтесь, – возразила «леди Дитмар», – мистер Паркер легко определит их состояние по внешнему виду. Подойдет ближе к клетке и посмотрит внимательно, этого окажется достаточно. К тому же, полагаю, вы тоже будете присутствовать там, не так ли? И, если что, вы нам поможете. Как и дрессировщик этих несчастных зверей…
– Нет, я на это пойти не могу! – нервно воскликнул директор цирка. – А вдруг все же что-то случится, какой-нибудь несчастный случай? Что тогда? Что, если на вашего уважаемого ветеринара нападет наша тигрица? Она, когда голодная, становится чрезвычайно нервной и агрессивной, а кормить ее будут только вечером, после выступления.
– Предлагаю закончить этот бесполезный спор, – ледяным голосом произнесла «леди Дитмар». – Если вы не позволите нам осмотреть ваших животных, то, клянусь богом, я добьюсь того, чтобы сюда прибыла целая ветеринарная комиссия. И уж она-то точно найдет к чему придраться! Вас вообще закроют на карантин! На пару месяцев как минимум!
Директор цирка посмотрел на решительный вид «леди Дитмар», тяжело вздохнул и сдался: ладно, пусть будет по-вашему. Но при этом настоятельно просил «мистера Паркера» близко к клеткам не подходить и уж тем более – не открывать их. Доктор Ватсон, само собой, охотно согласился.
В сопровождении нервного директора цирка и дрессировщика, некоего мистера Хальве, мы подошли к звериным клеткам. Пахло от них, доложу я вам… Как среди этих весьма острых ароматов я учую нашего беглеца? Совершенно непонятно.
Холмс, продолжая играть роль придирчивой старой дамы (в нем, несомненно, умер великий актер!), не спеша обходил звериные клетки, доктор Ватсон издалека смотрел на животных и что-то с озабоченным видом записывал у себя в блокнотике. Директор Альнутти, следовавший за ним буквально по пятам, с тревогой за этим наблюдал и пытался через плечо прочесть хоть что-то, но доктор Ватсон ему не давал, отворачивался и закрывал свои записи рукой.
Наконец мы подошли к клетке со львом. Для царя зверей, как и для тигрицы, внутри был обустроен особый деревянный домик с подогревом. С внешней стороны решетки находилась печка, которую постоянно топили углем, и горячий воздух по трубам попадал внутрь звериного логова. Благодаря этому старый лев мог чувствовать себя комфортно даже в самые жестокие морозы.
Значит, решила я, наш беглец вполне может укрыться в этом львином убежище – если решил от кого-то надежно спрятаться. Он не первый месяц живет в цирке, царь зверей к нему давно привык, относится как к своему. Тем более что старого хищника, похоже, ничто в жизни уже особо не интересует – ну, кроме, разумеется, хорошего куска мяса на обед, и желательно – свежего. Но как нам выманить мальчишку из этого звериного жилища? Сам он добровольно не выйдет, это понятно, а в клетке – хищник. Пусть он и старый, но все же опасный, особенно для чужих. Да и директор цирка ни за что не позволит нам зайти в клетку…
Шерлок вопросительно посмотрел на меня, и я вздохнула – ладно, раз уж взялась за это дело… И мы повторили старый трюк с поводком: Шерлок поставил меня на землю – якобы для того, чтобы размяла лапки, а я вырвала тонкий поводок из его руки и сходу запрыгнула в клетку. Решетка была не слишком частой, рассчитана на весьма крупных животных, так что я без труда пролезла. С такой фигурой, как у меня, можно протиснуться вообще везде. Ну, или почти везде… И под истошные вопли «леди Дитмар», а также под горестные причитания директора цирка я понеслась к деревянному домику.
Подбежав, заглянула в него: лев самым наглым образом спал, не обращая никакого внимания ни на меня, ни на суету вокруг. Царь зверей твердо знал: его услуги понадобятся только вечером, во время выступления, а затем его будут кормить. Значит, все остальное время он может спокойно отдыхать и ни о чем не думать. Что с большим удовольствием и делал.
