Дело в том, что последние два года отец состоял главным военным советником при махарадже Траванкора. Он крепко держал в руках этого правителя. Однако тот тайно пытался снабжать мятежников принца Даккара оружием, деньгами и продовольствием. Когда махараджа разоблачили, он решил щедро откупиться, чтобы сохранить трон. Он сказочно богат, и потому готов был пожертвовать частью своих несметных сокровищ, дабы убедить всех в Лондоне в своей непричастности к восстанию.

– О какой сумме шла речь, если не секрет?

– Пятьдесят миллионов фунтов золотой монетой и слитками, не считая кое-каких драгоценностей.

Сыщик чуть привстал от неожиданности. Подобная сумма не укладывалась в голове.

– Впечатляет. Интересно было бы знать, во сколько же оценивается все состояние махараджи?

– Этого не знает никто. Княжество находится на удобных торговых путях, и сокровища там копились веками. Отец прислал донесение в Англию задолго до выхода в море. Он писал, что никогда прежде не видел столько сокровищ. Пещера Али-Бабы рядом с ним просто захудалая галантерейная лавка. Даже несколько фотографических карточек прислал…

Он написал, что задача перевезти из Индии в Британию такие груды золота почти не решаема. Морские пути опасны, а сохранить в тайне информацию о «золотом фрегате» почти невозможно даже несмотря на все предосторожности адмиралтейства и армейского командования.

Поэтому в Лондоне решили пойти на хитрость. Фрегат «Джон Чандос» действительно вышел в море из Траванкора с драгоценным грузом на борту. Через несколько часов после выхода фрегата из порта все ценности должны были перегрузить, и, вероятно, перегрузили, на подводный корабль системы моего супруга под названием «Помпилий». Думаю, не стоит напоминать, что вы дали присягу и никому более не должны говорить ни о механизмах Рокстеда, ни о самом существовании подводных кораблей. Это военная тайна.

Дальше, как можно судить из газет, случилось то, чего, увы, все опасались: кто-то атаковал фрегат и, не обнаружив золота, пустил его на дно. Но исчезновение «Помпилия»… – благородная дама развела руками.

– Прошу извинить меня за дерзость, саиб, – прервал молчание Раджив, дотоле, подобно статуе, безмолвно стоявший за плечами мистера Шейли-Хоупса, – могу ли я задать несколько вопросов?

Стивен вопросительно посмотрел на хозяйку дома.

– Мой спутник вырос в тех краях. Возможно, ему в голову действительно пришло что-то толковое.

– Если вы настаиваете, – вздохнула леди Маргарет, не слишком довольная вмешательством туземца.

– Что вам известно о драгоценностях, которые перевозил ваш отец?

– В письме лорд Джеймс упоминал жемчужное ожерелье длиной в шесть ярдов и корону, усыпанную рубинами, изумрудами и розовыми бриллиантами Голконды.

Да, вот еще. Он писал о некой золотой статуе, из-за которой у него чуть было не вышла ссора с местным жрецом-брамином. Массивная статуя из чистейшего золота. Она чем-то приглянулась отцу. А поскольку махараджа в благодарность за помощь обещал ему любой дар из сокровищницы, коммодор выбрал статую. Он вообще любил всякие диковинные безделушки. Брамин заявил, что статую нельзя выносить из храма, но отец настаивал. Тогда брамин попросил отца дать ему немного времени на то, чтобы совершить какие-то свои обряды, дабы на храм не пало проклятие. Отец согласился.

– Что это было за статуя?

– Я не могу точно описать ее… кто-то спит на ложе из кобр. У меня есть фотографическая карточка этого изваяния, сделанная перед его отправкой.

Раджив низким поклоном выразил благодарность за ответы. В дверь постучали. Леди Маргарет прислушалась. Два раза, затем еще два, один и три с длинными паузами.

– Слава богу, это не призрак, это наш дворецкий. Я каждый раз меняю код, после того как он заходит сюда.

– Ваш муж прибыл, мэм. Спрашивает, желаете ли вы его видеть сейчас или он может пока отдохнуть во флигеле?

Сыщик удивленно взглянул на собеседницу.

– Я так понимаю, на вашего мужа отец тоже имел зуб?

Хозяйка замка пожала плечами.

– Сложно сказать. Когда мы с Генри познакомились, я была еще совсем девчонкой, а он только окончил Оксфорд и был всего лишь талантливым инженером, работавшим в Адмиралтействе. Отец дал ему денег, познакомил с мистером Купером и весьма помогал своими связями в Адмиралтействе. Можно сказать, они были друзьями. Сейчас верфь приносит немалую прибыль, однако папа никогда не напоминал Генри, что тот ему всем обязан. А теперь, – она горестно вздохнула, – этот подводный корабль…

– Что ж, – Шейли-Хоупс посмотрел на молчаливого сикха, – разберемся. Могу ли я взглянуть на письмо и карточки, пока вы будете беседовать с мужем?

– Да, пожалуйста, – леди Маргарет вытащила из ящика стола исписанный листок и снимки, будто только и ждала этого вопроса. – Если не возражаете, я бы пригласила Генри, чтобы он тоже принял участие на нашем, с позволения сказать, военном совете.

– Да, конечно, – охотно согласился мистер Шейли-Хоупс, вытирая платком макушку и передавая документы Радживу. – Подержи.

Сэр Генри Рокстед вошел в комнату энергичной походкой человека, который знает себе цену и не любит терять время зря. Он без особой охоты, но весьма вежливо поздоровался с сыщиком, приобнял жену за плечи и снова повернулся к гостю.

– Прошу извинить мою супругу. Мне кажется, что начитавшись занимательных историй о Шерлоке Холмсе, она обратилась не по адресу.

– Да, адрес у меня другой, – нахмурился частный детектив.

– Вы понимаете, что я имею в виду. В любом случае, насколько мне известно, сэр, вы уже лично могли убедиться в том, что призрак, к сожалению, никакая не выдумка и не мистификация. Более того, как это ни странно, он демонстративно игнорирует правила хорошего тона, которые в Британии соблюдаются всеми респектабельными привидениями и прочими не совсем… живыми… обитателями замков. Как это ни печально мне признавать, его манера появляться в любое время суток просто возмутительна. Однако же, полагаю, сэр, что в сложившихся обстоятельствах в ваших услугах мы не нуждаемся. Если пожелаете, можете переночевать здесь, а с утра пораньше Томас отвезет вас на вокзал. Можете не сомневаться, я оплачу все ваши расходы.

– Я, пожалуй, с благодарностью воспользуюсь вашим гостеприимством, – медленно, с трудом скрывая недовольство, проговорил Стивен Шейли-Хоупс.

– Как скажете, – с легкой досадой бросил совладелец верфи. – Томас проводит вас во флигель. И еще, – точно вспомнив нечто важное, обратился он к детективу, – быть может, когда стемнеет, вы пожелаете вместе с нами принять участие в столоверчении? Я привез из Дувра знаменитую заклинательницу духов Розамунду. Она обещала установить контакт с духом коммодора и подробно расспросить его об обстоятельствах гибели.

– Весьма интересно, – кивнул сыщик. – А сейчас позвольте откланяться. Раджив, верни леди Маргарет документы.

Двери флигеля закрылись на хорошо смазанных петлях без единого скрипа.

– Ты успел просмотреть бумаги? – убедившись, что в доме больше никого нет, поинтересовался детектив.

– Да, Стив.

– Есть какие-то зацепки?

– Есть. Постамент для статуи выполнен из сандалового дерева и украшен декоративными золотыми головками гвоздей в виде лотосов. Лотос – цветок забвения. Он соединяет огонь и воду, символизирует перерождение…

– Допустим. А если отбросить символику?

– Отбрасывать символику в наших землях нельзя. Это язык богов.

– Что-то еще?

– Золотую статую Шивы, а именно она была на фотокарточке, действительно запрещено вывозить из храма – она благословляет княжество на процветание.

– Даже если в случае отказа наши корабли начнут обстрел?

– Стрельба не может длиться вечно, а в Индии нет большой разницы между мгновением и вечностью. Цепь перерождений надежно защищает от пушечного огня. Но на этом постаменте слишком необычные золотые головки в виде лотоса – они очень большие.