– Кир, полное имя Кирилл Сергеевич, но это только по паспорту. Спасибо, что спасла мне жизнь и вызволила из ледяного плена. Если бы не ты, меня бы, вероятно, уже не было и фильм о Мурманском отделении Российского географического общества остался бы незавершенным. При этом он искренне рассмеялся.

– Снежана Сергеевна, – ответила девушка, протянув свою руку. У Кира при этом широко раскрылись глаза.

–Я почему-то даже не удивлен. – ответил он.

– Я просто оказалась в нужное время в нужном месте, – продолжила говорить Снежана, – К тому же метель была сильной, но недолгой. Я поехала кататься, ну и обнаружила тебя.

– А я думал, что сама Снежная Королева решила спасти мне жизнь.

– Меня так и называют иногда. Наверное, потому, что после университета я одна осталась работать тут, в Мурманской области. Я полюбила Север еще с детства. Я родилась тут и уезжать не хочу.

– А что скажешь, если и я решу тут остаться? Вот свяжусь со своими, доснимем фильм и я останусь тут. Примет меня Снежная Королева в своем замке? – спросил Кир, широко улыбаясь

– Конечно, – ответила Снежана, – ведь я сама привезла тебя сюда и надеюсь, что никакая Герда не придет за тобой.

Север – удивительный мир. Если ты полюбишь его, то это навсегда. Он хранит много тайн и загадок, много легенд и преданий, которые открывает далеко не всем.

…Было это в те далёкие времена, когда рождались легенды и предания на далёком холодном Севере, где ровно полгода солнце стоит в зените и столько же, или немного меньше, длится полярная ночь. И порой небо освещается яркими всполохами волшебного северного сияния.

Жил в суровом северном краю Одинокий Волк. Был он стар и мудр. Много повидал на своём веку волков и людей. Знал он хитрых и справедливых, злобных и добросердечных, коварных и наивных. Одних наказывал, других выручал.

Вот как-то раз в суровый мороз отправились охотники в тайгу на охоту. Поднялась метель такая, что и не разберёшь – зверь или человек перед тобой. Метнулась тень, выстрелил один из охотников, услышал крик, подбежал… И оказалось, что не в добычу попал, а в товарища своего. Раненый стонал, просил не оставлять его в пургу без помощи. А трое других охотников решили, что без раненого они быстрее домой доберутся. Один из охотников даже навёл ружье и хотел добить товарища, но вдруг где-то совсем близко услышали они волчий вой и бросились уносить ноги.

Одинокий Волк вышел из-за кустов и подошёл ближе к раненому. Тот лежал не шевелясь. Он, похоже, уже готов был умереть или от пули бывших товарищей, или от хищных зубов волка… Одинокий Волк стал обнюхивать раненого, а затем лизнул его в лицо. Охотник открыл глаза. Шевелиться сил не было. Рана на плече ныла, кровь впиталась в одежду и остывала на морозе.

Одинокому Волку не составило бы никакого труда превратить человека в добычу. Они смотрели в глаза друг другу несколько минут. А, может, целую вечность…

Что было в этих глазах волка и человека? Какой разговор состоялся между ними?

…Вдруг Одинокий Волк, а был он молод, силен и довольно крупный, лёг вплотную рядом с раненым человеком, почти накрыв собою и положив переднюю лапу и голову к нему на плечо. Этого просто не могло быть, но это было.

… Никакие ветра не дуют вечно, никакие метели не метут бесконечно. Наступила тишина. Волк, все это время согревавший своим теплом человека, проснулся первым и открыл глаза. Он стал обнюхивать лицо, затем, как собака, лизнул нос человека. Охотник открыл глаза, удивляясь тому, что он жив.

Волк, как верный пес, радостно завилял хвостом. Затем он стал рыть снег и отгребать его в стороны. Охотник, наконец, понял, кто оказался врагом, а кто другом. Он с трудом встал на ноги. Волк по-собачьи немного повизгивал и ещё сильнее вилял хвостом, всем своим видом показывая, что ему можно доверять. Да, собственно, и ничего другого человеку не оставалось. Ведь перегрызть ему горло волк мог ещё вчера. Охотник стал разгребать снег, чтобы найти ружье…

После вчерашней метели в тайге стояла полная тишина, под ногами скрипел снег. Двое пробирались по тропе, которая скрылась под снегом. Одинокий Волк ступал не спеша, постоянно останавливаясь и оглядываясь, а человек, придерживая раненую руку здоровой, старался не отстать от своего спасителя. Их путь лежал в волчье логово.

Не будем рассказывать о том, как они вместе залечивали рану, как научились понимать друг друга, и, может, даже разговаривать, как наступило короткое полярное лето и человек, которого все считали погибшим, решил вернуться к людям. Одинокий Волк проводил его до границы своих владений. Дальше ему было нельзя. Ведь от людей можно было ожидать какой угодно опасности.

Одинокий Волк и Человек обнялись и расстались навсегда, сохранив в сердце самое важное....

Закончились выходные. Ведь как говорится: сколько веревочка не вейся, а кончик будет. Вышла Таюшка на работу в свой книжный храм, а по-простому, в старинное здание с вывеской «БИБЛИОТЕКА». А там, в сущности, ничего волшебного. Книжки раздавай, книжки собирай, пыль три, как Золушка. Ну теперь, конечно, ещё и новости в группу выкладывай, о мероприятиях разных пиши. И сначала, и потом.

В последнее время, правда, стали все чаще эти пляски с бубном проводить, развлекать читателей-посетителей. Статистику по массовым мероприятиям ронять никак нельзя. А тётки библиотечные, да и дамы тоже, не шибко любили это все. Все, кто любил, те другие специальности выбирали.

А для вот этих самых шаманских танцев, как называла подобные мероприятия Венера Михална из библиографического отдела, надо и фантазию богатую иметь, и некоторой тягой к публичности обладать, ну и артистизмом тоже владеть.

С фантазией у Таюшки было все очень неплохо, скорее даже очень хорошо. Голос звонкий, лицо приятное. Вот на неё и обратился перст указующий директрисы, на троне восседающей. А с тех пор, как у Таюшки поселилась лампа старинная, фантазия ее прямо оперилась и крылья расправила. Стала Таюшка замечать за собой, что и сны ей стали сниться чудесные и истории удивительные то ли во сне, то ли наяву мерещатся. То про принцессу восточную, то про Кирилла и Снежану.

Достанет Таюшка лампу, обнимет руками, и вдруг словно фильм какой посмотрит. Очнется и сама не понимает, откуда к ней такие истории волшебные приходят. Никому Таюшка не рассказывала об этом, но стала записывать их.

– Так хочется поделиться с кем-нибудь, – думала Таюшка, – да боюсь, не поверят, не поймут… Разве что расскажу Милочке. Она поймёт, пожалуй.

Милочка работала в библиотеке уже очень давно. Она была из тёток, немножко странная и добрая. Трудно было сказать на вид, сколько ей лет. Напоминала она добрую волшебную старушку. Внешность такая… ну, в общем, природа поскупилась. Носик у Милочки был остренький, губки узенькие, ушки оттопырены, седенькие волосы неаккуратно пытались держаться друг за друга в стрижке каре. А вот глаза были добрые. И никому никогда она слова худого не говорила, улыбалась только. Все всегда называли её Милочкой. Кое-кто даже знал, что Милочка читает романы в оригинале на французском языке и пишет свои переводы обычной шариковой ручкой в толстых тетрадях.