– Я хочу поговорить с тобой, Миша, о важном… Ты готов меня выслушать?
– Всегда готов.
Минка ухмыльнулся.
– Я же серьёзно!
– И я тоже.
– Обещай, что ты больше ругаться ни на кого не будешь! Это неприличный и недостойный настоящего комсомольца стиль поведения! Знаешь, один древний учёный сказал, что тот, кто доказывает грубо, не доказывает ничего. Я на себе несколько раз эту мудрость проверяла – всё правильно, всё сходится! Обещаешь, что и там в своём Кёнигсберге…
– Он не мой, он наш, советский!
– Ну, в общем, обещай вести себя там, среди других, незнакомых людей прилично, а то опозоришь всю нашу комсомольскую организацию, на весь наш прославленный комбинат тень бросишь!
– Хорошо, обещаю, что не брошу тень. Так что это за значки такие у тебя лежат?
Девчонка улыбнулась.
– Это новые значки для пионеров, их только в прошлом году утвердили, скоро всем уже будут вручать. Вот, смотри, костра на них уже не стало, остались только три языка пламени, которые символизируют дружбу, интернационализм, труд и готовность к защите Родины! А серп и молот такие же, какие и на государственном флаге нашей страны.
– Дай мне один значок! Очень нужно! Дай!
Мишка потянулся к столу.
– Я же уезжаю в далёкие края, а сестрёнку послезавтра принимают в пионеры. Вот ей память обо мне будет!
– Варюху?! Твою? В пионеры?
Девчонка всплеснула руками.
– Она же всегда крохой была, пуговкой, а вот…
– Дай значок. А то я не сдержусь и с горя буду ругаться в Кёнигсберге на всех людей самыми последними словами!
– Дурак ты, Мишка! Для твоей сестрёнки я и так бы значок тебе дала, а ты такое тут говоришь…
– Извини. Действительно, я дурак.
– Вот, держи значок. Секретарю я скажу, что потеряла один…
– Спасибо! Я тебя ни за что не подведу, ты очень хорошая…
Последние апрельские дни в Москве тоже получились очень тёплыми.
В выходной, вечером, прошёл небольшой дождик, а в понедельник, с самого утра, зелени на улицах сразу стало неожиданно много.
Варька не могла идти спокойно.
Хохотала, прыгала, стуча новенькими сандаликами по асфальту, кружилась, размахивая руками.
Красивое ситцевое платьице, с кружавчиками.
Весёлые бантики.
А Мишка шёл строгий, в брюках, в белой рубашке.
– Давай, завернём на минутку в одно местечко, а? Тут недалеко…
Варька сразу же замолчала, обеспокоилась.
– А мы не опоздаем?!
– Сказал же, что всего на минутку!
Мишка знал, что за дальним комбинатовским забором есть небольшой ничейный дворик, так, не совсем жилой, проходной, приходилось иногда бегать через него на работу. Дворик был солнечным, тёплым, со всех сторон загороженный заводскими корпусами и какими-то длинными кирпичными стенами. Ветра там никогда не бывало, после зимы в этом дворике, раньше, чем в других местах на их улице, стаивал снег, а летом – в жаркой, душной тишине громко гудели пчёлы, стрекотали в низкой городской траве кузнечики.
Поэтому там раньше всего распускалась сирень.
– Вот, держи!
Мишка спрыгнул с корявой сиреньки, протянул сестрёнке огромный букет, отряхнул брючину, посмотрел на рубашку.
– Всё чисто? Не испачкался нигде?
Варька высунулась из букета, улыбнулась.
– Не, всё хорошо! Спасибо, Мишка!
– В такой день ты должна быть совсем уж красивой. Так оно и есть! Побежали!
По пути, на бегу, Варька продолжала громко волноваться.
– Ужас как страшно! А вдруг я позабуду слова торжественного обещания и меня не примут?!
– Не забудешь. Не беспокойся, ты же целую неделю его учила!
Варя легко согласилась с братом.
– Конечно не забуду! У меня же вот что есть, смотри!
Она протянула Мишке складывающуюся пополам открытку.
– Мы такие открытки ещё на прошлой неделе, на уроке труда, делали! Каждый своим почерком, очень аккуратно, записал на неё текст обещания. Открытку мне нужно обязательно, вместе со значком и галстуком, принести на торжественную линейку!
Сиреневый букет совсем не мешал Варьке прыгать через мелкие блестящие лужицы.
– А в нашем классе уже есть пионерский отряд, четыре человека, они у нас самые активные и отличившиеся, их приняли первыми, ещё осенью, на день революции! Нас всех примут сегодня, кроме двоечников. Уже было собрание пионерского отряда, нас спрашивали про пионеров…
– И что ты знаешь?
– Как только нас примут в пионеры, мы сразу же начнём участвовать в субботниках, помогать отстающим одноклассникам, навещать пожилых людей. А ещё – заниматься в спортивных кружках и секциях, собирать металлолом и макулатуру!
– Правильно. Молодец.
– Всем нам нужно знать, что три конца нашего красного галстука служат символом нерушимой связи трех поколений: коммунистов, комсомольцев и пионеров.
– И это верно.
Варька смеялась, рассказывала про разные важные вещи, а Мишка молчал, крепко держал её за маленькую тёплую руку и думал о том далёком, страшном городе…
До проходной оставалось идти совсем немного.
Не в привычное рабочее время, не трудиться, не по приказной обязанности, шли на комбинат такие же красивые мальчишки и девчонки, с мамами, с бабушками, в бантах и в белых рубашках.
Варька кричала им, здоровалась со знакомыми, хохотала, но за Мишкину руку держалась крепко, не отпускала.
– Ой! Я же совсем позабыла!
Варька даже остановилась.
– Что ты ещё позабыла?!
– Не рассказала тебе, что после приёма в пионеры нас поведут в кино! Бесплатно! Новый фильм, «Слон и верёвочка»! Учительница рассказывала нам, что там слон будет учить девочку скакать через прыгалку и делать добрые дела!
Мишка тоже рассмеялся.
– Да ты же у меня, Варюха, любого слона научишь прыгать!
– Конечно, я лучше всех в классе прыгаю! А ещё… Ещё у пионеров есть своё приветствие – салют. Если поднять руку, вот так, чуть выше головы, то это обозначает, что пионер ставит общественные интересы выше личных. Если кто-то говорит пионеру: "Будь готов!", то он обязательно должен ответить: "Всегда готов!"
– Всё, пришли. Теперь ты помолчи немного, потерпи.
Свой пропуск на комбинат Мишка ещё не сдал.
Знакомая вахтёрша на проходной, пожилая строгая тётенька, улыбнулась ему.
– Сестрёнка, что ли?
– Да, в пионеры её сегодня принимают!
– Проходите, проходите… Там, в ткацком цеху, ваших уже много собралось.
Комбинат гудел и грохотал.
Варька притихла.
– А здесь всегда так шумят?
– Всегда. Это же работа.
Ещё с начала осени, как только Мишка стал работать и учиться на комбинате, он частенько забегал к маме в цех по какой-нибудь семейной надобности, что-то спросить или сказать, поэтому уверенно шагал по улицам комбината к её ткацкому цеху.
– Ой, какое здесь всё красное!
Варя вертела головой по сторонам, хохотала.
– Мишка, это здесь наша мама работает?!
– Да. Она в этом цеху самая лучшая.
Действительно, и вход в цех, и его длинные широкие коридоры, и огромный рабочий зал были, как на праздничной демонстрации, украшены большими красными флагами.
– Вот, смотри, это всё для вас, для пионеров!
Постороннего народа, взрослых, мальчишек и девчонок, в цеху было не очень уж и много, Мишка удивился.
– Варя, а сегодня что, только ваш класс будут здесь принимать?!
– Наш и ещё один…
Все приглашённые толпились у входа на второй этаж, робея, весело переглядываясь, здороваясь, улыбаясь.
