– Нянюшка? У тебя есть нянюшка? – девица поперхнулась лучком.

– Конечно, – пожал плечами юноша. – А у тебя разве нет?

– Была. Когда я младенцем была, – с сомнением оглядела Ивана Маруся. – Но уж давно нет, – добавила она, умолчав о том, что мачеха боярыня использовала ее саму в качестве няньки для своих собственных дочек, когда те были помладше. – А тебе, что же, до сих пор нянюшка нужна?

– Почему мне? – удивился Иван. – Младшим нужна. А мне она так, по старой памяти пирожки печет.

– А, – ответила Маруся. – У тебя есть братья-сестры?

– И очень много, – хмыкнул юноша.

– А ты самый старший?

– Ага. И кстати, одна сестра у меня, мы с ней погодки, а с тобой она, поди, однолетка. И скажу тебе, никто бы ее в одиночестве в лес не пустил. Ты-то что тут делаешь?

– Пирожки твои ем, – честно ответила Маруся.

– А вообще куда шла?

– По делам иду.

– Секретным?

– Вовсе нет. Маменька отправила.

– Чтобы мать родная дочь в весенний лес отправила! – фыркнул с недоверием добрый молодец.

– Так не в лес, это же я сама хотела дорогу сократить, – ответила Маруся. – Я вообще в Дальние Дали иду.

– Еще лучше! – хохотнул Иван. – Чтобы мать дочь родную в Дальние Дали отправила! Мачеха, небось?

– Угадал! – хихикнула Маруся.

– Варенье бери! – велел царевич. – Баранку будешь? Ну как хочешь. А в Дали тебе зачем?

– Цветок велено принести.

– Аленький?

– Ой, я не знаю, – пожала плечами девушка.

– А зачем он твоей мачехе?

– Не имею ни малейшего представления.

– А почему именно тебя отправила?

– Захотела так.

– А ты-то зачем согласилась, дуреха? Вон, сразу на медведя наткнулась!

– А попробуй не согласиться! – фыркнула Маруся. – Ты маменьку мою не знаешь! С ней никто никогда не спорит. Себе дороже. Папенька пытался, но ненадолго его хватило.

– Умер? – посочувствовал Иван.

– Давно уж, – кивнула девушка.

– И что, цветок твой только в Дальних Далях растет? – продолжал светскую беседу юноша.

– Так говорит маменька, – Маруся слизнула с ладошки капнувшее варенье. – Тоже нянюшка варила?

– Нет, это мамулëк старалась, – ответил задумчиво добрый молодец. – Знаешь что?

– М?

– Провожу-ка я тебя в эти Дали.

– Зачем?

– Чтобы помочь от медведя убежать! Виданое ли дело – в одиночестве по Тридесятым Землям шляться! Тут дикие звери на каждом шагу. Не говоря уж о диких разбойниках всяких. Сестрице моей тут недавно пришлось тоже самостоятельно путешествовать – так ей телохранителя выдали.

– И ты хочешь стать моим телохранителем? – поинтересовалась Маруся.

– А когда вернемся, еще и в суд на твою мачеху подам. За жестокое обращение! Как ее фамилия?

– Не скажу! – рассердилась Маруся. – И идти со мной совершенно необязательно. У тебя, поди, своих дел по горло.

– Может, и по горло, но не могу я девицу в беде бросить, – пожал плечами Иван. – Не такое у меня воспитание.

– Ну, дело твое, – девушка пожала плечами и начала аккуратно укладывать провизию обратно в походную котомку неожиданного попутчика. – Слушай, мне кажется, ушел медведь?

Они синхронно глянули вниз.

– Не видать, – отрапортовал Иван и прислушался. – Да и не слыхать.

– И медвежьим духом не пахнет, – повела носом Маруся.

– Рискнем?

По возможности бесшумно путешественники начали спускаться с валуна, поминутно оглядываясь. Полянка была пуста. Медвежьим духом действительно не пахло, хоть и истоптана его лапами была вся земля. Иван-царевич бесшумным шагом обошел камень.

– Ну что? – нетерпеливо переминалась с ноги на ногу Маруся.

– Тихо! – Иван огляделся. – Вроде, ушел.

– Ушел, – согласилась она. – Не заметили мы за разговорами… И мы пойдем?

Девушка вопросительно глянула снизу вверх на молодца. Тот еще раз внимательно изучил местность, залитую ярким весенним солнцем. Прислушался к беззаботному чириканью воробьев в ближайшем кусте. И решился:

– Пойдем.

– А ты знаешь, куда? – поинтересовалась Маруся.

Юноша изучил положение солнца на небосводе, огляделся и уверенно шагнул прочь от камня.

– Тебе же на юг? – поинтересовался он.

– Ага! Дальние Дали там. И озеро Синее там же.

– А озеро тебе зачем?

– Так на его берегу цветочек тот распустился, – пояснила девица, перешагивая через упавшее дерево. – Мне маменька инструкцию написала.

– Предусмотрительная какая! – хмыкнул Иван. – Вот и отправила бы дюжего молодца из челяди, чего девчонку погнала?

– Вроде как, только девица цветочек тот найти может, – припомнила Маруся.

Юноша придержал ветку, чтобы та не хлестнула по лицу шагающую за ним спутницу.

– А вообще, зачем ей цветочек тот нужен? – пожелал развить тему Иван.

– Не знаю, – не особенно развила ее Маруся. – Ну а ты куда направлялся, пока на нас с медведем не наткнулся?

– Куда глаза глядят, – честно ответил добрый молодец.

– Ух ты! – восхитилась Маруся. – Из дома сбежал?

– Что я, маленький? – фыркнул Иван. – Родители в курсе.

– А, значит, пошел на мир поглядеть?

– Можно и так сказать…

Из леса путешественники вышли, когда день уже стал клониться к вечеру. Из-за приключения с медведем Маруся выбилась из графика: добраться на ночлег до Ближних Далей уже не успевали. Но ведь шли они по нахоженным дорогам, и постоялые дворы на них не такая уж редкость. Одна Маруся не решилась бы в таких останавливаться, но спутник ее небрежно отмахнулся от тревожного лепета девушки и храбро потребовал комнаты для ночлега для себя и сестрицы. Поужинали нянюшкиными запасами: пару ломтей еще не зачерствевшего хлеба намазали сливочным маслом и уложили сверху кусочек ветчины, запив это блюдо вкуснейшим квасом.

– Баранки на завтрак оставим, – решила Маруся. – И молоко мое допьем. А завтра в Ближних Далях еды купим.

– Как скажешь!

Маруся еще попыталась отдать Ивану монеты за снятую для нее комнату, но юноша гневно отмахнулся и, пожелав неожиданной спутнице добрых снов, отправился в свою маленькую опочивальню.

***

Ночь прошла спокойно. А утро застало путешественников уже в пути. Задерживаться на постоялом дворе Маруся с Иваном не стали, разве что чаю выпили, обогатив хозяина на пару монет из кошелька Ивана. Попытка Маруси внести свою лепту в расходы была снова категорически отвергнута.

И вот они вновь шагали по дороге, следуя указательным столбам на перекрестках. Погода была похуже, чем накануне: то и дело на теплое солнце набегали облака, дул холодный ветер, наполненный еще недавним зимним дыханием, заставляя путешественников плотнее кутаться в свои кафтаны и прятать уши в поднятый ворот.

В Ближних Далях задерживаться не стали. Здесь Маруся уже настояла на покупке большого каравая на свои деньги.

– Это нам на сегодня хватит, – сказала она. – К завтрашнему дню дойдем до Ложкино, у меня там тетушка живет.

Иван согласился с планом. Еще утром, у кипящего самовара, он изучил инструкцию, выданную Марусе в дорогу, и в целом одобрил план, внеся незначительные замечания, касавшиеся в основном разума составившей его. Девушка лишь плечами пожала.

– Ну как ты не понимаешь? – недоумевала она. – Это же жена папеньки, мне почти мать. Она лучше знает, что и как. И мне положено почитать и повиноваться. Разве ты не почитаешь родителей своих?

– Почитаю, конечно, – согласился Иван.

– И разве не повинуешься им? – продолжила Маруся.

– Попробуй не повинуйся, – пробурчал юноша, как раз в этот момент посмотревший на указательный столб на очередной развилке, верхушку которого украшал вырезанный из дерева портрет царя Кащея Первого и Единственного.

– Вот, – сказала Маруся. – Не могла я ослушаться, вот и пошла. Разве ты не так поступаешь?

Добрый молодец в задумчивости не ответил. Можно ли считать его поход за неведомой невестой ослушанием родителей, если они сами разрешили ему это сделать? Но обсуждать это с девицей у него не было желания.