- Дарина, подвиньтесь немного ближе к мужу.

Фотограф отдает команду, но я ее не выполняю. Сижу, как кукла, руки на коленях сложила и молчу. Нет и точка! И это даже не принцип, я физически не могу приблизиться к нему, потому что меня словно на живую режет запах его парфюма.

- Я сделаю, - усмехается Ильяс и кладет руки мне на плечи, - У моей жены сегодня нет настроения.

Думаю, это и так ясно. Меня просят посмотреть в камеру — я глаза от пола оторвать не могу, просят улыбнуться — клей-момент для улыбок закончился! Нет, все не слава богу, поэтому и фотосессия, по сути своей, бессмысленна. Надо же изображать счастье, а я не могу. Больше не могу. Я устала.

- Улыбнись хотя бы раз, - шепчет мне на ухо Ильяс, но я отстраняюсь и ежусь.

Мне искренне неприятно чувствовать его дыхание и присутствие, руки на своей коже — мне не нравится! Черт, как же я хочу никогда больше его не видеть…

Ильяс это понимает. Точнее как? Он вряд ли осознает в полной мере, как больно делает мне даже рядовой фразой, но наверняка знает, что улыбаться сегодня я не буду.

Вздыхает. Потом распрямляется. Я не знаю, что он такого делает, но это веселит его подружку. На этот раз я действительно слышу весьма громкий смешок, а когда смотрю на нее...Черт, этот взгляд, от которого у меня кости трескаются...Он такой надменный, высокомерный...Взгляд победителя. Нечестного, неправильного, грязного...но победителя.

Меня от него скукоживает стократно. Я реально буквально укутываюсь в свое тело, еле дышу, снова слезы наступают, как вдруг...

- Зоя?

- Да, Ильяс!

Голос, как у собачки. Его чертова телка сразу вся встрепенулась, выгнулась в спинке, смотрит так зачарованно еще, а я себя спрашиваю: Дарин, ну ты чего? Как не замечала этого раньше? Да просто слишком уж я ослеплена была, судя по всему…

Грустно. Обидно. Больно. Что теперь?! Он заставит меня в наказание наблюдать, как флиртует со своей подстилкой? Прикольно. Спасибо. Оценила.

Однако…

- Ты уволена.

Что?! Я не сразу соображаю, что он говорит. Смотрю на него — Ильяс холоднее льда, только взгляд горит.

Да нет…послышалось, наверно?…Не мог же он ее действительно уволить? Ради меня то? Ха.

- Что? - переспрашивает Зоя, разделяющая мое непонимание, но супруг просто жмет плечами и также холодно добавляет.

- Дела оставь моему секретарю, расчет получишь на карту. Спасибо за сотрудничество, прощай.

Только после сказанных слов, Амаев опускает на меня мягкий взгляд, которым немного подогревает изнутри. Я не понимаю. Нет, серьезно, я не понимаю! Что это означает? Словно читаю на дне черных глаз: прости. Но не слышу этого, точнее, не это слышу:

- Фотосессия закончена, моя жена плохо себя чувствует. Извините.

Все.

Он мягко поднимает меня на ноги и выводит из комнаты в полной тишине, а после кладет руку на поясницу и слегка подталкивает в сторону выхода. Бережно как-то. Слишком бережно. Как раньше…

- Я не хотел причинять тебе боль, - тихо говорит, когда мы садимся в машину, - И мне жаль, что ты узнала. Прости меня, Дарина.

- Зачем ты ее уволил?

- Чтобы ты ее больше не увидела. Ни в моей работе, ни рядом со мной.

Глава 8. Общественное порицание

Нужный поворот. Что это? Как его определить? Как понять, что на своем жизненном пути ты свернул вдруг не туда, и тебя занесло в дикие дебри? А если так было суждено? Даже ошибки порой — благо. Мы можем думать, что оказавшись в самой сложной жизненной ситуации — это кара, но что, если это на самом деле хорошо? Не сейчас. Когда картина станет целой?

В любом случае вопросы эти слишком сложные, да и картина явно потеряла пару сотен пазлов, но вот в чем я уверена точно — сейчас мы проезжаем мимо нужного поворота, ведущего к нашему дому.

- Куда мы едем? - тихо спрашиваю, Ильяс бросает на меня короткий взгляд, мягко перекладывает руки на руле и слегка жмет плечами.

- В ресторан.

Что? Зачем? Еще какая-то встреча? Все эти вопросы пробегают у меня в голове, но я не успеваю ничего сказать — он добавляет.

- Ты красивая, я тоже. Если фотосессия не получилась, это не значит, что все было зря.

Если наш брак не получился, то это тоже не зря? Глупый символизм, и мне не нравится, что я пытаюсь его найти вместе с двойным дном и смыслом. Неужели один мелкий поступок может меня настолько развернуть? Дарин, ты серьезно? Боже. Дела мои, значит, плохи не на шутку — и это ад. Головой то я понимаю, что он вряд ли с ней расстался из-за меня, но сердечко мое быстро шпарит и шепчет: он бросил свою любовницу, бросил...

Фу, какое мерзкое слово. «Любовница». Хм. Не думала, что в моем нежном возрасте у меня будет возможность произнести его с полным осознанием дела…

- Я устала, - говорю тихо и отворачиваюсь к окну, - И я хочу домой.

Потому что по факту понимаю, что не хочу проводить с ним время. Вот правда. Не хочу. Какой в этом смысл? Раньше я мечтала об этом, чтобы стать ближе, а теперь я ближе становиться ни то, что «не хочу», я дико этого страшусь. Как можно дальше — вот мой единственный шанс на спасение. Выстроить между нами стену, абстрагироваться и не позволить проникнуть еще глубже себе в душу. Он ведь ее совсем не пожалеет, а я таю от такого незначительного жеста, как дурочка.

Глупая. Наивная. Дурочка.

Нет, так нельзя. Когда ты подпускаешь кого-то ближе, ты позволяешь этому «кому-то» подобраться к твоему сердцу, а также вкладываешь в руки этого «кого-то» самое грозное оружие. Им можно убить. Даже не ранить — убить. В моем случае точно. Если я подпущу его — Ильяс от меня мокрого места не оставит, а я и так почти вдребезги.

- Отвези меня домой, пожалуйста.

Повторяю более уверенно и через миг ловлю короткий кивок боковым зрением. Ну слава богу.

Однако даже, казалось бы, удачные попытки мои встречают неожиданное сопротивление. Как только мы переступаем порог нашей квартиры, Ильяс вдруг подхватывает меня на руки и несет вглубь. Совсем уже?!

- Отпусти, ты что спятил?! - брыкаюсь, а он ухмыляется.

- Ты же устала?

- Я в состоянии дойти сама и…

- А я в состоянии тебя донести. Чш.

Шикнул на меня?! Обалдел?! Хмурюсь, как ребенок, только вот мужа это только больше веселит. Он заносит меня в спальню, а потом аккуратно сажает на кровать и улыбается.

- Ну вот и все.

- К чему все это? Я…

- Если ты устала, предлагаю заказать на ужин дом . Можем посмотреть что-нибудь?

Честно? Я ловлю некий ступор и смотрю на него со смесью недоверия и удивления. Что задумал? Что за бред?! Нет. Серьезно! Что. За. Бред?!?!

Хочу выяснить, рот открываю, прищурившись, но вдруг его телефон начинает громко звонить. Ильяс хмурится, смотрит на экран, сбрасывает. Куда там?! Не успевает на меня глаза поднять, снова звонок.

Я настораживаюсь.

В комнате взрывается такая странная-странная тишина. Взглядом я намекаю, что хотела бы знать, кто ему так неистово названивает?! Он в ответ глух, как стена. Типа не понимает, хотя понимает еще как! Хотя с другой то стороны, зачем мне слышать ответы, когда я сама их знаю?

Кто еще может ему названивать, да?!

Отворачиваюсь. Снова эта мерзкая баба пролезла на наши простыни, а я ничего не могу с этим сделать. Не имею права…

- Я быстро переговорю, - Ильяс оставляет поцелуй у меня на виске, что тоже очень-очень неожиданно!

Да что с ним?!

Смотрю в глаза — в них сожаление. И очередное «прости», от которого я хочу отплеваться, поэтому ершусь и отстраняюсь.

- Можешь не торопиться и…

Ага, куда там?! Ильяс перехватывает меня за затылок, слегка задевает носом мой и глухо усмехается.

- Прекрати. Я обещал, но надо расставить все точки. Сходи пока в душ, переоденься, а я закажу еду из твоего любимого ресторана. Скоро вернусь.

Раскомандовался! Вот задница наглая!

Хочется, аж свербит, высказать ему все, но я не успеваю. Ильяс уже уходит, по пути сняв трубку и рявкнув.