– Лорд Отто, прошу, скажите, что вы этого не сделали, – едва вымолвила я.

Лорд хотел было похлопать меня по руке, но я отшатнулась. Вид от этого у него сделался такой, будто ему дали пощечину.

На лице Калдамира промелькнуло раздражение Затем он заговорил, в его голосе звучали одновременно и скука, и властность.

– Незачем выглядеть такой разочарованной, – сказал он. – Это все твоя вина. Если ты не против, я бы не стал дожидаться, когда закончится Мидсоммар.

Все, что нужно было сделать фейри, – это заговорить чуть громче шепота, и все жители деревни, до этого подбиравшиеся поближе, тут же остановились. Никто не осмелился войти в сад. Впервые за все те годы, что меня изводили, они встретили настоящего фейри, и внезапно никто из них не захотел лезть на рожон.

Мне бы стоило сконцентрироваться на фейри, на том, как я его боюсь и ненавижу, но вместо этого… на ум пришли они. Тру́сы.

Секундой позже я осознала, что они были лишь на втором месте, потому что отвращение к мачехе было сильнее. Нейрис тоже заметила жителей деревни. С каждым новым колебанием между толпой и фейри она сильнее вонзала ногти в руку отца, стоявшего рядом с ней.

– Полностью согласна. Незачем стоять на крыльце, как на блюде, перед всей деревней, – сказала она, издав нервный смешок. – Может, зайдем внутрь?

Она любезным жестом показала на дверь, но он не произвел должного впечатления на Калдамира, который, запрокинув голову, окинул взглядом наш дом и, скривившись, даже не попытался скрыть отвращение.

– Нет необходимости. Не хочу терять время. К тому же у меня уже есть то, из-за чего я пришел.

– И что же это? – затаив дыхание, спросила я.

– Ты.

Естественно, я и так знала ответ, но тем не менее мое сердце замерло.

– Видишь ли, девочка, – продолжил он, – мы с лордом заключили сделку. Он больше не в состоянии выполнять свою часть, поэтому взамен он предложил мне тебя.

Мой и без того треснувший мир разбился вдребезги. У меня не было слов, я тонула, как будто кто-то тащил меня на дно, а я и не замечала, что едва барахтаюсь.

Я не ответила, и Калдамир наклонился еще чуть ближе, слегка нахмурившись.

– Это значит, что ты поедешь со мной в королевство фейри.

Мне не дали возможности ответить: мачеха ответила за меня.

– Так забирайте. – Нейрис выглянула из-за плеча отца. – Незачем было приходить сюда и устраивать целое представление.

Ну конечно, именно этого она и боялась.

Ее падчерицу вот-вот похитят, а волнует ее только то, что же подумают жители деревни. Может, она и была готова распрощаться со мной, бросить на съедение волкам, которых ждала все это время, но я так просто не сдамся.

Как оказалось, не только меня разозлил ее ответ.

– Я бы не стал называть это представлением, – сказал Калдамир. – Девушку считали отмеченной фейри, разве нет? Насколько я понял, ничего неожиданного в этом нет.

Он слегка выпрямился, взглядом скользнув по моим родителям с тем же презрением, которое раньше выразил по отношению к дому.

– Как мне кажется, я оказываю всем вам услугу. – Он снова повернулся ко мне. – И прежде всего тебе.

– Оказываете мне услугу? – я выпрямила спину и постаралась ничем не выдать, что мои колени готовы подогнуться в любой момент. Если проклятье все же существовало, наверное, был способ освободиться от него. В этом и заключалась суть фейри, разве нет? Их сделки были многословными, своеобразными и расплывчатыми. Я должна была бороться, если не хотела, чтобы меня похитили незадолго до дня рождения, который должен был освободить меня.

– Какое вы имеете право? – спросила я. – Я не домашний скот, чтобы мною торговать.

Калдамир наклонил голову, разглядывая меня.

– Ты уверена? – в его взгляде промелькнуло веселье, ну, или очень похожее на него раздражение. На мгновение его темные глаза, казалось, посветлели, как будто подсвеченные внутренней искрой. – Все, кто работает на землях лорда, – его собственность, разве нет?

Я стиснула зубы, но он все равно понял, что я выдавила из себя:

– Только формально.

– Значит, решено. – Калдамир снова выпрямился, как будто это было нужно, учитывая его рост. Взгляд стал безучастным, словно он уже думал, как меня лучше приготовить на ужин, когда он вывезет меня из Алдерии. – Сделка заключена, и ее придется выполнить.

– Но ведь это не моя сделка, – настояла я. – И почему именно я? Разве вы не можете выбрать кого-то другого?

– Зачем бы мне это делать, когда судьба так милостиво уже выбрала за меня?

Калдамир протянул ко мне руку, и я замерла, не в силах отпрянуть. Но вместо того чтобы коснуться меня, фейри намотал на палец один из моих серебристых локонов. Выглядел он при этом почти завороженным.

– Никогда не слышал об отмеченных фейри, – произнес Калдамир, опуская, наконец, руку. – Но я был бы глупцом, если бы не распознал их работу.

Он наклонился ко мне, его глаза оказались настолько близко, что я заметила крапинки на радужках. Издалека мне казалось, что они такие же, как и мои: черные дыры, угрожающие затянуть внутрь. Да, они были темными, но в них переливалось золото, как и в его волосах. Я думала, мне показалось, но свет, исходящий изнутри, как будто разгорелся чуть ярче, когда он окинул меня взглядом.

– Вскоре ты поймешь, что мы на самом деле не хозяева своей судьбы. Наши жизни были предопределены задолго до нашего рождения. Человек или фейри, в этом мы все похожи. Все мы – жертвы судьбы, – произнес он выпрямившись. – Я точно так же связан магией сделки, как и ты. Но ты права. Есть и другой вариант. В сделках он есть всегда. Ты можешь отказаться поехать со мной. Я заберу добровольную жертву.

Лорд Отто разрушил и эту надежду, не успела она вспыхнуть.

– Если ты откажешься, мы потеряем все, – выпалил он. От страха язык его заплетался. – Не только поместье. Земли. Поля. Деревню.

Он покачал головой:

– Либо ты, либо все они.

Я уставилась на него с ужасом:

– Все они?

– Вся деревня целиком будет порабощена королевством лесных фейри, – спокойно ответил Калдамир.

В толпе возле самой калитки в сад раздалось бормотание. Некоторые обменивались испуганными взглядами, другие же смотрели на меня с возросшей ненавистью.

Краем глаза я заметила, как отец притянул Нейрис поближе. По крайней мере, он пытался скрыть проблеск надежды. Моя мачеха же даже не пыталась прятать свои эмоции.

Мне не нужно было спрашивать ее, что она обо всем этом думает. Никого из них. Если бы решение зависело от них, они в мгновение ока сдали бы меня. Все-таки для них я была отмеченной фейри.

Они считали, что для этого я и была рождена.

Возможно, они правы.

– Если ты пытаешься оправдать свой эгоизм, то знай: если всю деревню поработят, их хотя бы поработят прямо здесь, – произнес Калдамир. По его телу пробежала мелкая дрожь, как будто сама мысль о таком количестве людей, пересекающих границу со страной фейри, была невозможна. – Подумай вот о чем: я видел, как к тебе здесь относятся. Ты для них ничто. Ты не фейри, но и за человека они тебя тоже не считают. Так тебя хотя бы запомнят героиней.

Я еще ни над чем так сильно не смеялась.

Остальные в ужасе наблюдали: глаза широко раскрыты, взгляды мечутся между мной и фейри в ожидании его реакции, пока я, согнувшись пополам и прижав руку к животу, пытаюсь отдышаться, перед тем как снова заговорить.

– Вы правда считаете, что можете так легко обдурить меня? – наконец спросила я. – Сначала вы предлагаете мне выбор, который вовсе им не является, а затем пытаетесь заставить меня почувствовать благодарность?

Наконец остатки веселья утихли, растаяли на языке от разливающегося по покрасневшему от ярости лицу жара.

– Проявили бы порядочность и были бы честны… если ваш вид на такое способен.

– Ладно, – произнес Калдамир, и остатки доброты исчезли с его лица. Он снова выпрямился, опять удивив меня своим огромным ростом. Иногда было так легко забыть, кто он. Он умел менять свой вес и позу, становясь похожим на человека, обезоруживая нашу мнительность.