Ожиданием я искренне наслаждался. После шести лет разлуки просто не мог выпустить Войцеху из рук, первое время казалось, что стоит отдалиться от нее на пару шагов, как она исчезнет, растворится, словно видение.

Через неделю после разговора в беседке она сама пришла ко мне и заявила, что ждать официальных объявлений не хочет. Я не захотел ей отказывать, да и не смог бы — таким ярким и откровенным оказалось ее желание. Да и к тому же, мы ведь и раньше были близки, что сейчас изменилось?

Воспоминания о том наслаждении, которое я испытывал, целуя и лаская гибкое тело, слушая ее хрипловатый голос, да и просто прижимая ее к себе, грело сейчас, когда мы принимали поздравления гостей: немного испуганные, но, кажется, довольные тем, что войны наконец прекратятся, местные аристократы по очереди подходили, чтобы сказать нам все приличествующие случаю слова.

Теплая ладонь Войцехи покоилась на моей руке, я слегка сжал ее, когда почувствовал, как она покачнулась. Видимо, устала от духоты и суеты, но нам предстояло провести в зале еще как минимум час.

Вместо того, чтобы слушать льстивые речи очередной придворной дамы, которая как-то очень уж не к месту демонстрировала глубокое декольте, я нашел взглядом Жулиту. Она стояла рядом с молодым Ташо, племянником Гаскона, которого я, как и обещал, оставил в прежней должности. Если бы не протекция старшего родственника, я бы не освободил мелкого интригана, но министр уверил меня, что отошлет его как можно дальше и передаст титул другому ближайшему мужчине в роду, а этому оставит только деньги и часть земли, таким образом лишив его любого влияния. Молодой красавец что-то с тихо обсуждал с принцессой, боязливо поглядывая в нашу сторону.

Я опасался, что младшая племянница Войцехи может выкинуть какой-нибудь не слишком опасный, но неприятный фокус, однако, лишившись поддержки отца и проведя почти месяц в изоляции она, кажется, стала осмотрительнее и даже как будто старше. Или так казалось из-за худобы, которая немного подпортила ангельскую внешность девчонки?

Вслед за другими придворными молодой Ташо подвел Жулиту к нам и, выступив вперед, церемонно поклонился. Многословно выразив «самую искреннюю» радость за нас с будущей Императрицей, он перешел к главному.

— В столь радостный день я осмелюсь просить вас о милости, Ваше Императорское Величество, — мягко произнес он и покосился на Жулиту. — Вы как никто другой понимаете муки влюбленного сердца, которое не может соединиться с объектом своего вожделения.

«Объект вожделения», ну и пошлость. Если бы я назвал так Войцеху, то в лучшем случае получил бы пощечину, в худшем — кинжал под ребро.

— И потому вам, конечно, достанет милосердия позволить воссоединиться любящим сердцам: моему и принцессы Жулиты, — молодой Ташо поклонился и протянул руку своей возлюбленной, та вышла вперед, переводя напряженный взгляд с меня на свою тетушку и обратно.

Влюбленной или счастливой она не выглядела, но, надо признать, нашла отличный выход: после свадьбы она и ее наследники потеряют королевский статус, что автоматически лишит ее права на борьбу за престол и избавит меня и Войцеху от необходимости убивать ее или заточать в темницу. Конечно, это не значит, что за ними не будут приглядывать, но все же это лучше, чем эшафот. И хорошая возможность для меня сохранить репутацию доброго монарха, созданную раздачей припасов голодающим людям. Однако решение предстояло принимать не мне.

— Ваше Величество, — я повернулся к Войцехе и отступил на пол шага назад. — Вы лучше меня знаете Ее Высочество Жулиту, я доверю вам принять это решение.

Войцеха благодарно улыбнулась, но в тот миг, когда ее взгляд переместился на племянницу, он стал холоден, как северные льды. Она долго молчала, и в этот момент была прекрасна, как гранитная статуя, но так же безжизненна. Предательство племянницы ранило ее глубже, чем она хотела показать.

— Что ж, при условии, что ваша невеста письменно откажется от короны за себя и своих потомков, не вижу никаких препятствий для вашего брака, — наконец, сухо и лаконично ответила она.

Молодой Ташо расцвел благодарной улыбкой, Жулита опустила напряженные плечи и длинно выдохнула. Оба они снова поклонились и отошли.

Не успел я сказать и слова, как к тронному возвышению приблизился Пьер, и не один. Он галантно сопровождал Ханну, которая, несмотря на явное смущение, держалась с большим достоинством, чем ее младшая сестра. Мой советник уже поздравлял меня с помолвкой, так что ему не требовалось плести словесные кружева для вступления.

— Вижу, вы в благодушном настроении, Ваши Величества, — отдавая должное не только мне, но и Войцехе, начал он. — И потому испрошу у вас разрешения и на собственное счастье, которое состоит исключительно в том, чтобы взять в жены Ее Высочество Ханну Милик.

Я догадывался о том, что на сегодняшнем банкете прозвучит такая просьба, Войцеха же явно удивилась, но быстро справилась с эмоциями. Я все еще оставался немного позади нее и, желая поддержать, положил руку на ее талию. Но право решать судьбу дочерей своего брата решил полностью оставить за ней.

— Выйдя замуж за человека не королевских кровей, ты так же, как и Жулита, лишишься статуса принцессы, — напомнила Войцеха, оттягивая время ответа.

— Да, но я по-прежнему останусь верной слугой своей страны, — сдержанно кивнула Ханна. Она явно заранее продумала, что и как собирается сказать.

— В таком случае я даю свое согласие и желаю вам счастья, — моя Императрица говорила спокойно, но под конец фразы в голосе все же скользнуло мягкое одобрение.

Я же смотрел, как Пьер с несвойственной ему нежностью сжимает руку избранницы, как она немного тушуется от такого непривычного для нее внимания, и отчетливо вспоминал, как нравилось этим двоим проводить время, выстраивая очередной план по выявлению предателей в рядах приближенных к Жерому людей. Пожалуй, такой тандем в будущем хорошо послужит короне.

— Рад, что после стольких лет разгульной жизни ты наконец остепенился, — не удержался от небольшой шпильки в адрес друга я. Ханна едва заметно поджала губы и бросила быстрый взгляд на жениха, но ничего не сказала. Что ж, уверен, веселое прошлое Пьера не заставит ее передумать — слишком уж она очарована его умом, деловой хваткой и изящными манерами.

После того, как шпион отвел свою даму в сторону, я уже не ждал сюрпризов, однако жизнь продолжила их подбрасывать. А вот Войцеха и бровью не повела, когда к нам приблизилась Дорота, которую вел под руку Рейк. Неужели и они тоже?

Вид этих двоих не оставлял никаких сомнений по поводу их намерений: оба глубокие как озера в скальных ущельях, и искренние, как первые теплые лучи весеннего солнца, светились радостью и льнули друг к другу, даже слегка нарушая приличия. Впрочем, этикет их сейчас беспокоил в последнюю очередь.

— Я должен поблагодарить вас за благоразумие и дальновидность, Ваше Величество, — обратился Рейк к Войцехе. Я припомнил, что когда-то она отказалась выйти за него замуж, Рейк сам об этом говорил. Видимо, моя Императрица понимала, что ничего хорошего из брака по дружбе не выйдет.

— Я прошу руки принцессы Дороты Милик, — топорно и прямо, как просил бы любой истинный северянин, произнес Рейк.

— С радостью передаю ее твоим заботам. Но обещай мне, что не станешь запирать ее в доме и позволишь исполнять ее призвание — лечить тех, кого она считает достойным своей помощи, — ответила Войцеха.

Тут настала моя очередь вмешаться.

— В данном случае я настаиваю на том, чтобы брак был заключен после подписания новых договоров между Империей и северными княжествами. Таким образом ваш союз скрепит мир между нашими странами.

Как я и ожидал, возражать никто не стал.

Остаток вечера прошел спокойно. Звучала музыка, сверкали огни, мелькали в танце яркие платья, но я замечал, что Войцехе все труднее оставаться на ногах: она побледнела, часто дышала, по ее телу время от времени растекалась слабость настолько сильная, что мне приходилось удерживать ее от падения.