Это действительно оказался кабинет, выглядевший как сотни тысяч таких же кабинетов во всех возможных мирах. Было трудно определить, кому он принадлежал, но наличие небольшого диванчика возле журнального столика недалеко от входа и этакий аппендикс, прибитый к массивному письменному столу, возле которого стояло восемь стульев, давали повод заподозрить, что кабинет принадлежал местному начальству.

– Здесь нет компьютера, – задумчиво проговорил Грубер, проводя пальцем по крышке стола, а затем пристально изучая свой палец. – Интересно.

– Сам сказал, что этот кластер стремное место, – Снегирь неуклюже стянул рюкзак и ружье и пристроил их возле дивана прямо на пол. Сам же сел, откинулся на мягкую спинку и прикрыл глаза. – Рука болит, зараза.

– Скоро пройдет, – Грубер сел за стол и попытался открыть ящик. Ящик не открывался – он был заперт, как и еще два, располагающиеся под ним. – Так что вы здесь потеряли? – спросил он, доставая самую настоящую отмычку и принимаясь ковыряться в замке.

– Заказ от институтских. Кстати, эту халтурку лидеру нашей группы тот самый хмырь подбросил, который нас в почтальоны записал, – все это Снегирь говорил, не открывая глаз. Он почувствовал, как диванные подушки прогнулись и рядом с ним села молчавшая Заноза.

– Да что ты говоришь, – голос Грубера прозвучал глуше обычного, потому что он говорил практически из-под стола, под который залез, пытаясь открыть ящик. – Погоди, ты сказал, что группа была большой? – Грубер вынырнул из-под стола и внимательно посмотрел на Снегиря.

– Я этого не говорил, – пожал плечами Снегирь. – Но да, группа была довольно внушительная. Ты, кстати, никого из ребят не встретил, перед тем как на площадь выскочить? – он открыл глаза и посмотрел на приятеля. Грубер отрицательно покачал головой.

– Нет, я никого не видел, только элитника и вас. Но, может мы с другой стороны в город зашли?

– Элитник шел оттуда же, откуда и мы, – тихо произнесла Заноза. – Мне вообще показалось, что он нас как добычу загоняет.

– Вот как, – голос Грубера стал задумчивым. – Зина, ты слышишь, где-то сбой случился, раз наш знакомец рванул за пожрать.

– Я все прекрасно слышу, – женский голос в голове Грубера звучал недовольно. – Мне не хватает данных. Нужно думать.

– Опять со своей воображаемой подружкой разговариваешь? – Снегирь снова закрыл глаза, позволяя себе ненадолго расслабиться. Что ни говори, но как только появился Грубер, он почувствовал себя гораздо уверенней.

– Я предпочитаю «искусственный интеллект», – усмехнулся Грубер.

– Я не искусственный интеллект! Когда ты уже запомнишь?

– Я помню, Зинуль, не ори.

– Ты даже не представляешь, как дико смотришься, когда сам с собой начинаешь разговаривать, – заметил Снегирь.

– Да понимаю я, – Грубер взял со стола отмычку и снова принялся ковыряться в замке. – Только так и не научился разговаривать с ней мысленно. Точнее, я могу, но часто забываюсь.

– О да, ты ведь так старался, так старался…

– Я не понимаю, – раздался жалобный голос Занозы. – С кем Грубер разговаривает?

– Не бери в голову, – махнул рукой Снегирь. – Я же тебе уже говорил, Грубер всем хорош, вот только есть в нем один изъян, у него в голове поселилась воображаемая подружка, с которой он собственно и общается.

– Значит, просто не хотите говорить, – резюмировала Заноза.

– Не хотим, – кивнул Грубер, – это проблема?

– Да нет, мне все равно. Каждый с ума по-своему сходит, это же Улей, – пожала плечами уже полностью успокоившаяся Заноза. – Вот только… – она замолчала, и когда молчание стало уже напрягать, Снегирь поторопил девушку.

– Вот только что?

– Этот элитник, – Заноза пристально уставилась на Грубера. – У меня сложилось впечатление, что ты в курсе, что с ним произошло.

– В курсе, – не стал скрывать очевидного Грубер, затем, чертыхнувшись, вытащил отмычку и принялся ее разглядывать, вертя в руках. – Вот кому придет в голову так запирать ящик стола?

– Наверное, хозяину этого стола, – Снегирь помотал головой, прогоняя сонливость, и сел прямо, гипнотизируя взглядом Грубера. – Так что там с элитником?

– А что с элитником не так? – уклончиво спросил Грубер, не глядя на друга и в очередной раз пытаясь вскрыть неподатливый ящик стола.

– Грубер, не юли, – Снегирь провел здоровой рукой по лицу. – Это твой второй дар, да? Я помню, ты как антенна на этих тварей мог настраиваться. Что-то изменилось?

– Ну, как тебе сказать, – протянул Грубер. – Я же не просто так свалил тогда. Мне нужно было, в том числе, с этим моим даром разобраться и попытаться научиться им управлять.

– Ну, и как успехи? – Заноза в последние две минуты потирающая виски, внезапно согнулась пополам и ее вырвало. Снегирь тут же переключился с Грубера на девушку. – Что с тобой? Заноза, ты чего? Траванулась что ли? А может ты того, ну, беременная?

– Сам ты беременный, на голову, – простонала она, вытирая рот рукавом. – Мой дар включился. Та штука, она где-то рядом, я ее чувствую, – ее согнул очередной спазм.

– Классный дар, – одобрительно кивнул Грубер, глядя на страдающую девчонку. – Даже мой лучше. – Он отвлекся от разглядывания Занозы и решил ответить на вопрос Снегиря. – Я нашел этого элитника два месяца назад. Он едва-едва из рубера эволюционировал. Так что мы с ним уже восемь недель в салочки играем. Гоняем друг друга по всей границе с Пеклом. Я пока не могу воздействовать на него целенаправленно, просто могу заставить уйти. Когда поводок ослабевает, он начинает за мной гоняться. Но мне проще, чем всем другим рейдерам, я-то его чувствую, почти всегда знаю, где гаденыш окопался. Только вот сегодня сбой произошел, но думаю, что в этом виноват этот кластер. Элитник вообще три дня назад траекторию изменил и целенаправленно сюда рванул, уж не знаю, что его привлекло – я мысли читать не умею, а тут ты со своей новой подружкой, которая скоро в этом уютном кабинетике весь пол заблюет. Пришлось выкладываться, а ведь я еще не восстановился до конца. Так что от меня сейчас толку мало будет, если он вернется… Но, одно хорошо, я хотя бы скажу, что этот урод где-то поблизости. Да, в обморок я больше не сваливаюсь, когда мой радар, – Грубер с кривой усмешкой прикоснулся к виску, – засекает элиту. Башка болит, конечно, не без этого, но не до прострации. Эй, подруга, а ты точно уверена, что тебя твой дар сейчас выворачивает наизнанку? А то, может, это заразно.

– Так сильно еще ни разу не было, – пожаловалась бледная Заноза. – Голова болит до звездочек в глазах и тошнит без остановки.

– Ну так, центральная рвота не приносит облегчения, – в голосе Грубера Снегирю даже почувствовалось такое редкое для него сочувствие.

– А ты помочь не хочешь? Врач все-таки, – Снегирь, стараясь не глядеть на неаппетитную массу на полу, и с трудом сдерживая собственный рвотный позыв, приобнял Занозу за плечи.

– О, это самое классное, правда? Я врач, и я хороший врач, но… Вот ответь мне, а чем я могу помочь? Я же не знахарь. Могу только добить, чтобы не мучилась, – а вот теперь Снегирь абсолютно уверился в том, что перед ним Грубер, потому что никакого сочувствия, вызванного, скорее всего, приступом сентиментальности, из-за встречи с ним, больше в голосе Грубера даже не прослеживалось.

– Так, давай рассуждать логически, – Снегирь попытался настроить друга на рабочий лад. – Что может помочь?

– Смотря, чем вызвано, – неохотно ответил Грубер. – Если давка подскочила, то нужно снизить, если что-то другое по мозгам долбануло… ну, нейролептики мы здесь точно не найдем, хотя… – он задумался. – Можно попробовать спек дать. Вот, держи, – и он протянул Снегирю небольшую фляжку. – Это лайт-спек. Не смотри на меня так, я его у одного барыги выменял. Мой друган меня как-то к стабу прижал, на западе, – Грубер сделал неопределенный жест рукой. – Как я к стабам отношусь, ты знаешь, точнее, как они относятся ко мне. Но, тут немного задержаться пришлось. У меня же жемчужина была…

– Странно, что ты ее не сожрал, – Снегирь не выдержал и хохотнул, несмотря на совершенно невеселую ситуацию.