© А. Лисина, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Люблю препарировать мертвых. Лежат себе спокойно, помалкивают. Когда нужно, сами инструменты подают…

– Ну, и как твои успехи? – поинтересовался внезапно материализовавшийся в воздухе Мор.

Хм. Неужели уже вечер? Раньше он бы точно не появился.

– Ничего не понимаю, – со вздохом признался я, вкладывая в протянутую руку изучаемого образца узкий длинный нож. – Мозги и у мертвых, и у живых по структуре абсолютно одинаковые. Но при этом одни работают, а другие нет. И я до сих пор не могу понять, в чем дело.

Препарируемый зомби спокойно положил нож на стол рядом с собой и снова замер, позволяя мне безвозбранно копаться в своей черепушке. Но на сегодня я почти закончил – осталось только запихнуть мозги обратно, вернуть на место выпиленную кость, смазать ее экспериментальным составом под номером сто шесть и прикрыть всю эту красоту кожей, чтобы побыстрее зажило.

– Может, тебе пора переходить на живых? – предположил Мор, когда я принялся вытирать чистой тряпицей руки и жестом отправил зомби обратно в подвал, откуда его недавно взял.

Я качнул головой.

– Живыми Гнор занимается. У него там даже какой-то прорыв намечается, но сам знаешь, как нервно он относится к вмешательству в свои дела.

– По-моему, он слишком много на себя берет.

– Он умеет хорошо работать, – возразил я, откладывая грязную тряпку в сторону. – А еще он кровно заинтересован в результатах нашего совместного труда, так что подгонять его не нужно.

– Само собой, он заинтересован. Ему скоро на кладбище отправляться. Сколько вы уже экспериментируете? Лет десять?

– Десять лет четыре месяца и два дня. Старик уже стар, ты прав, но именно поэтому он из кожи вон вывернется, чтобы закончить работу как можно скорее.

– А-а-а! – вдруг донеслось из подвала радостное. – Я его нашел! Нашел!

Я вопросительно приподнял одну бровь, а призрак, прежде чем стать невидимым, скептически хмыкнул.

– Да неужели?

– Вот! – выдохнул показавшийся в проеме отчетливо запыхавшийся старик и любовно прижал к груди склянку с каким-то раствором. – Мой воскрешательный эликсир… мое сокровище… он наконец-то готов!

Ну, вот. Что я говорил? Личная заинтересованность способна принести гораздо больше пользы, нежели труд из-под палки.

Выглядел Гнор, конечно, неважно – резко постаревший, сильно исхудавший, со впалыми щеками и лихорадочно блестящими глазами, в которых горели фанатичные огоньки. Но именно фанатизм и неистовое желание жить делали его таким хорошим помощником и заставляли на протяжении многих лет искать ответы на мои вопросы, не отвлекаясь ни на что иное.

– Я его нашел! – с гордостью повторил Гнор, по-прежнему сжимая в руках колбу. – Три тысячи восемьдесят восемь крыс, шестнадцать кошек и десять собак благополучно воскресли благодаря моему величайшему изобретению. Я их травил, рубил, кромсал… А они все равно живые! При этом все их реакции остаются на прежнем уровне, а некоторые и превышают средние показатели для своего вида. У них даже инстинкты сохранены, понимаешь?! А значит, я нашел нужный состав, и теперь настала пора испытать его на человеке!

– Хорошая новость, – спокойно ответил я. – Сходи в хранилище и подбери себе подопытного.

– Нет! – тревожно дернулся Гнор и еще сильнее прижал к груди склянку. – Это мое открытие! Моя работа! Мой эликсир! А значит, именно я должен первым обрести бессмертие!

Вот уж когда скептический настрой призрака передался и мне.

– А если ты ошибся?

– Я не могу ошибиться! – взвизгнул старик, и его руки отчетливо затряслись.

В и без того горящих глазах зажглись совсем уж безумные огоньки, а скрюченные пальцы сжались, словно я прямо сейчас собирался вырвать у него драгоценную колбу и украсть плоды его многолетнего труда.

Ну, да, помощничек мне достался не самый покладистый. Гнор был по-стариковски упрям, себялюбив, неимоверно тщеславен и до крайности подозрителен, поэтому с самого начала настоял, чтобы ему выделили отдельное помещение. Там он не только работал в полном одиночестве, но и жил, а также вел подробные записи, которые, разумеется, тщательно прятал.

При этом любую помощь Гнор отвергал, а чужие идеи и предположения никогда не принимал на веру. Сначала ему надо было все по сто раз изучить, проверить, испробовать на зуб, разобрать по косточкам. И только убедившись, что идея действительно работает, он соглашался ее применить.

Надо ли говорить, что свои собственные исследования он дублировал и бесконечно перепроверял, чтобы быть абсолютно уверенным в результате. С таким подходом вероятность ошибки и впрямь невелика. Но все же применять на себе непроверенный эликсир было чревато, поэтому я предпочел бы, чтобы первым его принял кто-то другой.

– Нет! – отпрянул старик, когда я повторил свое предложение. – Он абсолютно надежен! И я это докажу!

Его лицо стало совсем нехорошим. Он замер, словно на что-то решаясь, после чего взмахнул рукой с драгоценной склянкой, вырвал из горлышка тугую пробку и быстрым движением опрокинул содержимое склянки в себя. После чего с полубезумной улыбкой выхватил из-за пазухи острый нож и с торжествующим воплем всадил его себе в грудь.

Шмяк!

Дряхлое старческое тело с грохнулось о каменный пол и забилось в конвульсиях. Опустевшая склянка с жалобным звоном разбилась. На губах Гнора появилась белая пена вперемешку с кровью. Несколько секунд он что-то еще бессвязно хрипел, закатив глаза и царапая ногтями торчащую из груди рукоятку. А потом так же внезапно вытянулся и благополучно помер, заставив нас с Мором синхронно вздохнуть.

– Старый дурак, – кратко охарактеризовал умственные способности Гнора призрак, когда стало ясно, что тот действительно мертв. – Совсем из ума выжил. На твоем месте я не стал бы его воскрешать.

– Эликсир-то он уже выпил, – напомнил я материализовавшейся тени. – Нам осталось только дождаться результатов.

Мор на это ничего не сказал. А я коротко свистнул и отступил в сторону, когда в пещеру изо всех щелей полезли многочисленные костяные паучки. Тихие, ловкие, почти незаметные, они с ходу окружили еще теплое тело и, подхватив, совместными усилиями приподняли его над полом. А затем проворно утащили в темноту, оставив после себя только большую красную лужу.

Еще одна партия пауков тут же принялась наводить порядок. Кровь они шустро вытерли, осколки убрали. Заодно мои инструменты помыли, заново отполировали и аккуратно сложили на специальный стол. Так что всего через пять минут в лаборатории стало так чисто, словно ее вообще никогда не использовали.

Замечательные создания эти скелеты.

Я начал работать над ними еще в Дамане. Там же довел эту методику до ума, кое-что со временем усовершенствовал, поэтому теперь в моем распоряжении имелась целая армия помощников, которые охотно делали все то, чем я не считал нужным заниматься. Они же выгрызли в горе кучу дополнительных помещений, поэтому вместо старой пещеры здесь теперь образовалась целая сеть тоннелей, несколько подземных этажей и множество комнат, которые мы с Гнором успели за эти годы хорошо обжить.

В его лаборатории тоже было довольно просторно, однако, в отличие от моей, уборщиков, да и вообще посторонних он туда не пускал. Здесь же он предпочитал есть, спать, думать. И, будучи не самым опрятным существом, умудрился превратить большую часть выделенных ему помещений в настоящий свинарник. При этом Гнор искренне верил, что достоин самого лучшего. Не скромничал, когда составлял список нужного ему оборудования. А поскольку от его успеха зависели и мои планы, то теперь в его лаборатории стояла сложная система увеличительных стекол, позволяющих изучать даже очень мелкие объекты при большом приближении, магические выпариватели, смесители, всевозможные артефакты и прочие приспособления, которые должны были облегчить ему жизнь.