Это не мешало, впрочем, маленькому человеку положить жизнь в битве с врагом или совершить великое открытие.

Так вот она, история.

Безумное водкопитие, пять непоследних людей страны и знаменитый фотограф за кадром.

Огромная дача, стол без еды и две бутылки водки.

10.10.2016

II. Студийное фото

Вот снимок, типичный для своего времени. С одной стороны это настоящая студийная съёмка, сделанная знаменитым фотографом. С другой — смешение стилей, столь характерное для войн и революций.

В качестве привета от старого мира в студии остались два пня, да они, собственно, и есть сам старый мир, как отблеск на заднике, похожий на блеск морских волн под луной. Военные люди стоят над трупами деревьев, планируя какую-то важную операцию, и карты безвольно обвисают у них в руках. Четыре человека, и пятым — невидимый фотограф по ту сторону аппарата.

Пятым был Пётр Адольфович Оцуп (1883–1964), которого при рождении нарекли Пинхусом Абелевичем Оцупом. Он снимал весь XX век, вернее — его первую половину: от русско-японской войны и революции до других войн и прочих бурных событий. Много лет — с 1918 по 1935 годы он был, что называется, «кремлёвским» фотографом, имевшим возможность фотографировать высших руководителей, а ещё работал в фотографической службе ВЦИК и руководил фотостудией ВЦСПС. Он умер в Москве и похоронен на Донском кладбище.

Братья его тоже были фотографами, и вообще эта семья шла кучно в области изображения действительности на фотобумаге и киноплёнке. Оцуп фотографировал Толстого и Шаляпина, Ленина и Сталина, Будённого и Ворошилова. Именно по его фотографии был сделан профиль вождя на ордене Ленина и советских деньгах.

Возможно, этот снимок сделан в мастерской Оцупа во Дворце Труда на Солянке, бывшем Николаевском сиротском институте, а потом, после весёлого безумия двадцатых, ставший медицинским учреждением, а затем — Военной академией ракетных войск стратегического назначения имени Петра Великого. Сейчас в этом здании пусто, и к нему уныло примериваются инвесторы. И вот там в 1920 (в некоторых источниках указывается 1919 год, и это правильная дата) году сделан снимок под названием «Планируется операция против Врангеля». Дальше перечисляются персонажи, (Этот снимок часто путают с другим: «Командарм 1-й Конной армии Семён Будённый, Командующий Южным фронтом Михаил Фрунзе, член РВС 1-й Конной армии Климент Ворошилов за картой») Но тут перед нами совсем другой список: «Федор Алябьев, Ефим Щаденко, Климент Ворошилов, Александр Пархоменко в фотоателье. Дата съемки: 1919 год» Конечно, Оцуп мог снять их и не в Москве (он ездил по фронтам Гражданской войны), и можно представить себе уездную фотографию, в которой единственным богатством были два фальшивых пня, и вот её, как вражескую позицию, занимают красные командиры.

Так или иначе, перед нами четыре человека с разными судьбами, и мы переберём их годы, как чётки, исходя из старшинства и иерархии. Причём тут нет репрессированных, хоть есть двое убитых.

Третьим слева стоит Климент Ефремович Ворошилов (1881–1969). Новая власть узаконила его короткое имя «Клим», и это почти чеховский вздох: «Клим, Климушка». Тут ему тридцать восемь, он ещё не нарком (будет им через пять лет), у него уже есть ордена, но только потом он станет дважды Героем Советского Союза и, в довесок, Героем Социалистического Труда. Он станет многолетним членом ЦК и тридцать пять лет числиться в Политбюро. Но уж что-что, революционером он был настоящим, в партию вступил в двадцать два года, многократно арестовывался, бежал из ссылки. В 1917 году, ещё до Октября, он был председатель Луганского комитета большевиков, командовал армией, потом войсками под Царицыном, ненадолго в 1919 году стал наркомом внутренних дел Советской Украины, потом командовал внутренним Украинским фронтом и стал членом Реввоенсовета 1-й Конной армии, которой командовал С. М. Будённый.

Но главное, чем он останется в смысле знаний — первым маршалом СССР.

Ворошилов — символ предвоенной армии. Он стал наркомом обороны после Фрунзе. Вместе с Ататюрком принимал в Турции военный парад в 1933-м. После его фразы: «Нет плохого оружия, есть плохие стрелки» появилось звание «Ворошиловского стрелка», а когда он сказал «Здоровый дух требует здорового тела». Mens sana in corpore sano Ювенала заиграло новыми смыслами и попало на картину Дейнеки в новом виде. Чуковский называл его «милым», Шаляпин писал: «Если он бывший рабочий, то это был рабочий незаурядный, передовой и интеллигентный», что не помешало Ворошилову расправиться со своими сослуживцами в конце тридцатых.

После финской войны его сменил Тимошенко. Но как все герои Гражданской войны, во время Отечественной он уходит на второй план. Принимает в эвакуации военный парад 7 ноября 1941 года — в далёком от фронта Куйбышеве, числится за Государственным комитетом обороны, назначается координатором и представителем, но даже его пост Главнокомандующего партизанского движения упраздняют через месяц. В 1943 году он стал председателем Трофейного комитета. После войны он был сперва заместителем (при Сталине) председателя Совета Министров, а потом и председателем — по 1960 год. Формально он был главой страны как председатель Президиума Верховного Совета

Именно поэтому в известную песню попало:

Меня вчера отметили в приказе —

Освободили раньше на пять лет,

И подпись: «Ворошилов, Георгадзе».

Или:

Рано утром проснёшься

И газету раскроешь —

На последней странице

Золотые слова.

Это Клим Ворошилов

Даровал нам свободу,

И теперь на свободе

Будем мы воровать^[1].

В 1957 году его съели вместе с «антипартийной группой» старых соратников Хрущёва, но первого маршала даже не выгнали из партии, а просто сняли со всех должностей после покаяния. Его именем были названы десятки городов и посёлков. Родной ему Луганск забавным образом сперва был Ворошиловградом двадцать лет при жизни маршала (1935–1958), а потом, через паузу, ещё двадцать лет (1970–1990) после его смерти.

Второй военный, что стоит рядом с Ворошиловым — Ефим Афанасьевич Щаденко (1885–1951) — член ВКП(б) с 1904 года, прожил долгую жизнь и дослужился до генерал-полковника. Тут ему 34 года, он родился в станице Каменской, что стало теперь Каменск-Шахтинском в Ростовской области. Был портным, организовывал профсоюзы по специальности, сидел в тюрьмах, во время Гражданской войны воевал под Царицыным, а в первой половине 1919 года — член РВС Украинского фронта. Осенью его отправили лечиться в санаторий, и кажется уже тогда начал понемногу сходить с ума.

Потом он окончил только два курса академии, ему удалили почку, много лечили, но уже в 1936 году начальник академии Август Корк, у которого Щаденко был заместителем, написал в рапорте Тухачевскому: «Докладываю: Состояние здоровья моего помощника тов. Щаденко чрезвычайно неблагополучно, по-моему, у т. Щаденко в любой момент может произойти припадок буйного помешательства. Прошу безотлагательно освободить тов. Щаденко от работы в Академии и передать его в руки врачей».

И командарма 2-го ранга Корка, и его адресата расстреляют в 1937 году.