Трейгер тяжело вздохнул.

– Наверное, я не заслужил твоего доверия, но на то были причины. Я не имел права разглашать информацию.

Обличающий блеск в ее глазах несколько угас, когда она взглянула в его смягчившееся лицо.

– А теперь имеешь? – прямо спросила она, восполь­зовавшись его настроением.

– Осторожность у меня в характере, Сирена, – при­знался он, пропуская пальцы через ее позолоченные солн­цем пряди. – Я не уверен, что ты не набросишься на меня, повернись я к тебе спиной. Мне трудно судить, кому принадлежат твои симпатии. Твой отец – высокопостав­ленный британский чиновник, между тем как ты бросаешь вызов красным мундирам, открыто выступая в защиту не­зависимости. Это настолько сбивает меня с толку, что я не могу решить, на чьей ты стороне.

Она опустила ресницы под его пронизывающим взором.

– Я разрываюсь между уважением к отцу и лояльно­стью к своим согражданам. Я родилась и выросла в коло­нии и считаю, что у нас есть основания протестовать против несправедливости. Натан однажды сказал… – Ее глаза тревожно расшились, и она осеклась на полуслове. – Мы должны что-нибудь сделать для него.

– Слишком поздно, Рена. – Трейгер поднял печаль­ный взгляд. – Красные мундиры предложили ему стать двойным агентом, но он отказался. Сегодня утром его по­весили. Если я доберусь до того, кто выдал Натана, то позабочусь, чтобы мерзавец заплатил за свое предатель­ство, – скрипнул зубами Трейгер. – Клянусь, смерть Натана будет отмщена.

Сирена крепко зажмурилась, но слезы ручьями покати­лись по щекам. Трейгер ласково вытер их и развязал Си­рене руки. Она обхватила его за шею, уткнувшись лицом в сильное плечо и принимая молчаливое сочувствие.

– Я не знаю, к кому обратиться, кому доверять, не могу отличить друзей от врагов. – Сирена безутешно рыдала. – Я не могу вернуться домой и не могу остаться здесь…

Трейгер приподнял ее мокрое от слез лицо.

– Ты поедешь со мной, Сирена. Оставаться здесь слишком опасно.

Девушка с огромной радостью приняла бы его предло­жение, если бы знала, что не совсем безразлична ему. Но Трейгер руководствовался соображениями долга и испы­тывал к ней не больше чувств, чем к бездомному щенку.

– Это невозможно. Ты не обязан отвечать за меня. Я могу сама о себе позаботиться.

– Ты едешь со мной, и хватит об этом, – непреклон­но заявил Трейгер.

– Нет.

Трейгер тяжело вздохнул.

– Сирена, клянусь, ты самая упрямая женщина, ка­кую мне довелось встречать. Если бы я попросил тебя не прыгать со скалы, ты бы бросилась мне назло.

Выражение ее глаз смягчилось, слабая улыбка тронула прелестные губы.

– Просто я не хочу обременять тебя.

Трейгер обнял девушку и коснулся ее чувственных губ легким поцелуем.

– Но это имеет свои преимущества. Впереди долгая холодная зима. Мы могли бы согревать друг друга, – промурлыкал он, уткнувшись в изгиб ее шеи.

Сирена мгновенно уперлась ладонями в твердую, как скала, грудь, уклоняясь от очередного поцелуя.

– Я не стану твоей подстилкой, Трейгер. У меня ничего не осталось, кроме моей гордости, и я ею очень дорожу.

– Тогда, может быть, ты согласишься стать моей женой?

Слова вырвались, прежде чем Трейгер сообразил, что говорит. Хотел бы он знать, что заставило его сделать подобное предложение. Капитан Грейсон был убежденным холостяком, избегал прочных связей и не ограничивался постелью одной женщины.

Сирена окинула его скептическим взглядом.

– Почему ты решил жениться на мне?

– А почему бы и нет? Пора сделать из тебя респекта­бельную даму.

Трейгер понимал, что это звучит не слишком убеди­тельно, но не мог придумать ничего лучше, поскольку все еще был в шоке от собственных слов.

– Респектабельную? – Сирена презрительно усмех­нулась, не скрывая своего отношения к его шатким дово­дам. – Едва ли уважающая себя женщина свяжет свою судьбу с первым встречным проходимцем. Что это даст тебе или мне, если уж на то пошло?

Она довольно хорошо изучила Трейгера и понимала, что, какими бы безумными ни казались его действия, в них всегда была определенная логика. Осмотрительный и целе­устремленный, он находил преимущества в любой ситуации и использовал их в своих целях. Сирена пыталась разга­дать его истинные мотивы, по-прежнему сомневаясь в том, что может довериться ему.

Трейгера задело, что эта чертовка отвергла его предло­жение, пусть даже сделанное невольно. Он назвал бы дю­жину женщин, готовых ухватиться за любую возможность выскочить за него замуж, а Сирена вела себя так, будто испытывала отвращение даже к его имени. До чего же наглая девица! И это после того, как он головой рисковал, чтобы спасти ее от британцев, и провел бессонную ночь, разыскивая беглянку. Самое меньшее, что она могла бы сделать, – проявить деликатность. Но нет – Сирена устроила ему настоящий допрос и задрала нос в ответ на предложение руки и сердца. Да ведь он намного лучше этого проныры Брендона Скотта.

– А что, скажи на милость, ты теряешь? – со зло­стью парировал Трейгер. – Тебя разыскивают британцы. Выйти за меня замуж наверняка лучше, чем болтаться на виселице.

К несчастью, Сирена теряла сердце, но не хотела, что­бы его разбил человек, относившийся к женщинам с таким цинизмом. Если ей ничего не остается, как выбирать мень­шее из двух зол, то она предпочла, бы отправиться к дяде и тете в Коннектикут. Конечно, они убежденные лоялисты, но не захлопнут же дверь перед родственницей. А вдруг захлопнут? В любом случае это было единственное место, где она могла бы укрыться, хотя Сирене и не хотелось втягивать всю семью в свои проблемы.

Она сражалась со своими сомнениями, а обозленный Трейгер мерил шагами комнату. Воспользовавшись его молчанием, Сирена решила высказать свои возражения:

– Мы едва знакомы.

– Ты знаешь меня не хуже, чем любая другая женщи­на, – отрезал он, решительно отметая ее слабые протесты. – Со временем все утрясется. В конце концов у нас впереди много лет, чтобы познакомиться ближе.

Его ядовитый тон только разжег опасения Сирены.

– Я совсем не уверена, что хочу узнать тебя ближе. Ты довольно подозрительная личность. Вполне возможно, что при ближайшем знакомстве я найду тебя еще менее привлекательным.

Сирена пребывала в полном смятении из-за внутренней борьбы между любовью к нему и сомнениями в его ответ­ных чувствах. После ареста Натана и своего похищения она подозревала всех без исключения, и особенно человека, который так и не счел нужным ничего объяснить.

– Я решил быть честным с тобой, Сирена, – сказал Трейгер, перестав вышагивать по комнате и уставившись на нее сверху вниз. – Это может привести к роковым последствиям, так как я вовсе не уверен, что могу доверить тебе секретную информацию.

Сирена насторожилась и присела на краешек кровати.

– В таком случае у нас есть нечто общее, – заметила она с легкой иронией. – Мы испытываем взаимное недо­верие, но могу сказать совершенно честно, что я никогда не принадлежала к числу завзятых сплетниц. Итак, мне про­сто не терпится услышать правду.

Сирена сделала акцент на последнем слове, отчего Трей­гер сердито нахмурился.

– Я скажу тебе правду, хотя меня и беспокоит твоя манера высказывать все, что у тебя на уме, не задумываясь о последствиях, – напомнил он. – Если ты не научишься держать язык за зубами, то затянешь петлю и на моей шее. А я, знаешь ли, дорожу своей шкурой.

– Я усвоила урок, Трейгер, причем жестокий урок. Я не предам тебя и надеюсь, что ты ответишь мне тем же.

Он смерил ее долгим изучающим взглядом и утверди­тельно кивнул. Затем сцепил руки за спиной и снова при­нялся расхаживать по комнате.

– Хорошо, я расскажу тебе все. Начнем с того, что я не разорившийся кораблестроитель, занятый поисками ин­весторов. Мой бизнес вполне процветает, хотя и пережива­ет некоторый спад из-за действий британского флота. Деньги, которые я собрал под прикрытием этой легенды, предназначены для патриотов. Я капитан отряда, который известен как «Рейнджеры Грейсона», а Эган Хэдли – один из моих людей. Мы собирали сведения о британцах так же, как и Натан.