Плечи Мерритта поникли.

– И правда, зачем. – Он мог бы подчеркнуть, что Оуэйн, человек, был заперт в теле собаки. Что его семья давно мертва. Что ему причинил вред психованный некромант. Что он был безграмотен и не мог поговорить напрямую ни с кем, кроме Мерритта. Но делать это казалось жестоким.

«Зачем мне грустить, когда так много хорошего?» Такой простой ответ, и Мерритту хотелось за него держаться. Все правда хорошо. Он теперь домовладелец. У него есть друзья. У него есть Хюльда. У него новая книга выходит в следующем году!

И ему нужно поехать в Кэттлкорн.

В животе кольнуло, и он прижал к нему руку. У него же не развилась еще одна язва, правда?

Стук в дверь пробился сквозь его раздумья. Дверь была открыта, так что ему не нужно было приглашать Бет войти. В руках у нее была метелка для пыли.

– Не возражаете, если я приберусь? – спросила она, и ее взгляд тут же упал на тарелки, которые Мерритт оставил на столе.

– О. Вовсе нет. – Он развернулся и собрал со стола бумаги, которые получил в Бостоне, проводив вчера Хюльду до БИХОКа. Теперь, когда ничего в работе у него не было, он подумывал снова заняться журналистикой. Написать пару статей и продать их местным газетам. Поэтому он собрал контактные данные редакторов, а также тарифы оплаты и интересующие их темы.

«А как же практика магии!» – воскликнул Оуэйн.

– Мне все равно нужно ехать в Бостон, – отозвался Мерритт, это был достойный ответ для обеих слушающих сторон. Повернувшись к Оуэйну, он спросил:

– Хочешь со мной?

К его удивлению, пес стушевался. Покачал головой, прежде чем сказать: «Мне нужно облегчиться».

Мерритту не потребовалось переводить, потому что мисс Тэйлор отозвалась:

– Я знаю этот взгляд.

Сунув метелку под мышку, она сказала:

– Я тебя выпущу, но в этот раз делай дела на траве! Я тебя отшлепаю, если снова нанесешь в дом грязь.

Оуэйн заскулил и побрел в коридор.

– Спасибо, – Мерритт подхватил сумку, лежащую рядом со столом. – Я, скорее всего, вернусь до темноты.

– Я сообщу мистеру Бабино, – улыбнулась ему горничная. Она взяла в руки кружку и замерла. – Хотите, я отправлю это письмо?

Мерритт колебался, его суставы вдруг заныли, как будто ему было девяносто лет.

– Я…

Она взяла письмо и перевернула. Адрес уже был написан.

– Вы можете и сами его отвезти по дороге.

Оуэйн снова сунул голову в комнату, пыхтя от нетерпения.

– Нет, – Мерритт сказал это достаточно резко, чтобы заработать встревоженный взгляд Бет. – Нет, я не… то есть… – он провел рукой по волосам. – Давайте вы его отправите. Когда сможете.

Оуэйн заскулил.

Она перевела взгляд с него на пса. Письмо скользнуло в карман ее фартука, и Мерритт почувствовал странное облегчение от того, что больше не нужно на него смотреть.

– Иду.

Оуэйн бросился в коридор. Бет поспешила за ним, держа в руках посуду. Мерритт двинулся следом, но остановился в дверях. Обернулся и посмотрел на карандаш, лежащий на столе. Сфокусировался на нем, прищурился, нахмурился. Он представил себе, как тот взлетает в воздух, или плавится, или ломается – все те хаотические безобразия, что учинял Оуэйн, зачаровывая эти стены. Но карандаш остался неизменным.

Вздохнув, Мерритт поправил лямку сумки на плече и пошел за пальто.

Мерритт не знал, стоит ли ему постучать, когда добрался до ничем не помеченного входа в штаб-квартиру БИХОКа. Он решил, что в любом случае лучше постучать, чем не постучать, так что тихонько постучал и целую минуту прождал ответа. Не получив его, он дернул ручку – не заперто – и вошел. Он уже был немного знаком с этим местом, проведя для себя вчера небольшую экскурсию. Он пошел в сторону кабинетов. Кажется, они снова работали, судя по голосам, доносившимся с той стороны.

Добравшись до третьего этажа, он заметил за своим столом Сэди Стиверус – секретаря, которая дала ему адрес Хюльдиной сестры после того, как к нему пришла великолепная идея добиться ее посредством рукописи, – рядом с ней была черноволосая женщина; они чуть не касались друг друга головами, глядя на что-то, скрытое высокой передней полочкой стола. Слева от него стоял маленький диванчик, на котором сидел мужчина. Небольшой журнальный столик, на котором когда-то стоял горшок с цветком, был придвинут к нему, поверх разложена как минимум дюжина папок.

– Полагаю, вон там еще есть рабочее пространство, – Мерритт ткнул большим пальцем вправо.

Мужчина вздрогнул.

– Ой! Здравствуйте, – он робко посмотрел вдоль коридора. – Знаете, я уверен, что так оно и есть. Не знаю, почему мне это в голову не пришло.

Черноволосая женщина, на несколько лет моложе Мерритта, вскочила с места.

– Здравствуйте!

Одновременно она и Сэди произнесли:

– Могу я вам помочь?

Новенькая извиняющимся взглядом посмотрела на секретаря БИХОКа.

Мерритт им улыбнулся.

– Я просто пришел к Хюльде Ларкин.

Сэди кивнула второй женщине, очевидно давая ей разрешение принять полномочия.

– Она здесь. – Она обошла стол, проверив на ходу часы. – Боже, а они там уже долго! – Она постучала в дверь, как казалось Мерритту, кабинета Миры Хэй и всунула внутрь голову. – Пришел посетитель.

– О, мы уже вполне закончили, – изнутри прозвучал баритон, и считаные секунды спустя из кабинета вышел весьма крепкий мужчина за сорок, за ним Хюльда, а прямо за ней тощий парень.

Черноволосая женщина внезапно оживилась, мотая головой от Хюльды к Мерритту.

– Мои извинения! Вы, наверное, мистер Ларкин!

Мерритт рассмеялся, совершенно развеселившись от энтузиазма этой женщины, побледневших щек Сэди и ярко-красного румянца, затопившего лицо Хюльды. Она так легко краснела.

– Что-то вроде того.

С прямой, как кирпичная стена, спиной Хюльда решительно подошла к нему.

– Это мистер Мерритт Фернсби, – ее губы изогнулись. – Мой… коллега.

Коллега? Мерритт искоса взглянул на нее. Она не смотрела ему в глаза, зато стояла так прямо, что казалось, ее позвоночник вот-вот треснет или как минимум лопнет пара швов на плечах. Он опять посмотрел на новоприбывших. Кто они?

Не желая смущать Хюльду – она потом все объяснит, – он протянул руку первому мужчине:

– Приятно познакомиться.

У крепыша была сильная хватка.

– Келвин Уокер. Это мои коллеги, Меган Ричардс и Алистер Бэйли.

Хюльда прочистила горло.

– Мистер Уокер – глава отдела международных отношений ЛИХОКа, материнской компании БИХОКа.

– ЛИХОКа? – повторил Мерритт.

– Лондон, – пояснила она.

Он кивнул.

– У вас всех воистину ужасные аббревиатуры.

Хюльда порозовела еще сильнее, но мистер Уокер ухмыльнулся.

– Это да.

Мерритт сунул руки в карманы.

– Так… что же Лондонский институт делает в Бостоне?

Ответил тощий мужчина:

– Этот вопрос не имеет значения для тех, кто в данные организации не входит, – как будто он устал и у него есть дела поважнее, чем заводить новые знакомства.

Мерритт оглядел его.

– Но, может, имеет значение для их клиентов?

– Мистер Фернсби – владелец Уимбрел Хауса, – быстро добавила Хюльда. – Самого последнего пополнения БИХОКа. Расположен в заливе Наррагансетт.

Она не упомянула, что дом более не волшебный, и Мерритт решил эту информацию не раскрывать. Даже если отбросить пожелания Миры, Оуэйн имеет право на некое подобие приватности, так что обнародование того факта, что Сайлас высосал дух мальчика прямо из половиц, казалось проявлением дурного вкуса.

Прежде чем тишина стала слишком неловкой, Мерритт сказал:

– Я так понимаю, вы все в каком-то роде маги.

Хюльда опустила голову. Очевидно, этот вопрос не следовало задавать, но, конечно же, в нем не было ничего такого.

Мистер Уокер, казалось, не смутился.

– В некотором роде, но, боюсь, вы будете разочарованы. Я вот лично заклинатель, хотя моя родословная настолько размыта, что вы едва ли в это поверите.