— Отвали от меня! — шиплю, дергаясь в крепком захвате.

— Крошка. Ты что, думаешь, что имеешь право так со мной разговаривать? — рычит Плохиш мне в лицо, осматривая с ног до головы.

— Отпустите меня, Воронов. Вы не имеете права. Я сейчас же расскажу все декану.

— Крошка! Ты все таки меня не поняла! — злобно скалиться. Пригвоздив меня к стене всем своим весом. Поднимаю испуганные глаза на парня. С котором и правда шутки плохи. — Поэтому. Повторю ещё раз. Если я сказал, что хочу тебя. Значит так оно и есть. Ты сейчас же раздвигаешь свои прекрасные ножки. Или..-он не договаривает. Гневно смотря в мои глаза.

Или я послушаюсь его. Или он устроит мне здесь ад. Ответить я не успеваю. Мягкие губы захватывают мои в поцелуи. А его наглые ручонки начинают приподнимать мою юбку все выше и выше. Я сжимаюсь. К своему большому стыду. Не только от страха.

Совсем забываю про ногу. При попытке оттолкнуть парня я на нее опускаю весь свой вес. И на меня обрушивается такая боль, что я начинаю кричать сквозь поцелуй. Воронов отрывается от моих губ, смотрит на меня.

От боли на моих глазах выступают слезы.

— Что с тобой? — и я слышу в его голосе. Беспокойство? Да не может быть.

— Ничего! — Скулю и шмыгаю носом.

— Это точно ни ничего. — Осматривает меня с ног до головы. — Я сделал тебе больно? Я не хотел, правда. Но ты меня настолько довела. Своим ебучим игнором. И эти прятки. Мне порядком уже настоебали. Я слишком сильно сжал?. — Тут же прекращает меня держать. Отпускает, позволяя отойти и мне. Когда хочу дёрнуть ручку двери. Он кладет свою большую ладонь на дверь. А после запирает.

— Нет. Так дело не пойдет. Что происходит? Где болит? — не успокаивается парень.

— Я же сказала. Ты ни чего не сделал. А теперь дай мне уйти.

Воронов резко хватает меня за талию и, как будто я ничего не вешу, поднимает, относит к столу, сажая на него, и становится между моими ногами.

— Я жду. Мы не двинемся с этого место, пока не поговорим, — рычит.

— Нам не о чем говорить. Оставь ты меня в покое! — кричу и тут же резко замолкаю. Понимая, что веду себя не профессионально. Хотя о чем я вообще? Всё, что у нас происходит, давно вышло за рамки.

— А я думаю, есть. Почему ты меня игноришь?

— А ты не догадываешься? Может потому, что нам с тобой, кроме как о моём предмете разговаривать в принципе не о чем. Ты студент, я — преподаватель. На этом все. — Рычу на придурка, что улыбается.

— Меня заводит, когда ты включаешь этот тон, — усмехается Плохиш, кладя свою руку мне на коленку. Гладит ее, выводя какие-то узоры. Я настолько завороженно смотрю на это, позабыв, о чем говорила. — То, как ты краснеешь- Губы целуют мою шею, рой бабочек танцуют в животе. — Меня заводит в тебе абсолютно все. Особенно то, как ты стонешь. — К своему стыду я снова делаю это.

— Прекрати — Но не останавливаю его.

Губы Артура покусывают шею, ключицу. Берет мою ногу, кладя ее на себя.

И я вскрикиваю. Но не от наслаждения, а от боли. Что простреливает мою забытую лодыжку.

— Что у тебя с ногой? — Воронов смотрит сначала на меня, потом на ногу.

— Ничего. Отпусти, — пытаюсь слезть со стола. Но меня не отпускают. Воронов аккуратно берет мою ногу, рассматривает ее.

Сейчас опухоль сошла, а покраснение ещё нет. Но в колготках это ни так заметно.

Но только не для Воронова. Что присел на корточки и внимательно рассматривает. Выдернуть, не причинив при этом боли, не получится. Приходится ждать, пока он насмотреться. — Что случилось? — Артур поднимает голову и смотри на меня снизу в верх.

— Просто упала. Отпусти, Мне нужно идти на пары.

— Какие пары? Тебе к врачу надо. Я отвезу.

— Я была у врача. Всё со мной хорошо. А сейчас дай мне уйти! — начинаю умолять. Может, хоть так до него дойдет.

— Тебя по этому не было?

— Это тебя не касается.

— Давай ты на секунду выключишь режим стервы. А если будешь продолжать. Мы поговорим по другому. — Рычит на меня этот ненормальный.

Абсурдней ситуации и быть не может. Я сижу на столе, пока мой студент сидит на коленях, держит мою ногу. Хуже сегодня ещё что ни будь случиться?

— Мне сейчас нужно быть на паре. Ты меня задерживаешь. Просто оставь в покое, — говорю как можно спокойнее.

Воронов встаёт с колен. И нависает надомной.

— Вытащи меня из черного списка.

— Зачем мне это делать? Ты не оставлял меня в покои. Зачем все эти угрозы? Что ты от меня хочешь?

— Я многое, что от тебя хочу — лыбиться. — Но я тебя понял. Ни каких угроз и преследований. Если ты сходишь со мной на свидание.

— Что? Какое свидание? Ты мой студент! — Возмущаюсь на его наглость.

— Это всего лишь формальность. — Закатывает глаза. — Давай так. Ты идёшь со мной на свидание. А я оставляю тебя в покое. Как тебе такая сделка?

— Это не сделка. И я с тобой никуда не пойду. — снова пытаюсь вырваться. Но меня держат крепко.

— Твоё право. Только потом не говори, что я не давал тебе шанса. — Пытается меня поцеловать. Выставляю руку. Он упирается в нее грудью.

— Ладно, хорошо — сдаюсь.

— Вот и славно. Я напишу. — подмигивает и уходит, что — то насвистывая.

А я продолжаю сидеть в ступоре. Рядом сигналит телефон. На экране высвечивается незнакомый номер. "Сегодня в 6. Я Заеду за тобой.".

— На что я согласилась?!

Артур

Выходя из душа. Слышу рингтон своего телефона. Неужели крошка вспомнила обо мне и решила набрать?

Но как только на дисплее высвечивается звонящий. Улыбка тут же сходит с моего лица.

— Алло, — выдыхаю в трубку.

— Привет, сынок. Как у тебя дела?

— Привет, пап. Всё хорошо.

— Ты давно не заходил к нам.

— Прости, дела были.

— Они у тебя всегда. Нужно и о семье вспоминать. Жду тебя сегодня в гости.

— Пап, сегодня ни как не получиться. Дел очень много. И.

— Ничего не хочу слышать! — повышает голос. А это означает, что спорить с ним бесполезно. — Ты забыл про нас совсем. Виолетта говорит, что ты с ней не разговариваешь и ругаешься часто. Сынок, мы одна семья, — закатываю глаза.

Ага, семья, как же.

— Ладно, отец. Я заеду.

— Вот и хорошо! Нам как раз нужно поговорить о деле.

Усмехаюсь. Теперь понятно, зачем ему нужно меня так срочно увидеть. Дело не в семье. Он хочет узнать о моей работе.

Мы с парнями открыли свое дело. Отец был спонсором. Со времени мы ему все выплатили. Но он не перестает беспокоиться и иногда влезать.

— Жду к шести. — Отключается. Типично для отца.

Черт! У меня же свидание с Полиной в шесть. И отцу, как назло, в это время приспичило увидеться.

Нет, свидание с ней я отменять не собираюсь. Даже ради отца. Это то, чего я жду с первого дня, как ее увидел.

"Крошка. Свидание переноситься на восемь".

"Волков. Ты ничего не попутал.? Сначала шантажом заставляешь меня пойти с тобой. Потом все переносишь! Давай сделает лучше. Отменим совсем!"!

— Вот же сучка! — Смеюсь.

"Хорошо. Тогда сделка отменяется. Встретимся завтра в Универе. И предупреждаю. Крошка, я бываю очень настойчивым, когда я чего-то хочу. А тебя я хочу очень сильно. Надеюсь, стол в аудитории крепкий".

Напряжённо жду ответа. И он приходит незамедлительно.

"Ладно. Но встретимся там. Скажи адрес".

"Нет крошка. Так дело не пойдет. Я же сказал, что заеду. Так что жду от тебя адрес".

"Почему ты такой упрямый! Хорошо. Будет тебе адрес".

Давно я так не смеялся. Вообще много эмоций я впервые испытываю только с ней. И с этим срочно нужно, что то делать. Ненавижу это ощущать.

Собираюсь и выезжаю к отцу. Хотя я бы с радостью пропустил этот визит. Но отцу отказать не могу. Даже если он ничего во круг не замечает. Он многое сделал для меня. Когда были проблемы, он всегда выручал.

По дороге мне приходит смс от Полины с адресом. Улыбаюсь как дурак. Когда смотрю в зеркало заднего вида. И вижу свою довольную рожу. Мне становиться не по себе. Я не должен так реагировать. Это не нормально.