Подавив желание наделать шуму, Паша ответил совершенно иначе:

— У одного моего школьного знакомого отец — ювелир. У них очень непростая ситуация в семье, батя без посторонней помощи ухаживает за большой женой и тремя детьми. — Паша состроил грустную гримасу и поведал трогательную историю, обеспечивавшую алиби. — Из-за нехватки времени на заказы, он быстро растерял клиентов. Появились проблемы с деньгами. Отец семейства даже не мог позволить себе в качестве материалов благородные металлы и драгоценные камни. Вместо них приходится работать с простыми железками и стекляшками. Я пообещал помочь распространить его изделия, а взамен попросил изготовить для тебя что-то особенное. Вот.

Услышав историю, полную превратностей судьбы, учительницы тяжело вздохнули. Кто в жизни не сталкивался с трудностями? Но даже так, они все еще были ограждены от по-настоящему трагичных ситуаций, вроде описанной.

— Кстати, если не против взглянуть на изделия, в которые этот достойный мужчина вложил свое сердце и надежду на светлое будущее… то вот. — Паша достал из второго, куда более распухшего кармана, пакетик с побрякушками.

Их он тоже заказал на онлайн платформе, в ценовом диапазоне от рубля, до шести, желая проверить реакцию более взрослой аудитории. И не было лучше времени, чем день рождения мамы.

Как только блестяшки появились под светом лампочки, учительницы голодными зверьми накинулись на них. О Карине с ее набором мгновенно позабыли.

Сергей, глядя на все это, почесал репу и пошел в зал, прихватив тарелку с рыбой.

— Удивительно. Отец твоего друга такой мастер… такой молодец. — Юлия Алексеевна растроганно причитала, но затем сменила настрой на неподдельный интерес. — А сколько стоит эта подвеска?

Паша улыбнулся, мысленно потирая ладони. Реакция аудитории оказалась куда более бурной, чем предполагалась, и это к лучшему…

За короткий промежуток времени он продал четыре побрякушки, с минимальной стоимостью — двадцать рублей. На лицах учительниц читалось легкое сопротивление. Однако уже проявив интерес перед всеми и спросив цену, они не могли ударить в грязь лицом. Так что были вынуждены расстаться со своими кровными.

«Похоже, продавать дорогую бижутерию пока не стоит. Наценка уступает в сравнении с электроникой, а проблемы с реализацией вполне насущные».

Проанализировав товар, Паша был вынужден вычеркнуть данную категорию из списка.

Если продавать украшения, то только мелочевку, которая не ударит сильно по карману. Ведь сама по себе бижутерия, помимо демонстрации красоты, должна показывать статус. А какой статус может показать простая сталь со стекляшкой вместо бриллианта в золоте?

Ночью, когда отца отправили развозить учительниц по домам, Паша остался наедине с матерью.

— Ты и правда взялся помочь семье друга? — Карина с сомнением оглядела сына.

Родив и воспитав его, как можно не знать об обманчивой натуре?

— Конечно, когда я тебе врал? — Паша ответил с честным лицом.

Он придумал историю с одноклассником, чтобы родители на время отстали, и не докапывались до сомнительного источника средств. До переезда в собственное жилье, данная легенда должна служить прикрытием.

— Когда сказал, что нужно купить лекарство Мише, а сам пошел и купил лимонад. — Вместо того, чтобы отстать от сына, Карина продолжала настаивать.

— Лимонад это — лекарство. — Паша пожал плечами, прекрасно понимая, что мама пытается пристыдить, и вывести на чистую воду.

Дешевый фокус.

— Когда не помыл посуду, и наплел, что папа сказал не мыть, он сам помоет. — Загнув указательный пальчик, Карина пристально смотрела на сына, отслеживая малейшие изменения на лице.

— Он так и сказал, просто сам потом забыл. — Паша неловко улыбнулся, если мама продолжит… таких историй наберется не один десяток

«Неужели нужно иди до конца? Неужели у тебя настолько жестокое сердце, и нет милосердия?»

— Когда порвал новые штаны, и сказал, что это был кот. — Загнув средний палец, Карина прищурилась.

— Это и был кот. — Паша ответил с онемевшим лицом.

— У нас нет, кота.

— Соседский кот.

— У соседей тоже нет котов.

— Соседи — понятие растяжимое. Что, у всего подъезда нет котов?

Мать и сын смотрели друг на друга с прищуром, в атмосфере, которую могли создать только стрелявшиеся ковбои из вестернов.

— Иди, учи уроки. — В конце концов Карина сдалась с усталым вздохом. Ей еще посуду перемывать, а от этого балбеса правды не дождешься.

— Иду. — Паша стороной обошел маму, словно опасаясь неожиданного нападения. И до самой комнаты, не сводил с нее взгляда, осторожно закрывая за собой дверь.

Глава 23

Часы

Ранним субботним утром Паша умылся, почистил зубы, и под встревоженным взглядом матери, собрался на пробежку. Пришлось изрядно постараться, чтобы убедить ее в безопасности занятий спортом. А в прошлый раз… ну, с кем не бывает, перетренировался.

Что касается ненормальных физических кондиций, которых до принятия Титанида не наблюдалось от слова совсем, он списал на действие специальных препаратов, купленных у одного барыги спортпита.

Поднялся скандал, разбудивший отца.

Перед родителями Паша торжественно поклялся, что больше не будет принимать всякую гадость.

Несмотря на понурый вид, в душе он радовался. К счастью родители не слишком сведущи в вопросах спортивной фармакологии. Иначе знали бы, что за одно единственное принятие препарата невозможно нарастить практически пятнадцать килограммов сухой мышечной массы. Даже о половине килограмма речи идти не может, какой бы чудодейственный эликсир ни был.

Итак, с горем пополам, он вырвался на пробежку.

Ноги, что совсем недавно начинали заплетаться после пары минут активной работы, без устали несли поджарое тело сквозь улицы. Легкие забыли ощущение болезненного жжения и катастрофической нехватки воздуха. Казалось, они вообще не испытывали нагрузок.

Оббежав район, Паша вернулся в родной двор, и звериной хваткой вцепился в турник с брусьями, старясь выжать из тела все возможные пределы. Результаты ночи трансформации даже близко повторись не удалось. Но сорок подтягиваний на пять подходов, и по сто пятьдесят отжиманий на брусьях — вполне неплохой результат. Особенно для того, кто недавно уставал даже просто смотря на перекладину.

С подрагивающими мышцами груди, спины, и рук, он поднялся в квартиру, снова умылся, переоделся, доел остатки вчерашнего фуршета, и поволок уставшее тело в школу.

Удивительно, но по пути физическое состояние быстро восстанавливалось. Не до пика, но дойдя до школы, он уже не чувствовал себя Белоснежкой, попущенной всеми семью гномами. Теперь их было максимум трое.

Еще до входа в альма-матер, Паша заметил пристальные взгляды спешащих учеников. В основном, старшеклассников. Те, что шли в школу, в компании, не стеснялись обсуждать его. Отдаленно знакомые десятиклассники и одиннадцатиклассники подходили поздороваться.

«Я, конечно, ожидал, что стану заметнее, но не настолько…»

Улыбаясь, Паша вошел в школу. Его не слишком заботила так называемая слава, но события будущего четко дали понять, что внимание очень просто монетизировать.

Он с задумчивым видом остановился возле полупустой раздевалки. В теплый осенний сезон мало кто таскался с куртками.

Глядя на прибывающих и разбредающихся по классам учеников, Паша поднял руку, чем привлек взгляды.

— Уверен, все хотите знать, как недалекий Порей претерпел ослепительную трансформацию, и стал воплощением мужественности. Как он смог добиться невероятных результатов на спартакиаде, восхитив парней, и забрав сердца девушек. — От самодовольных слов старшеклассника, мальки, с огромными рюкзаками, впадали в ступор. Что там, даже те, кто погружен в контекст перфоманса, испытывали испанский стыд. — А я скажу! Путь был тернист. Преодолевать себя, лепить из грязной глины совершенного Адама, это вам не под одеялом шлифоваться.