— Вон видите того парня? — После недолгого молчания Паша со вздохом указал на притихшего Витю. Тот планировал не привлекать к себе внимания до тех пор, пока высокопоставленные родители одноклассницы не свалят. Однако начальник, как всегда, не преминул возможностью поднасрать. — Виктор Фомин — наш с Катей одноклассник. Вы с ним отлично поладите. Он тоже постоянно донимает, намекая на импортность моих товаров. Но все они сделаны вот этими золотыми руками. И прежде чем смеяться, или бросать едкие комментарии, которые оскорбят честное имя производителя, хочу довести до сведения: Сегодня мои производственные линии, на которых и выпускаются все эти «импортные» товары, будут инспектироваться экспертами КГБ.

Состроив грустную физиономию художника, мазню которого назвали мазней, а не искусством, Паша приосанился. Однако слова, призванные придать вес его позиции, вызвали совершенно противоположные эмоции у светловолосой четы:

— Нужна помощь? — Посерьезневший Юлиан подошел поближе. — Я мог бы поговорить с местным начальством службы государственной безопасности.

Обычно презирающая властное поведение отца Катя, неожиданно кивнула. Витя позади тоже нервничал, его не покидало ощущение, что сегодня вечером весь их бизнес закончится. И что нужно обязательно принять неожиданно протянутую оливковую ветвь!

— Да вы зае… даже не знаю, как закончить, чтобы прилично было. Повторюсь, все эти товары произведены мной. Не заказаны, не украдены, не импортированы. ПРО-ИЗ-ВЕ-ДЕ-НЫ! — Стуча пальцем по прилавку на каждом слоге, Паша глубоко вздохнул. — За каждый товар я могу отчитаться.

«Уже начинает казаться, что проще всем рассказать о волшебном пространственно-временном артефакте. Любому поперечному, блин, доказывать, что я — не ерш! Притом что ерш! Но не хочу ершом показаться!».

— За каждый? — Василиса, наслаждавшаяся потоками теплого воздуха из палатки, удивленно вскинула бровь. И картинно обвела взглядом развешанные по стене наборы женского нижнего белья.

«Они все такие красивые и изысканные… Может ли мужчина, тем более подросток, создать что-то подобное?»

Жена Юлиана с большим сомнением относилась к этому, чем к сложным электроинструментам, LED-часам, плееру, и портативным игровым приставкам.

— За КАЖДЫЙ. — Паша решительно обошел прилавок и, погрузившись вглубь палатки, выудил из нераскрытой сумки какой-то продолговатый предмет. А когда вернулся с тридцатисантиметровым доказательством, то перед ошеломленными лицами четы Димченко затрясся венозный резиновый дилдо. — Я бы и рад поболтать, но долг зовет.

Сказал Паша, крутнув фаллоимитатор в руке, словно какой-то пропеллер. Он вскочил прямо на прилавок. Тот едва не провалился, но все же выдержал сто двадцать пять кило чистого веса. А вот белобрысая семья психологического удара не сдержала. Катя, какой бы равнодушной ни пыталась выглядеть, залилась краской. То же самое с матерью. Юлиан — самый стойкий из них — глупо смыкал-размыкал губы, напоминая выброшенную на берег рыбу.

Глава 122

Эротический разогрев толпы

Пока чета Димченко приходила в себя, Паша попросил Фомина принести камеру. Прямо на столе, под взглядами собирающейся толпы он довольно быстро включил цифровое записывающее устройство, поставил на край лавки, установил в правильном ракурсе, после чего повернулся к людям.

— Остаются последние минуты до того момента, когда эти нерасторопные ленивцы закончат раскладывать товар. Товар, который вы, дорогие покупатели, надеетесь заполучить по самой выгодной цене. Что справедливо… — Повысив голос, Паша обратился к заинтригованным клиентам. Последние могли себе позволить немного послушать амбала, потому как мороз отступал под потоками тепловых пушек, и стоять рядом с шестью палатками было довольно комфортно. Несравнимо с другими лавками, возле которых царил мороз. — … Однако совсем недавно главный помощник — Виктор Фомин, которого вы видите чуть ниже уровня моего заднего прохода, и которого после торгов за отдельную плату каждый сможет накормить снегом, сказал довольно возмутительную вещь. Мол, вы очень ограничены в своем кругозоре, и зачастую не понимаете предназначение некоторых товаров. Оттого берете только то, что привычно, ориентируясь лишь на цену, и ни на что больше.

Витя, на которого тут же обрушились плотоядные взгляды, безумно расширил глаза. Он настойчиво начал дергать начальника за штанину, думая: «Ты чего, блин, творишь⁈ Мы в одной команде! В одной! За что⁈».

— Я с его сомнительными воззрениями категорически не согласен. И чтобы доказать обратное, желаю провести короткий, но показательный эксперимент. — Отстаивающий честь народного интеллекта Павел с суровым лицом поднял фаллоимитатор, который все это время крепко держал в левой руке. Начавшая было заряжаться гневом толпа, замерла. Парни из тех, что поближе, прыснули первыми. А затем, словно по цепочке, хохотки и смешочки, осторожные, но постепенно нарастающие, поползли во все стороны.- Эксперимент заключается в том, чтобы узнать, способны ли вы определить предназначение, казалось бы, самых неочевидных товаров. Вот скажите, что я сейчас держу в руках?

Потрясая дилдо, Паша окончательно прорвал плотину. Независимо от возраста, мужчины, или женщины, все безумно рассмеялись. Даже продавцы, которые должны быть полностью на стороне Павла, отвернули искаженные судорогой лица.

«Мне вообще не стоило просить его что-то изображать перед родителями. Просто нужно было познакомить их поближе, и подождать пять минут, прежде чем этот идиот вытворит нечто подобное».

Красная как рак Катя, с возмущением и недоверием смотревшая на Павла, в конце концов, вздохнула, и покачала головой. Долгое время она упорно продолжала думать, что странные выходки Коновалова — игра, расчет, но кажется… этот идиот и правда идиот. Такой, какой есть.

— Хуй! — Из надрывающейся от смеха толпы послышался смелый выкрик.

Восемнадцатилетний парень подал громкий голос, и поднял руку, словно в попытке приобрести акции на Уолл-стрит, а не сообщить о причинном месте.

— Эх… кажется, Витя все-таки был прав. Это — не хуй. — Паша сокрушенно опустил глаза, будто разочарованный отец услышал признание сына, что в сауну тот ходит в трусах. Он покрепче сжал фаллоимитатор, отчего основание сплющилось, и вытянулось еще сильнее. — Это — верность. Это — порядочность. Это — честь. Это — то, что компенсирует нашим дорогим дамам недостаток мужского внимания. Одинокие они, или в браке. Будь то, когда возлюбленный отправляется на вахту, в далекое плавание, или уходит на две-три смены подряд. И прежде чем мужчинам возмущаться, мол «не нужны нашим женщинам такие вещи! Своих хватает!». Подумайте вот о чём: Уж лучше так, чем, пока вы на заводе, она будет заглядываться на соседа. А потом глаза и волосы ребенка почему-то непохожего на ваши цвета, нос с горбинкой, и увлечения совсем не те.

Толпа, предававшаяся веселью, в конце юмористической речи серьезно смутилась. Неожиданно торгаш поднял серьезный вопрос, который, если бы честным, терзал многих мужчин. Сомнения, недоверие, ревность… Это все в человеческой природе, и от этого никуда не деться.

— Ну а если не женщинам, вы всегда можете подарить резинового Валерчика друзьям. Представьте ситуацию: открывает товарищ подарок, гости заинтересовано смотрят, форма продолговатая, агрегат весомый, может, коньяк? Может, модель корабля? Ага, корабля… Таким кораблем не в каждую бухту пришвартуешься. Зато в драке можно использовать как оружие унижения, и тотального доминирования. Бандосы на улице точно не пристанут, когда увидят, ЧЕМ могут выхватить по щекам. — Заметив перемену настроения, Паша быстро сгладил углы. Не доводя всех до смеха, но снова вызывая улыбки и смущение. Он тонко чувствовал эмоции окружающих, ловко лавируя словами, и ловя баланс, при котором психоэмоциональное состояние клиентов будет оптимальным для трат, и минимальным для критического мышления — главного врага случайных покупок. — На каждый пестик, как говорится, найдется своя тычинка. И у этого резинового товарища есть весьма симпатичная сестренка с глубокими, и тесными талантами. О том, как она работает, думаю, сообщать не стоит. Да и показывать тоже. Кто знает, тот знает, кто не знает, узнает.