На этой печальной ноте наше интервью подошло к концу.

– Спасибо вам огромное за потраченное время, – горячо поблагодарил я его. – Надеюсь, что у вас все получится, и республика сможет достичь своих целей и мирного будущего. Вы невероятный человек.

Лицо Владислава приняло слегка удивленное выражение.

– Уверяю вас, я самый обычный человек. Просто я все это пережил и почувствовал на себе. Любой другой на моем месте рассказал бы вам то же самое.

Я задумался, пытаясь осознать всю серьезность того, что только что услышал. Лишения, боль, стойкость. Повествование Дейнего было не просто пересказом событий – это был призыв не верить заголовкам газет, а научиться сочувствовать, сопереживать и понимать.

В сумрачных глубинах международных конфликтов, где переплетаются разведка и шпионаж, самые потаенные уголки истины часто открываются благодаря неожиданным и, казалось бы, незначительным событиям. Мое первое знакомство с изощренным миром биологических лабораторий на Украине произошло не благодаря секретным источникам или тайным каналам; впервые я услышал о них в самом маловероятном месте – в зоне ожидания задержанного рейса в компании двух, казалось бы, ничем не примечательных украинских врачей.

Для человека с моим опытом – бывшего полицейского, который никогда не углублялся в загадочную сферу вирусологии, – завязавшийся разговор был столь же увлекательным, сколь и непонятным. Шел 2014 год, и я направлялся в Москву, когда судьба свела меня с двумя людьми, за непринужденным разговором и смехом которых скрывалась удивительная и пугающая реальность.

В баре аэропорта я познакомился с доктором Алексом и доктором Борисом (я сам выбрал эти имена для данного рассказа), которые возвращались с конференций и семинаров по биологическим исследованиям в Вашингтоне и Майами. Они засыпали меня веселыми беспечными рассказами без малейшего намека на то, насколько серьезной в действительности была их работа.

Когда наконец-то объявили посадку на рейс, настроение сразу стало приподнятым. Заняв места, доктор Алекс быстрым шагом направился в Duty Free, откуда вернулся с торжествующей ухмылкой, держа в одной руке бутылку джина, а в другой – спрайт. Спокойный мини-праздник вскоре перерос в буйное веселье, вызывая как восхищение, так и негодование со стороны других пассажиров.

То, что начиналось как дружеское общение, вскоре превратилось в настоящий хаос. Доктор Алекс, более энергичный и шумный, руководил весельем и бурной дискуссией, к неудовольствию сидевшей впереди дамы. По мере того как алкогольное опьянение докторов усиливалось, росло и ее недовольство, и в итоге женщина вызвала стюардессу, чтобы та уняла беспокойных пассажиров. Но ситуация набирала обороты, и мне оставалось только с недоумением наблюдать за разворачивающимся безобразием.

Опьянение доктора Алекса достигло апогея, когда он внезапно изверг из себя поток рвоты, по виду напоминавший молочный коктейль, окатив несчастную женщину, стоявшую перед ним, и окрасив салон в причудливые цвета. Воцарился хаос. Пассажиры кричали, а я пытался выкарабкаться из этого месива, едва сдерживаясь, чтобы не разразиться громогласным хохотом, пока шел к туалету.

Разворачивающееся зрелище было почти на грани сюрреализма. Разъяренная стюардесса проводила пошатывающегося доктора Алекса в туалет, где он продолжил извергаться на стены и раковину. Эта картина в замкнутом пространстве поражала абсурдным сочетанием гнева и унижения. Возмущение стюардессы было настолько ощутимым, что его можно было резать ножом, она даже пригрозила вызвать наряд полиции по приземлении. Но даже в этой нелепой ситуации девушка проявила сострадание и приготовила традиционное русское лекарство, чтобы успокоить захмелевшего врача. Доктор Алекс подчинился, выпил неизвестное снадобье и погрузился в сон.

Мне же удалось разрядить напряженную ситуацию, превратив ее в импровизированную вечеринку. Косметика, которую я вез с собой в качестве подарков для моих друзей в России, стала приятным сюрпризом для стюардесс. Их первоначальная досада сменилась восхищением, и увлекательный сеанс макияжа продолжался до конца полета.

Оглядываясь назад, я понимаю, что этот, казалось бы, пустяковый эпизод, приправленный слегка абсурдным юмором, имеет более мрачную подоплеку. Те самые люди, которые участвовали в этом похабном цирке, были связаны с чем-то по-настоящему серьезным – биологическими лабораториями на Украине, финансируемыми Министерством обороны США. Именно там велась работа со смертельно опасными патогенами, которые в любой момент могли привести к катастрофе.

Эта парадоксальная двойственность поразительна. Их беззаботное поведение, которое сначала так привлекло меня, стало ярким напоминанием о тонкой грани между человеческой гениальностью и безрассудной глупостью. Этим людям доверяли самые опасные вещества в мире, но в их беспечности чувствовалась обычная человеческая слабость, и это пугало больше всего.

На первый взгляд, это всего лишь забавный анекдот, но его реальный смысл гораздо шире. Он отражает мир, в котором переплетаются наука и многогранность человеческой природы, где беззаботный смех в ожидании рейса может открыть гораздо более глубокую истину. Это запутанная история, которая никак не выходит у меня из головы, повесть о хрупком равновесии мира, балансирующего между великими открытиями и мировой катастрофой.

Если говорить о преступной вашингтонской клике, то ее коварство не ограничилось только «Бурисмой». У каждого государства есть собственные тайны, спрятанные под грифом «Совершенно секретно» в запертых кабинетах с вооруженными охранниками у дверей. Но некоторые из этих тайн уходят корнями так глубоко, что их не объяснить эфемерными национальными интересами. Они связаны с чем-то первобытным, с тем, чей шорох слышен в ночной темноте и чей холод пробирает до самых костей даже матерых ветеранов государственной службы.

В середине 2021 года до меня дошел слух – едва различимый шепот о чем-то настолько страшном, что я просто отказывался в это поверить. Нелегальные химические лаборатории, спонсируемые не кем иным, как Министерством обороны США, развернули свою опасную деятельность в неспокойной обстановке тогдашней Украины. След был бледным, затертым многочисленными замалчиваниями, отрицаниями и фейками. Но такие громкие истории всегда оставляют следы, и рано или поздно они будут обнаружены.

Я сделал несколько запросов и наконец получил первую зацепку – связанный с украинским правительством ученый, которому поручили наблюдение за одной из лабораторий в системе украинской биологической программы. Это была женщина с пустым стеклянным взглядом и затуманенным сознанием. Она боялась, но чувство долга перевешивало страх, поэтому она решилась избавиться от того груза, который давил ей на сердце. По ее словам, лаборатории более чем реальны. Они спрятаны у всех на виду, замаскированы под исследовательские центры и хранят тайны, которые могут перевернуть весь мир.

Лаборатория-призрак, в которой она работала, располагалась неподалеку от небольшого аэродрома, куда ее команда привозила одни биологические материалы и забирала другие. Каждую неделю туда прилетали частные самолеты правительства США с новыми образцами. Сеть таких исследовательских центров распространялась по всей стране с угрожающей скоростью. Дядя Сэм отстегивал немалые суммы на финансирование их секретной деятельности. Архитектором этих биологических крепостей был инфраструктурный гигант Black & Veatch, глубоко запустивший щупальца в американские секретные операции.

Текст предоставлен ООО «Литрес».