Мне не стоило рассказывать родителям о помолвке. В прошлое Рождество, когда мы приехали на каникулы ко мне домой, разразился скандал. Папа чуть не пустил в ход кулаки, а все потому, что Морис упомянул о новых технологиях. Папа же решил, что такие амбиции рискованны. Слово за словом, и вот – Морис сдерживает себя, пока папа держит его за грудки. С рабочей темы ссора переместилась на личное. После ужина мы с Морисом поссорились. Он хотел, чтобы нас принимали за пару, а мои родители открыто выступали против. Он уехал, и целую неделю мы не разговаривали. А сейчас он мертв.

В дверь постучали, а затем внутрь вошел мужчина в слегка помятом костюме. Он распахнул пиджак, и на ремне я увидела значок.

– Мисс Брукс, меня зовут Джон Эрингтон, я веду дело об убийстве Мориса Рида. Можно задать вам несколько вопросов?

Его голос был серьезным. Лицо покрывали морщины, но подтянутое тело делало его привлекательным. Словно он из какого-то кинофильма. Происходящее до сих пор казалось мне нереальным, кошмарным сном.

– Вы их нашли? – спросила я, но детектив помотал головой.

– Мы должны узнать полную версию событий, которые произошли вчера. Мистер Алан Рид раскрыл нам не всю картину.

Все-таки память меня не подвела. Брат Мориса был там, но что он там делал?

Я присела и поправила одеяло, прикрывая голые ноги. Неловко было сидеть в таком виде. Я всегда была собранной, воспитанной и ухоженной, но сейчас во мне была тысяча иголок боли, из-за которой я даже не смотрела на себя в зеркало.

– Что вы хотите знать?

– Все, – детектив пододвинул кресло к койке и сел в него, доставая папку. Он что, будет записывать мои слова? – Начните, пожалуйста, с самого начала. Кем вам являлся убитый?

Убитый. Меня словно ударили кувалдой. Невозможно сделать вдох.

– Он был моим женихом, – я посмотрела на скромное кольцо.

– Хорошо, – детектив сделал запись, – вы были в хороших отношениях?

– Мы собирались пожениться.

– Это еще не означает, что между вами не было стычек.

– Вы подозреваете меня?

– Мы рассматриваем все варианты, мисс Брукс. Рядом с вами был найден пистолет с вашими отпечатками пальцев. Пули совпали.

Если мне казалось, что меня ударили в начале диалога, то нет. Сейчас я готова была снова закричать.

– Я его не убивала.

– Хотелось бы в это верить, мисс Брукс. Для этого я здесь. Расскажите, что произошло.

Я вспомнила, как бежала по парковке в тапочках и думала, что Морис ушел от меня.

– Мы с ним поссорились, – на лице детектива застыла маска презрения. Он точно меня подозревает. – Он сделал мне предложение, но не хотел говорить моим родителям, а я не стала скрывать. Мы не разговаривали весь день, а когда меня отпустили домой, Морис уже уехал. Я добралась до квартиры, а когда вошла, увидела его связанного и в крови, а два парня, огромных и высоких, избивали его. Требовали деньги.

– Почему Морис просил не говорить о помолвке?

– Мои родители против наших отношений.

Взгляд детектива зацепился за мое лицо. Он анализировал меня. Перед таким взором мне хотелось спрятаться под одеяло, хотя скрывать мне было нечего.

– Вы сказали парней было двое. Вы знаете, кто это был?

Я помотала головой.

– Видела их в первый раз.

– Надеюсь, и в последний. Мисс Брукс, в сейфе не было денег, они пытались вас ограбить?

Я вспомнила, как трясущимися руками отдавала пачки громилам, а они довольно улыбались.

– Они хотели, чтобы Морис вернул долг.

– О каком долге идет речь? – детектив перевернул страницу и снова стал изучать меня.

– Я не знаю, – Морис отнекивался от того, что он должен. – Мне кажется, что они могли перепутать что-то.

Вопросы лились рекой. Я не успевала даже сообразить, о чем меня спрашивают. Отвечала на автомате. Юристы потом будут возмущаться, что я не дождалась их.

– Мисс Брукс, на ваших руках и одежде нет следов пороха, но на пистолете были ваши отпечатки пальцев. Это оружие было вашим?

Я не понимала, как такое возможно. Я помотала головой.

– Если вы пытаетесь обмануть меня, я об этом узнаю. Опишите, как выглядели те парни.

– Высокие. Накаченные. Огромные. Устрашающие. У одного был шрам на щеке. Это все, что я помню.

– Вам следует вспомнить побольше, для вашей безопасности. Чуть позже я попрошу вас приехать в участок, чтобы по описанию составить фоторобот. Вы сказали, что грабители могли перепутать что-то, почему вы так считаете?

Алан был там. Он знал, что у Мориса проблемы? Поэтому приехал туда?

– Морис отрицал, что он должен деньги. А вот Алан мог взять в долг и не вернуть.

– Алан Рид?

Я кивнула. Говорить правду и только правду.

– Морис часто лечил его раны после уличных разборок.

– Как думаете, могли ли грабители перепутать их внешне?

Я кивнула. Да, Алан был старше на два года, и я никогда бы не спутала их, но если речь идет о незнакомцах… Они были похожи.

– Вы можете вспомнить какие-нибудь детали?

– Парень, который вымогал деньги, говорил про Оливера. Я не знаю, имя это или фамилия.

Детектив замер. Его взгляд стал холодным. Он точно знает, что это за Оливер.

– Если что-то вспомните еще, звоните, – он протянул визитку и протянул лист бумаги. – Подпишите протокол допроса.

– Вы знаете, кто такой Оливер?

Детектив напрягся и помотал головой.

– Нет, но попытаюсь узнать. А пока не советую уезжать из города, мисс Брукс. Мои соболезнования.

Он забрал лист и вышел из палаты. Я снова легла на подушку и закрыла глаза. Почему Алан пришел в тот момент, когда Морис был в опасности? Почему допрос так быстро закончился? Ладно, сейчас мне только на руку. Сидеть под пристальным взором детектива Эрингтона мне больше не хотелось.

Мама вошла в палату. Ее взгляд был отражением моей боли. Я уже знала, что мне предстоит тяжелая беседа.

– Милая, знаю, что тебе сейчас плохо, – мама не обратила внимание на пришедшую медсестру, – но нам надо организовать похороны…

Я перестала слушать. Я в домике.

Медсестра сделала мне укол. И в этот раз я с удовольствием провалилась в сон.

***

Говорят, человек проходит через пять стадий, чтобы принять ситуацию. Первая стадия – отрицание. Вторая – злость. Третья – торг. Четвертая стадия – депрессия. Пятая – принятие.

Я прошла через первую ступень и застыла на второй. Злость бурлила во мне. Я отдала деньги, чтобы сгладить ситуацию, но те громилы убили Мориса. Я никогда не смогу больше насладиться смехом жениха. Я не проснусь в его объятиях. Не надену белое платье.

Пустота. Они забрали мое будущее из-за чертовых денег.

Алан проснулся и потянулся. Он сидел в кресле, когда я проснулась, и уже спал в нем. Видимо, ему пришлось долго ждать моего пробуждения.

– Мне жаль, Лори.

Его глаза – глаза Мориса. Такие же голубые. Я будто смотрю в океаны, в которых утопала не одну ночь.

– Я виноват, это все из-за меня.

Я закрыла глаза, пытаясь заглушить приступ истерики. Мне хочется сбежать отсюда.

– Я уже поняла, – я приняла позу эмбриона.

– Он хотел меня спасти.

– Ему не следовало каждый раз бежать выручать тебя, – прошептала я. По щекам катились слезы, даже через закрытые веки. – Он должен был позволить тебе самому утонуть, а не идти на дно вместо тебя.

– Лори, – рука Алана коснулась меня, но я отпрянула.

– Ты виноват в его смерти!

Алан побледнел. Видно, что он плохо спал, потому что таким уставшим я не видела его никогда.

– Мы планировали пожениться, создать семью, а из-за тебя он мертв!

– Глория, пожалуйста.

– Убирайся из моей палаты!

– Я знаю, кто это сделал.

Его последние слова, как стрелы, вонзились в мое тело. Слишком много ударов. Я не справлюсь с болью.

– Ты сказал копам?

Он помотал головой.

– Я хочу разобраться с ними сам, – Алан посмотрел на дверь. – Я хочу отомстить им.

Месть. Вот, что я перепутала со злостью. Жажду мести.