А ведь в детстве я думала, что проживу долгую и счастливую жизнь. Это ощущение меня никогда не покидало. Никогда я не бывала в депрессии, не страдала от неразделённой любви, не маялась от незнания, чем бы заняться в жизни. Выходит, что всё было зря?
Я не успела испытать никаких ярких эмоций, даже не влюбилась сильно, никаких эмоциональных качелей, невозможности сказать что-то связное в его присутствии, слёз по ночам и тому подобное.
Это чувство недосказанности и недоделанности поселилось где-то внутри, оно будто горячий ком, ворочалось внутри, распирая и не давая мне провалиться во тьму. Мне стало казаться, что я даже согрелась, чувствительность стала возвращаться к ногам и рукам.
Нет, хватит лежать и страдать. Надо брать себя в руки. С этой мыслью я открыла глаза, но лучше бы этого не делала, честное слово.
Вокруг было темно, а я лежала в какой-то яме!
Сердце забилось в районе горла, я издала какой-то писк ужаса, на большее меня не хватило. Руки поднесла к лицу, прижала к щекам дрожащие пальцы, затем медленным движением потрогала свод этого углубления, который оказался снегом.
Я под снегом! Слегка выдохнула от облегчения. Вот теперь бы узнать, насколько глубоко. И я в лихорадочном темпе стала проковыривать отверстие на уровне груди, чтобы снег не падал на лицо.
В голове, как птица в силках, билась мысль, что должно быть неглубоко, иначе мне конец. Сколько я тут лежу? Кислород вроде есть!
Я рыла и рыла, надеясь, что вот-вот увижу небо, но ничего такого не происходило. Я уже стояла в полный рост, а снег всё ещё был надо мной.
Выше мне уже не достать – это конец.
Но тут меня наконец, посетила мысль, что я была не одна, а значит, кто-то мог уже выбраться, поэтому надо звать на помощь, чтобы кто-то мне помог выбраться на поверхность.
- Помогите, - прошептала я.
Тишина.
- Помогите! – откашлялась я, горло будто пересохло и от крика заболело. Ладно, потом буду думать о лечении. – Есть кто-нибудь наверху? Эй!
В голосе уже явно чувствовалось отчаянье.
- Люди! Слышит меня кто-то?!
Неужели я одна не умерла? Не знаю, что пугало меня больше, что я одна выжила, или что меня не найдут?
- Хоть кто-нибудь, - заплакала я, садясь в холодный снег. – Я на любого живого человека согласна, только бы не одной тут быть.
Несколько мгновений тишины, а потом мне послышались какие-то звуки наверху, будто сквозь вату, но есть шанс, что это не галлюцинации.
- Эй, есть кто-то наверху?! Люди! Я тут внизу под снегом! – опять вскочила на ноги.
Я бы и запрыгала, если бы не боялась обвалить снег над собой, а то ещё и провалиться глубже, чем есть.
- Где вы? – услышала я явно мужской голос. – Где?
- Тут, я тут под снегом, - снова и снова повторяла я, и не могла остановиться.
Послышался шорох, похоже, мой неизвестный спаситель принялся копать снег. Не знаю, сколько продолжалось это шебуршение, но для меня оно показалось вечностью. Наконец, мне на лицо посыпался снег, и образовалось отверстие. Мне только полметра не хватило до свободы.
Мелькнуло лицо мужчины и пропало.
- Я вам сейчас верёвку скину, чтобы поднять на поверхность! - крикнул он, и через пару минут мне и вправду в руки упала верёвка, за которую я радостно ухватилась.
Подъём шёл медленно, так как мне не на что было упираться, снег проваливался, но я пыталась помочь спасителю, как могла.
На самом деле всего пару минут, наверное, но я очень ждала, и каждая секунда тянулась вечность.
Когда мужская рука подхватила меня и выдернула вверх как морковку из грядки, я только ойкнула.
Когда я выпрямилась, чтобы поблагодарить спасителя, замерла несколько в шоке.
Мужчина был красив до невозможности. В этой мрачной действительности являясь лучиком солнца, но не это поразило меня до глубины души, а то, как он был одет. Замшевая куртка и штаны, кожаные сапоги, подбитый мехом плащ! Кинжал на поясе, украшенный камнями.
Он на меня взирал с непонятным жадным выражением маньяка.
Мама! Это кто? И чего он на меня так смотрит?
И тут меня подбросило. Мама и папа! Я стала осматриваться по сторонам. Никаких обломков самолёта, нет поломанных деревьев, пожара, ну хоть чего-то, чтобы говорило о крушении.
Вокруг было тихо. Заснеженный горный склон, еловый лес, серые тучи на небосводе, которые вот-вот разразятся снегом, его первые представители – снежинки начинали уже оседать на волосах.
Я проследила за полётом одной из них. Плавно совершая круги, белоснежная красота спускалась к моему плечу, а я в ступоре смотрела на её воздушный танец, и, когда она, наконец, приземлилась мне на плечо, то даже улыбнулась тому контрасту, что составляла её белоснежная поверхность и мои светло-медные пряди.
Улыбка увяла на моих губах. Я же брюнетка.
Медленно подняла руку, осмотрела её, затем подняла прядь, провела по ней, ощущая, что она мне почти до талии, а вовсе не стрижка, которую я подравняла позавчера, перед полётом.
Подняла глаза на мужчину, который настороженно наблюдал за мной. Теперь его взгляд выражал тревогу.
Мне было плохо, вот плохо и всё, я попыталась вдохнуть, но не смогла, только и поняла, что так и падают в обморок.
Буду знать.
Глава.3
Криспин
Вышел пройтись по местности. Это уже третье моё назначение в горные районы империи. Спасибо друзьям леди Несилии Флистоу, которые способствуют моим переводам.
Не то чтобы я мечтал о таком повышении, но оно даёт мне надежду, что я смогу найти мою единственную, которую показала мне прорицательница. Ради этого готов объездить всю горную гряду империи вдоль и поперёк, если понадобиться.
Кто-то может сказать, что я помешался, но для мага, которому уже триста один год, это вопрос немаловажный. Теперь, когда я знаю, как выглядит девушка, предназначенная мне судьбой, это стало главной задачей.
Жаль, что видение провидицы не говорило о точном месте встрече. Увиденные горы, ели и снег встречаются не так уж и редко в северных горах.
Первые два гарнизона, куда меня направили, я обыскал со всеми прилегающими территориями, но даже похожей на видение девушки не нашёл, поэтому согласился на следующий.
Этот гарнизон-крепость располагался на самой границе с дикими землями. Весьма суровый край. Снег тут не таял круглый год. Мне с трудом верилось, что моя наречённая может быть здесь, но я твёрдо решил, что не пропущу ни метра этих гор в своих поисках.
Не успел я бросить вещи и познакомиться со своим замом, как раздался какой-то звук, что я даже не мог определить, что это? Гул какой-то.
- Лавина, - спокойно пояснил Томас Тритоу, мой заместитель. – Бывает иногда, хотя сейчас не сезон, но год снежный.
Я кивнул с умным видом и вышел на улицу. Честно говоря, находиться в помещении, когда непонятная опасность идёт с гор, было некомфортно.
Тихо потянулся магией к своей родной стихии – земле. Она отозвалась, но как-то неохотно, будто я потревожил её невовремя.
Дрожь земли, хруст ломающихся деревьев, скрежет камней, сдвигаемых или выдираемых с насиженных мест, передавался мне, что нисколько не успокаивало.
- Надо будет послать отряд для проверки местности? – уточнил у Тритоу.
- Зачем? Там никто не живёт. Просто пустой склон, - пожал он плечами.
- Ясно, - отозвался я, хотя меня не покидало ощущение, что стоит наведаться на тот склон. – Расскажите, как общая обстановка в крепости.
- Сейчас спокойно, рир Марлоу, но мы недалеко от границы империи, так что время от времени отражаем нападки диких племён, что живут по ту сторону границы. Они считают, что отобрать у нас провиант проще, чем вырастить самим.
- Я так понимаю, что с сельским хозяйством тут тяжело, - иронично приподнял я бровь.
- Всё верно. Нам припасы доставляют с равнин, что располагаются в центральной части империи. В горах же можно разжиться только дичью.
