Тюльпан Одинокой легендой забытой страны, Где черным шелком струится печаль, Перед грозой, в величье зари Распускается черный тюльпан. Распускается черный бутон, В сердцевине нет ничего. Это небо мстит пустотой, Но любовь искупает все. И взволнованно льется заря, Оплавляя фигурки людей. Вспыхнул заревом черный тюльпан, Вспыхнул, чтобы сгореть. Мне хотелось отчаянно петь, Вместо этого сел, замолчал. Но я не устал терпеть, Волшебство продолжается. С каждым днем больше хочется жить И пугает сильней пустота, Что открылась в предвестье грозы, Когда вспыхнул черный тюльпан. Одинокой легендой отчаянный цвет Мое обветрил лицо. Мы делаем что-то не так, Но любовь искупает все. И взволнованно льется заря, Оплавляя фигурки людей. Вспыхнул заревом черный тюльпан, Вспыхнул, чтобы сгореть. Мне хотелось отчаянно петь, Вместо этого сел, замолчал. Но я не устал терпеть, Волшебство продолжается. 1996 После бала (Пер-Лашез) Пьяные эльфы бьют зеркала. Праздник. Сегодня был бал. Дремлет рядом бессильный паяц — Все было, чего желал. Нам с тобою сегодня слушать Песни ветра и черных спиц, Ждать, когда прилетит под покров Свита белая птиц. Мы услышали звук светлых крыл, Несущих нам тайный сон, Хоть неведомо мне, как я смел Слышать с тобой в унисон. Словно в сердце звуки струятся, Сплелись пальцы рук. Я рад. Вот только мешают обняться Спицы холодных оград. Мы встретимся за горизонтом, Не будет вычурных поз. Я буду снова стоять с зонтом, Ты обронишь букет из роз. Мы исчезнем, сделав намек, Верным друзьям дадим знак: Ты нечаянно скинешь платок, Я просто поправлю фрак. Как две птицы, единственный раз, Мы плавно двинемся в даль. Был сегодняшний бал не для нас, На него и времени жаль. И сирены стыдливо поют, Но мы неподвластны им. Мы мудры, нас напрасно зовут, Свободно мы полетим. Пьяные эльфы бьют зеркала. Праздник. Сегодня был бал. Дремлет рядом бессильный паяц — Все было, чего желал. Купидоны остались без стрел, Спят в луче предрассветной звезды. Ты смотри, ничего уже нет, Птицы белые нас унесли. 1995 Прикосновение Медленный снег. Дуновенье легко. Утренний свет Рвется через окно. Шум колесниц, Невесомых, как дух, С пением птиц Породнился к утру. Близится звук Осторожных шагов. Бархатом рук Прикоснулась легко, Сняв с моих глаз Сон под пение птиц, Та, что сошла С золотых колесниц. Разум не смог, Ланит не остудил. Новый восход Силой света пронзил. Лань в серебре Колесницы несла, Скрыться в заре За собою звала. Медленный снег. Дуновенье легко. Утренний свет Рвется через окно. Шум колесниц, Невесомых, как дух, С пением птиц Породнился к утру. 1998 Сиреневый дым Ну, пусть будет так, Я встречу рассвет один. Мне не на чем плыть, Я превращаюсь в дым. Я тихо парю Над нашей больной Землей. Так будет всегда, Будет не только со мной. В квадрате окна Рождение новой звезды. Как жалко, что дым, Один только я, без «ты». Мне не с кем делить Этот сиреневый рай. Ну, пусть будет так. Играй, мой Моцарт, играй. Я буду лететь, Но только не нужно слов. Я в землю уйду, Если не сможешь без слез. И пусть будет так — Я встречу рассвет один. Как мать, облеку Землю в сиреневый дым. Я буду молчать, Звезда споет за меня. Родная моя, Не надо больше огня. Твои облака велики — Братья небес, Я тонкий туман, Дымом стелюсь по земле. Я буду лететь, Но только не нужно слов. Я в землю уйду, Если не сможешь без слез. И пусть будет так — Я встречу рассвет один. Как мать, облеку Землю в сиреневый дым. 1999 |
