– Буду через десять минут.

Её каблуки в пятнадцать сантиметров высотой только посмеялись такой уверенности. На таких ходулях за десять минут она доберётся только до первого этажа, но я вверил свою судьбу наманикюренным рукам Моны и сам отыскал аптечку. В шкафчике, рядом с энергетическими батончиками и складом конфет. Похоже, в Лос-Анджелесе такой набор считался эффективной первой помощью.

Но ни сладости, ни содержимое аптечки никак не могли мне помочь. На самом дне я всё же отрыл «Неоспорин» неизвестно какого года производства, но решил, что от просроченной мази моё лицо не раздуется ещё сильнее, зато боль и отёк может спасть.

В калифорнийском «Прайм-Тайме», похоже, трудились одни совы. До начала рабочего дня оставалось десять минут, а столы по-прежнему пустовали, к моей удаче. Может, рубашка всё ещё действует? Просто иногда барахлит, если её долго не носить?

Мазь не помогла, а злость на мисс Джеймс и её дружка только разгорячила все мои раны. Ну почему мне подвернулась самая проблемная женщина во всём Лос-Анджелесе? Как только разберусь с Дирком, мисс Джеймс – следующая на очереди. На этот раз она не разжалобит меня своими печальными глазами цвета летнего луга. Пусть отзовёт своих церберов и оставит меня в покое. Если они заявятся ещё раз, то я лично открою им дверь с низким поклоном и разрешу прихватить с собой что-то ещё, помимо того, за чем они так усиленно охотились.

Двери лифта открылись и выпустили Мону из своих объятий. Как раз вовремя! Она уложилась в восемь минут, чем поразила меня до глубины души. Не зря эта Хэлен Хантер держала её под боком. Теперь я буду более уважительно относится к женщинам, которые указывают в резюме: «Бегаю на каблуках, как Усэйн Болт».

– Вот.

Она даже не запыхалась и протянула мне упакованную рубашку классического цвета слоновой кости с серебристыми пуговками и такой же оторочкой.

– Они ещё не открылись, поэтому я задержалась, пока уговаривала продавщицу впустить меня. Выбила вам скидку в сорок процентов.

На стол шлёпнулась сдача, гораздо толще, чем я рассчитывал. Да эта женщина – супергерой под прикрытием из узкой юбки и высоченных каблуков. Я во второй раз позволил себе восхититься её профессиональными качествами – непрофессиональные я оценил и в прошлый раз. Соблазнительные бёдра, ноги от ушей и прелестный носик. Такие – в моём вкусе, и я бы уже давно предложил Моне поужинать где-нибудь, если бы она не работала на меня.

– Вы спасли меня, Мона! Спасибо.

– Ерунда. Если не хотите предстать перед всеми участником боёв с петухами, то вам лучше поторопиться.

А она ещё и не боится вставить дерзкое словцо между делом. Эта девушка определённо мне нравилась, но она была права. Времени на проявление симпатии не осталось. В любой момент кто-то из сотрудников выплывет из лифта и заметит мой необычный наряд через прозрачные стёкла этого аквариума.

Недолго думая, я вскочил и стал расстёгивать рубашку. Быстро скинул её с плеч и принялся распаковывать новую. И только потом осознал, что Мона всё ещё стоит передо мной и внимательно наблюдает за каждым моим движением. Её глаза загорелись чем-то непонятным, когда она разглядывала мой торс. Я знал, что далеко не Аполлон, но не запускал себя и тренировался время от времени. Не знаю, что привлекло её внимание: мои мышцы или растёкшийся по рёбрам синяк. Но от этого взгляда чуть не вспотел.

– Эм, я пойду к себе. – Промямлила она и, задержавшись на лишнюю секунду, всё же оставила меня наедине со своими проблемами.

Рубашка от «Барберри» села идеально, точно Мона успела снять мерки и сшить её на заказ. Хотя я уже понял, что эта женщина способна на всё. Никакая даже самая дорогая вещь, скроенная стежками знаменитых кутюрье, не смогла бы отвлечь внимание от моего разукрашенного лица. Но теперь я хотя бы не походил на бездомного оборванца, затеявшего драку за кусок булочки из «Бургер Кинг». Слухи всё равно поползут, как ни крути. Но хотя бы все поверят в теорию об аварии и не станут злословить о том, насколько я отвратительный тип. Ведь уже на второй день пребывания в новом городе уже разозлил кого-то так сильно, что меня подкараулили в подворотне и показали, как делаются дела в Эл-Эй.

На итоговом совещании с командой креативщиков-лентяев я был гвоздём программы. Мои подопечные пока не поняли, насколько тесно можно общаться с новым боссом, потому обошлись лишь дежурными:

– Как вас так угораздило?

И после упоминания о несерьёзной аварии тут же вернулись к своим идеям. Совсем не креативным, если уж на то пошло.

Перед тем, как предстать перед судом присяжных, в жюри которого восседал Дирк Бёртон и заместитель главы чего-то там в компании «Эван Уильямс», на пару с Моной я довёл до ума презентацию, куда собрал четыре самые сносные идеи. Но и они не тянули даже на троечку, так что я готовился пропустить ещё один удар. Пусть не по лицу, но по кошельку или карьере уж точно. Я уважал людей, которые держат свои обещания. Но в этот раз надеялся, что Дирк Бёртон от своих откажется.

– Что ты об этом думаешь? – Спросил я Мону под конец рабочего дня, сам не зная, что ожидал услышать. Одобрение? Восхищение? Её симпатичное лицо вытянулось, выражая явно ни то, ни другое.

– Сказать вам честно?

– Значит, мне пора паковать вещи. – Почему-то я чувствовал, что Мона хранит преданность любому, кто садится в кресло её начальника и строит из себя знающего типа.

– Мой отец часто говорил мне одну вещь.

– Какую?

– Поспешишь – людей насмешишь. – Она улыбнулась, и улыбка её немного меня утешила. – Не спешите, мистер Кларк.

Но я скорее реалист, чтобы строить иллюзии. Когда в офисе появился упитанный человечек с кейсом и важным видом, я слегка заволновался, чуть ли не в первые в жизни. И волнение переросло в злость на ту единственную, кто повинна во всём, что творилось в моей жизни.

Рука сама собой набрала текст и отослала контакту «Эмма Джеймс». Слишком долго я берёг её чувства в ущерб своим, и даже не устыдился своих слов.

Чем дальше листались слайды, тем громче лопались мои надежды. Клиент внимательно слушал и следил за экраном, будто не замечая моих ушибов. Но Дирк впился глазами в фингал, едва я вошёл в конференц-зал. Пожирал меня взглядом, как паук маленькую мушку. Я ведь – лицо креативного отдела, а выглядел как алкоголик под круглосуточным магазином. Ему не терпелось покончить с этим фарсом, чтобы расспросить, почему лицо креативного отдела посинело и распухло.

Когда я закончил своё эпичное представление, несколько секунд слушатели сидели молча. Клиент щёлкал ручкой и глядел в пол, размышляя о чём-то своём, отчего у Дирка чуть не задёргался глаз. Мой глаз дёргался после хука слева ещё с утра.

На своём веку я побывал на множестве встреч с клиентами. Разглагольствовал, умасливал и чуть ли не плясал под их дудку, но мои идеи всегда попадали в яблочко с первой же попытки, и вопрос стоял лишь в том, где ставить подпись. Но сегодня впервые паника одолела мой всегда холодный разум и вскипятила его до состояния пара.

– Это все ваши предложения? – Наконец спросил клиент, который выглядел как явный любитель своего же продукта.

Не нужно было смотреть на Дирка, чтобы почувствовать, как он напрягся. Ему мастерски удавалось передавать своё негодование телепатически.

– Да, мистер Амброуз. – Сознался я. Он не выглядел злым или недовольным, но и впечатлённым его тоже было не назвать. Полная беспристрастность по всем фронтам. Неужели настал период моего угасания? Я терял хватку, сбавлял обороты, выходил из строя, как старые часы на последнем издыхании. Как корабль ни назови, что называется… Результат один: моя участь висит на тоненьком волоске и жгучий взгляд Дирка может опалить его за секунду.

– Ну что ж. – Почесал макушку мистер Амброуз. – Третий вариант вроде бы ничего.

Ещё никто не отзывался о моих идеях «вроде бы ничего».

– Тот, с покером и парнем, который сорвал джек-пот. Мне кажется, сама задумка неплоха.