– Двигай! – Юлиус прыгнул на сиденье, перекрикивая перемётную очередь. – Брать живыми. Галандезия, отставить! Вперед, вперед, вперед!
Стыличкин рванул поршень газа и Юлиуса вжало в кожу кресла. Фигуры беглецов удалялись от группы Моргенрота слишком резво. Бронемоты, хоть и умели маневрировать на сложной местности, не могли конкурировать с человеческой ловкостью, когда речь шла о глухой чаще. Чем дальше уходил враг, там больше поворотов требовалось машинам, чтобы сократить дистанцию. Галандезия, по привычке прищуривая слепой глаз и придерживаясь за бортик кабинки, продолжал попытки подстрелить коятров. Все тщетно. Гром выстрелов улетал к вершинам елей, а пули исчезали в бесконечном снегу. Дымящий Николай Полько, до этого просто державшийся за пулемет, после очередной неглубокой кочки подобрался и перехватил ручки оружия. Юлиус прикрыл рукой левое ухо. Полько дал длинную очередь. Один из ускользающих задымился и упал. В этот же момент бронемот Галандезии врезался в массивный корень и перевернулся. Юлиус хлопнул Стыличкина по плечу, чтобы тот тормозил. Мотоцикл чуть проскользил по снегу, а генерал Моргенрот бросился к опрокинутому БМУ-ОП 2. Майор уже сам рвался из-под снега.
– Все хорошо, бегите!
Глубже ехать было бессмысленно, и группа Моргенрота бросилась дальше. Силуэты противника очень хотели без остатка раствориться в лесном сумраке: кажется, коярт подобрал раненого товарища, и они скользили вдвоем, правда, уже значительно медленнее.
– Именем монарха двуединой империи, стоять! Сдавайтесь! – с остервенением закричал Моргенрот.
Реакции не последовало. Полько со Стыликиным вырвались вперед. Моргенрот встал в стойку и прицелился. Он совсем не заметил, что с неба начал медленно спускаться мелкий-мелкий снег, настолько, что растворялся в горячих клубах человеческого дыхания. Мужчина закрыл глаз. Офицерские пистолеты новой конструкции били до четырехсот метров. Глубокий вдох. Здесь до цели было раза в два меньше. «Утешай себя», – подумал Юлиус. И выстрелил. Оба маскхалата упали в снег. Юлиус выдохнул. Сзади, шумно дыша, подбегал Галандезия с адъютантом. Моргенроту совсем не нравилось как растянулись остатки его инспекционной группы: ближе всего к врагу расположился молодой Стыличкин с винтовкой, жадно вглядывающийся в таежные сумерки, его прикрывал осторожный Полько, снявший с крепежей пулемет, который теперь опирался на его круглый живот, на дистанции от подчиненных был сам Юлиус, а сзади подтягивались, судя по звукам, суетливый Галандезия с адъютантом. Он отвлекся только на секунду, чтобы проверить Аира… Этого оказалось достаточно, и впереди закричал Василий. Картина стремительно изменилась: среди часто стоящих деревьев поднялся могучий буран. Его безуспешно пытался поразить Полько, впавший в ярость, выпуская плетки пулеметных очередей. Моргенроту показалось, что в суматошном движении ветра и снега он разглядел гигантских играющих зверей. Пытаясь продраться сквозь нарастающий рев, он заорал «Галандезия, сообщи базе», махнул адъютанту идти следом, а сам задвигался вперед. Снежный покров становился все выше, идти становилось труднее. Словно мужчина заходил в океан. Кожу на лице царапал колючим снегом нарастающий напор ветра, и приходилось щурить глаза, – все вокруг начинало кружиться в едином безумном вальсе. Спустя несколько мгновений Юлиус понял, что идет только на звук пулемета Полько, а в белой сумрачной пелене мелькали обрывочные образы, и движение отслеживалось только по деревьям, которые надвигались на мужчину из свистящего бурана. Стрельба становилась отчетливее, и серый воздух нарисовал перед генералом усатую фигуру.
– Полько! Полько, отставить!
– Какие-то черти, господи прости, наваждение. Пули их не берут, но, кажется, пугают, – кричал Полько.
– Что со Стыличкиным?
– Утащили, – Полько, надрываясь, почти хрипел. – Хлестанули его чем-то вроде плетки, потом подорвали, видать, бомбы, подняли ветер. Нападать боятся. Оба ранены.
– Нам надо их взять. Или ликвидировать, – генерал рвал горло. – Уже все равно. В таком буране далеко не уйти.
Юлиус оглянулся: кажется, адъютант совсем отстал. «Хорошо», – подумал Моргенрот, – «может, не пострадает». За полковника он не переживал, тот провел достойную жизнь, успев даже совершить несколько подвигов для отечества. Мужчины двигались практически наугад, они будто попали самый центр смерча, а вокруг, как от тоски, отчаянно выла снежная пустота. Щурясь, Юлиус старался вглядываться в узоры вихря, – ему снова мерещились огромные глаза, лапы, когти, клыки и хвосты. Николай Полько закричал, выронив изо рта трубку, и открыл огонь. Юлиус не успел помочь, ноги полковника подкосились, а пулемет вывалился из рук. Не думая, генерал разрядил в то, что ему показалось клыкастой пастью, оставшиеся в магазине пистолетные патроны. Бесполезно. Вьюга завыла сильнее, бросая в глаза осколки зимы. Когда генерал насилу разлепил веки, Полько уже не было. Похоронен под снегом или растерзан хтоническим кошмаром – неизвестно.
Юлиус деревенеющими пальцами неуклюже судорожно перезаряжал пистолет. Рядом что-то зашевелилось. Сработали боевые инстинкты, и Моргенрот, оставив огнестрел в левой руке, правой выхватил саблю. Клинок звонко лягнул обо что-то. О зубы? О когти? И тут же мужчину пронзила боль, начинающаяся где-то в ноге. Шинель обезобразил широкий разрез, но крови почему-то не было. Чтобы не упасть прямо в снег, военный шагнул к ближайшей ели, упал на ствол и медленно съехал вниз. Нога уже не болела – он ее просто не чувствовал. Юлиус скривился и горько усмехнулся сам себе. «Как глупо вы будете выглядеть, потеряв разведгруппу на участке без врага. Да, господин Моргенрот?». Онемение захватило уже половину торса и неотвратимо ползло вверх. За себя тоже было не обидно, долг Родине отдан уже очень давно, и цена заплачена кровью, кажется, даже в двойном размере. Настоящие военные аристократы Светлейшей Монархии не боялись жить. Но только не в плену. Покалывающее остолбенение подбиралось все выше и выше. Из воющего бурана начали вырисовываться две фигуры в маскхалатах. «Жаль только, письмо отправить не судьба», успел подумать генерал-майор Юлиус Моргенрот, поднес ледяное дуло к виску и утонул в темноте.
Великий отказ
К ощущению нетронутого и одновременно абсолютно вымершего города привыкнуть было тяжело. В этом крылась какая-то странная магия: здания не тронули ковровые бомбардировки, улицы не столкнулись с безумством паникующей толпы, ни брошенных машин, ни разбитых витрин, ни пятен крови на мостовой. Юлиус Моргенрот ехал по городу-призраку и все еще почти не верил, что его не ждет за поворотом тихая терпеливая растяжка. Ведь сам бы он сделал именно так. Нет, конечно, генерал помнил, например, победоносное занятие союзными силами Ри-Аланты, когда старики плакали при виде монарших гербов, а девушки стреляли воздушными поцелуями и махали солдатам платками, весьма пикантно свешиваясь с аккуратных балкончиков. Однако куда чаще они заходили на огненное пепелище, которое еще только предстояло окончательно стерилизовать, избавить от последних непокорных. Чтобы не прилетела снайперская пуля, не настиг штык, не дождалась больше никого пресловутая растяжка. Спуститься в бездну и сделать ее пригодной для жизни. Однако здесь все было не так, не по-человечески.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
