Не любит нас с Настей эта гадюка. Сильно не любит. Мы – грязное пятно на девственной репутации ее школы. Естественно, с точки зрения самой директрисы. По мне, так наоборот. Это школа – пятно на нашей с девчонкой биографии.

Между прочим, Настя принесла им такое количество грамот, медалей и кубков, что на десять лет вперед ее никто не переплюнет. Мне кажется, директриса давно бы устроила какую-нибудь подлянку, чтоб выкинуть нас из этого царства богатых отпрысков и наследников. Вариантов, на самом деле, много. Элементарно – подстроить кражу. Или докопаться до внешнего вида. Или посоветовать тому же Костыреву настрочить жалобу. Или…  Да что угодно, в принципе. Уверен, фантазия у гадюки имеется. Но та польза, которую приносит моя подруга, перевешивает ненависть руководства школы многократно. Впервые за все время существования учреждения оно попало в десятку лучших не из-за финансов, а благодаря показателям в соревновательной таблице.

– Твоя очередь… – Директриса, скривившись, кивнула мне на дверь, а затем сделала отметку в планшете и тихо, себе под нос, но чтоб я непременно слышал, добавила. – Надеюсь, день станет более приятным…

Последняя фраза звучала несколько странно. Если гадюка мечтает, чтоб я не прошел проверку, то вполне очевидно, это будет иметь последствия для школы. И проблемы для самой директрисы. Как же надо ненавидеть ученика, чтоб ценой репутации желать ему оказаться псиоником. Хотя…  Эта женщина не понимает, насколько близка к правде. Бойтесь своих желаний. Они имеют свойство сбываться…  Но, нет. Не в этот раз. И не в следующий. Хрен я дам им меня раскусить. Жизнь, даже такая убогая, все равно кажется мне достаточно занимательной штукой.

– Борь… – Настя крепко сжала мою руку. Я чувствовал, как девчонку бьет мелкая дрожь. Она – молодец. Старалась держаться. Но страх за мою судьбу был, видимо, сильнее. – Удачи…

На большее ее не хватило. Казалось, Настя вот-вот расплачется, если скажет еще хотя бы слово.

– Все будет хорошо. – Я кивнул подруге и решительно толкнул дверь в кабинет.

Бывал тут неоднократно, но сейчас комната показалась мне какой-то очень маленькой. В ней словно нечем было дышать, словно из помещения выкачали весь воздух. Черная дыра…  Точное сравнение…

Весь спортивный инвентарь испарился. Наверное, его срочно убрали в другое место. В углу, как всегда, стоял учительский стол. За ним сидел парень в военном кителе. Молодой, лет двадцати пяти. В данном случае, молодой на фоне полковника Романовского, который выглядит на железобетонный полтинник. Старый, хитрый лис… Так называет его пресса. Ликвидатор, конечно, тоже присутствовал. Как без него?

Появление столь одиозной фигуры произвело на учеников неизгладимое впечатление. Пока Романовский вышагивал по дощатому полу физкультурного зала, ему вслед, словно тень, скользил тихий, испуганный шёпот. Подростки переговаривались между собой, пытаясь понять, какого черта происходит.

Особый отдел государственной безопасности занимается всем, что может угрожать восстановленной из пепла Российской империи в общем и императору в частности. Это известно каждому гражданину страны. Даже несмышленому ребенку. В том числе, Особый отдел отслеживает появление псиоников и уничтожает их. Но никогда, вообще никогда, ни в одной проверке не участвовал этот человек. Он решает проблему уже по факту ее существования. Делать ему на этапе поисков совершенно нечего. Слишком большая рыбина.

Особисты проверяют детей. Только детей. До шестнадцати лет способности либо появляются, либо нет. Потом их просто не может быть. Соответственно, если ты дожил до окончания школы и вокруг тебя не начали перемещаться произвольно предметы, если ты не слышишь голоса, не имеешь возможности залечивать свои раны, будь спокоен. Все с тобой хорошо. Вполне понятно, никому не придёт в голову на проверку в детскую школу отправлять человека, который считается серым кардиналом целого государства. Манипулятора, исподтишка дёргающего ниточки управления в стране. Факт известный – он держит крепкой рукой всю новоизбранную императорскую семью.

Так вот, по логике вещей, зачем Романовский тут? Зачем вообще нужно его присутствие во время проверки? Мы же – дети, а не пойманные с поличным преступники!

Обычно всегда приезжали два особиста. Один работал за аппаратурой, второй задавал вопросы. И это были, как правило, рядовые сотрудники. В стране – хренова туча школ. Где напастись столько высоких чинов? Высокие чины нужны только в случае чрезвычайной ситуации. А чрезвычайная ситуация – это псионик, которого обнаружили. Тогда, да. Тогда школу закрывают на пару дней. Появляется срочная комиссия, которая шерстит всех более бдительно. Не знаю, честно говоря, зачем. Можно подумать, псионика – это грипп или вирус. Она не передаётся воздушно-капельным путем. Только даётся от рождения.

Естественно, сам факт внеплановой проверки, уж не говоря про участие полковника Романовского, вызвал у моих «товарищей» настоящий стресс. Я заметил, как некоторые, в первые секунды после появления Ликвидатора, начали лихорадочно строчить сообщения в телефонах. Наверное жаловались мамочкам и папочкам. Что их тут так отвратительно пугают.

Ну, а потом была речь Романовского. Смысл её сводился к следующему. Все мы – молодцы. Все мы – будущее своей страны и надежда государства. Честно говоря, прям чуть не расплакался от возложенной на наши плечи ответсвенности. С таким пафосом он это произнёс…  После его слов вполне уместно было бы хором рубануть гимн.

Потом полковник перешёл к более приземлённым вещам. Заговорил о насущном. Внеплановая проверка никого не должна волновать. Всего лишь изменился её график, сдвинулся на начало года. Отличия новой процедуры совершенно незначительные. Теперь аппарат не будут подключать к объекту. Новая модель позволяет использовать ее на расстоянии. Значит, выходит тогда, процесс проверки пройдёт гораздо лучше, быстрее.

Короче, все очень классно и круто. Я бы даже поверил словам Романовского. Наверное. Если бы не один маленький нюанс. Там где находится Ликвидатор, ничего классного быть не может. Он – убийца. По сути, убийца детей.

– Рубцов Борис… – Протянул Романовский, затем поднял взгляд, уставившись мне в лицо.

Он замер рядом с подчинённым, который что-то настраивал в своём аппарате. Молодой особист крутил ручки, прислушиваясь к звукам, которых не было. По крайней мере, выглядело именно так. Словно парень слушает тишину.

Возможно, аппарат всё-таки что-то производит на уровне ультракоротких волн, но сейчас точно не стану проверять это. Не до шуток. Тут хоть бы след от воздействия на Марину Леонидовну успел стереться…  Я же вроде не сильно использовал способности. Вообще еле коснулся.

– Проходи, не стесняйся.

Полковник сделал широкий жест рукой в сторону свободного стула, который совершенно «случайно» оказался посреди кабинета. Место, подобрали сознательно. Открытое пространство, которое будет напрягать. Потому что ученик, словно клоун на арене, на самом виду.

Я, как ни в чем не бывало, спокойно прошел и сел. Хотя внутри имелась тревога. Слабая. Правда слабость ее – результат моего мощнейшего контроля. В любом другом случае меня трясло бы не меньше, чем Настю. Боялся ли я Ликвидатора? Ясный перец! Конечно, боялся. Я же не идиот.

В этот момент в моей голове шла активная работа по созданию защиты. Я представлял даже не шапочку. Ни черта подобного. Я представлял целый кокон из фольги. Кокон, в который полностью завёрнуто мое тело.

– Как дела, Борис? – Дружеским тоном поинтересовался Полковник.

Затем он взял еще один стул, подтащил его ближе и уселся ровно напротив. Закинул ногу на ногу. Руками, сцепленными в замок, обхватил колено. Меня же, как назло, начали отвлекать его сапоги. Они были начищенны столь сильно, что в них отражались лампочки на потолке. Я то и дело взглядом возвращался к этой ублюдской обуви, не в силах забыть про нее.

– Спасибо, хорошо. – Ответил спокойно, уставившись при этом Ликвидатору в глаза. Старался не отводить их без нужды. Только вот сапоги…