Википедия сообщает, что, например, муравьи Temnothorax обладают способностью собирать разнородную информацию об особенностях мест для размещения гнезд и делать на ее основе интегральные качественные заключения. Насекомые обладают отличными способностями ориентации и навигации, способны находить путь к своим гнездам с использованием векторных навигационных или даже когнитивных карт. Эти способы ориентации имеют сходство со способами ориентации штурманов-людей.
Удивительно то, что в семьях насекомых не обнаруживается никаких «мозговых центров», которые управляли бы их общей деятельностью, однако они успешно принимают как индивидуальные, так и коллективные решения. Так, многие виды муравьёв и пчел совместно выбирают места для новых гнезд на основе чувства кворума и действуют сообща. После того как разведчики находят несколько подходящих мест, колония насекомых как единое целое принимает решение о переселении в одно из этих мест. В колонии пчел, численность которых может доходить до 60 тысяч рабочих особей, количество разведчиков составляет несколько сотен, а количество принимающих решение особей исчисляется тысячами. Процесс выбора места для нового гнезда продолжается в течение нескольких дней, при этом разведчики предлагают множество потенциальных мест для миграции. В некоторых случаях достичь консенсуса из-за соперничества между группами разведчиков с первого раза не получается, и после неудачи процесс поиска консенсуса продолжается.
Никто не говорит насекомым, что надо делать, но они делают именно то, что надо. В гнездах общественных насекомых происходит постоянное регулирование численности групп, занимающихся выполнением определенных работ. Если колония испытывает нехватку корма, то в скором времени возрастает количество фуражиров. Если возникает необходимость в ремонте разрушенной части гнезда или его расширении, увеличивается число строителей. При этом регулирование распределения рабочей силы и разделения труда общественных насекомых настолько эффективно, что в их гнездах все необходимые работы производятся вовремя, и колония обычно не испытывает дефицита рабочей силы. Эффективность организации труда общественных насекомых в ряде случаев превосходит эффективность организации труда людей.
Многие ученые полагают, что общественные насекомые обладают зачатками сознания, поскольку аналогичное поведение у людей представляется невозможным без наличия сознания. Однако проявление зачатков сознания возможно только при одном крайне важном условии: при наличии критического числа насекомых в семье (рое, колонии).
В живой природе действует закон перехода количества в качество. Иначе говоря, сознание каждой особи, по-видимому, интегрируется в единое коллективное сознание, вследствие чего большая семья (рой, колония) начинает действовать как единый организм. Одно насекомое не способно построить гнездо (улей, муравейник, термитник) и просто выжить. Не смогут и сто, и тысяча особей. Как выяснилось, необходимо собраться вместе критическому числу особей, после чего семья приобретает способности коллективного сознания и может выполнять слаженно и достаточно разумно свои сложные и многообразные виды деятельности.
Что такое – это коллективное сознание? У современной науки пока нет внятного ответа на этот вопрос.
Было выдвинуто предположение, что каждую особь (из многих тысяч или даже нескольких миллионов) общественных насекомых следует рассматривать как отдельный элемент, или нейрон, большого мозга. То есть критическое число насекомых представляет собой единый организм, как бы разделенный в пространстве на множество живых элементов. То есть один рой, муравейник, термитник или стая – это один организм, составленный из множества особей, но обладающий единым сознанием. Коллективное сознание насекомых предположительно представляет собой единое энергоинформационное поле (некоторые исследователи называют его пси-полем, другие считают, что это – торсионное поле, в котором информация распространяется мгновенно на бесконечно большие расстояния). Однако что на самом деле представляет собой это поле (если оно существует), пока не известно.
Так проявляет себя коллективный разум у общественных насекомых. Аналогичные явления зоологи наблюдают и в мире рыб, птиц и некоторых млекопитающих. А в какой мере они могут проявляться в мире людей?
Современный научно-технический прогресс идет по пути наращивания интеллектуальной мощи человечества за счет соединения искусственного интеллекта (ИИ) машин и интеллекта людей во взаимосвязанный механизм и создания множества локальных искусственных супермозгов и, в конечном итоге, возможно, даже – глобального супермозга. Предполагается, что такая реальность позволит объединить человеческие и машинные ресурсы (ИИ) в общий суперразум, возможности которого будут колоссальными, значительно превышающими возможности любого индивида или групп людей, или машин. Такой гипотетический суперразум, интегрирующий интеллект множества людей и машин, в чем-то будет похож на вышеописанное коллективное сознание общественных животных, но физическая его природа и принцип действия будут совсем иные, непохожие на энергоинформационное поле живых организмов.
Однако сегодня невозможно представить отдаленные положительные и отрицательные (может быть, даже смертельно опасные для человеческой цивилизации) последствия такого симбиоза людей и ИИ. И потому продолжается поиск альтернативных возможностей усиления мощности человеческого сознания как чисто биологического феномена.
Мы видим, что коллективное сознание критического числа особей общественных насекомых (как единое целое, которое больше, чем сумма его частей) – это явление, реально существующие, и оно работает как большой мозг и успешно управляет сознанием и продуктивными действиями как отдельных насекомых, так и всего их сообщества. И поскольку наш мир един и в нем действуют единые законы и принципы (в том числе принцип стремления живых существ к кооперации), то возникает необычный, но вполне естественный вопрос: может ли нечто подобные быть в «человейнике»? Иначе говоря, может ли при интеграции людей в большое сообщество и достижении ими какой-то критической численности возникнуть особое энергоинформационное поле, которое могло бы генерировать биологическое коллективное сознание людей? Такой вопрос возникает не только у дилетантов, но и у ученых.
К сожалению, никто никогда не видел, чтобы огромные скопища человеческих индивидов (например, 100-тысячная толпа болельщиков на стадионе или 200-тысячная масса митингующих) образовывали критическую численность, обладающую единым информационным полем. Правда, было замечено, что в больших людских массах происходит некоторая деперсонализация (потеря самости) и индивиды частично утрачивают свою идентичность и могут некоторое время бессознательно делать то же, что и толпа. Согласно теории «деиндивидуализации», анонимность, диффузия ответственности и размер группы способствуют подавлению индивидуальности. А когда толпа попадает под влияние харизматичного агрессивного лидера или группы лидеров, она «заражается» агрессией. В то же время хоровое пение, слушание в концертном зале хорошей музыки, слаженные коллективные танцы, семейная молитва или общая молитва прихожан в храме, публичные миролюбивые проповеди и речи весьма благотворно действуют на коллективное сознание людей. Однако такое коллективное сознание обычно носит временный характер и устанавливается ненадолго. Обнаружено, что большие скопления людей могут способствовать образованию групповых биополей, называемых эгрегорами. Влияние эгрегоров, как положительное, так и отрицательное, на индивиды было установлено, однако природа этого явления изучена недостаточно.
Социальные психологи утверждают, что человеческое сознание индивидуально, а бессознательное – коллективно; это означает, что в толпе (массе) индивид утрачивает свои персональные способности и действует неосознанно. Иначе говоря, получается, что если отдельно взятый человек умен и понятлив, то в толпе он может стать дураком.
