Не будем упускать из виду, что в мемориальный комплекс включены еще два домика, связанных с рождением и детством Владимира Ульянова. Они уютно расположились под крылышком у главного здания.

Интересна также характеристика, выданная Владимиру Ульянову при выпуске из гимназии директором Керенским. В советское время эта характеристику цитировали без одного абзаца. Того, где директор писал, что заметил в Ульянове излишнюю замкнутость, отчуждаемость от общения, даже со знакомыми людьми, в отношении с товарищами и вообще нелюдимости. Хотя, что тут удивительного? Ведь когда Владимир Ульянов выпускался из гимназии, его старший брат Александр уже был казнен за подготовку покушения на царя. Встал даже вопрос о том, можно ли выдать золотую медаль близкому родственнику государственного преступника.

Остановимся на этом, иначе мы, подобно Ленинскому мемориалу, рискуем никогда не исчерпать тему.

Однажды мы с мужем зашли в небольшое кафе на крыше самого высокого здания в Ульяновске, гостиницы «Венец». И полчаса, разглядывали панораму города, как дети, впервые попавшие в зоопарк или цирк.

– Смотри, вот Драмтеатр.

– А вот телевышка, а вот мост, на котором я каждое утро стою в пробке (это Императорский мост через Волгу – который до окончания строительства нового Президентского моста, был единственным путем, что связывал правый и левый берега реки, Ульяновск и Новый Город).

– А вот наш дом, а что это за здание с синей крышей?

Странно. Мне тяжело судить, я не архитектор. Но раньше, гуляя по улицам, не видела я никакого общего архитектурного замысла в том, как застроен Ульяновск. Кроме, конечно, банального деления на «исторический центр», спальные районы и «производственные сектора». Здесь из-за нарядного здания красного кирпича в стиле «прошлый век» мог запросто вылезти высотный кирпич без всяких изысков, серый с серыми глазницами окон. Над деревянным теремком вдруг взгромоздиться торгово-офисный центр.

Как вам, скажем, тесное соседство Спасского женского монастыря и храма с торговым центром «Версаль»? Но тут, с высоты птичьего полета, все, что раньше казалось мне дикой какофонией прекрасного и безвкусного, невзрачного, помпезного и неуместного, выглядело вполне гармонично.

Потом, как водится, возник спор. Я посмотрела на площадь Ленина и вспомнила о том, каким красивым был наш город в ту пору, когда он еще назывался Симбирском. (Что, кстати, хорошо передает диарама из музея того же Ленинского меморила).

На этой площади когда-то стоял Троицкий собор, снесенный с лица земли ради того, чтобы на его месте водрузить памятник Ильичу в развевающемся плаще (говорят, Ленин любил ветреную погоду).

Так вот, я утверждала, что только бездарь могла предложить убрать собор и на его месте поставить памятник вождю, пусть даже не самый плохой. И только чиновники до мозга костей могли одобрить этот проект. Муж говорил, что я не беру во внимание время, в которое это все происходило, идеологию и так далее. Мы так и не пришли к единому мнению. А позже выяснилось, что я была не права. Троицкий кафедральный собор снесли не из идеологических соображений. Да, после революции, он перестал играть роль культового сооружения, но там устроили городской архив. Потом случился пожар, от которого сильно пострадали и здание, и документы. Так мы навсегда потеряли городскую архитектурную жемчужину.

Но факты остаются фактами. До революции Симбирск за красоту называли «дворянином на Волге». Это был провинциальный городок.

Потом случился пожар 1864 года, он бушевал девять дней и уничтожил множество великолепных зданий, церквей, красивых купеческих домов. Потом была революция, потом война, во время которой к нам эвакуировались и остались на ПМЖ крупные заводы вроде УАЗа, потом столетие Ленина, потом появление авиационного кластера. Все это сильно изменило облик города.

Как я уже говорила, столетие со дня рождения Ленина отмечали с большим размахом и помпой. А центр города – и не только он – на время стал ударной всесоюзной комсомольской стройкой. Подозреваю, что в Ульяновск тогда вбухали миллионы советских рублей. Память о Ленине решили увековечить при помощи огромного белого мраморного здания, которое «лежит» на 50 колоннах-опорах. Знакомый нам Ленинский мемориал. Плюс к этому построили «Парк Дружбы народов» на волжском косогоре, гостиницу «Венец» и множество других «объектов» примечательных и не очень. Еще пару лет назад парк переживал не лучшие времена. Подаренные народами мира скульптуры были почти все разрушены и разворованы. У белорусского зубра сначала отпилили рога на металлолом, а потом свистнули его целиком. Сейчас «Дружбу народов» потихоньку начали приводить в божеский вид. Гостиница «Венец» еще держится.

К «стройке века» приложил руку и Зураб Церетели. Правда, он отказался делать что-то на ленинскую тему или в духе времени, а построил декоративный бассейн «Морское дно». Его стены облицованы естественным камнем, а низ выложен яркими мозаичными плитами. Мозаика изображает рыб, осьминогов и прочих морских тварей. Отвлекаясь от темы, скажу, что Церетели подарил нашему городу еще бронзовый бюст Пушкина и как-то участвовал в создании памятника Аркадию Пластову.

Да, нас называют «городом-мемориалом Ленина», «красной Меккой». Но сами ульяновцы вряд ли придерживаются того же мнения. Я лично очень люблю в Ульяновске тихие и спокойные улицы Карла Либнехта, Льва Толстого, Ленина (ближе к их началу). Карамзинский сквер и, конечно, набережную Волги, Новый Венец.

Всегда замедляю шаг, проходя мимо здания художественного музея или, вернее, Дома-памятника Гончарову. Его построил очень популярный в Ульяновске в начале девятнадцатого века архитектор Август Шодэ. Здание выглядит очень празднично и нарядно, место тоже выбрано крайне удачно.