- Фидель, как брата прошу – без излишеств и геройств. Шумните в Мальвине, а потом через Бусео отходите на базу. Им и так уже впору разорваться, больше их дразнить нет надобности. Мексиканцы нам пока не враги. Все понял, че?
- Так точно, Команданте. Мексиканцы не враги. Шумнем и уйдем.
- Двадцать второго, к вечеру, я жду твою группу в полном составе и без раненых. Разрешаю приступить!
Тот, кого назвали Фидель, вскинул руку к выгоревшей техасской шляпе и ускользнул из кабинета начальника тюрьмы. Хемингуэй уже для себя отметил, что эти люди не ходили – они словно скользили. Прискользали и ускользали. Как призраки. Наконец командир обратил внимание и на него.
- Так, Гринго, быстро все тут сфотографируй. Архив, дело из архива, чтоб сомнений не было, ну, не мне тебя этому учить. Главное – не мешайся под ногами и слушайся Начо, когда он скажет джамп – прыгай не задумываясь. Мы сейчас в окружении, и нам еще предстоит его прорвать.
Из «окружения» ушли без боя, хотя где-то на севере иногда слышалась стрельба, но на звук боя это похоже не было. Просто ушли, не заметив никакого окружения. А через десяток кварталов Начо и вовсе решил прекратить «прорыв», зайдя в один из баров.
- Можешь промочить горло, Гринго. Отсюда тронемся через пару часов. Можешь даже напиться в стельку, дальше поедем на машине
- Ты водишь машину, Начо?
- Я вожу машину, танк и даже самолет, Гринго. И мне не нравится быть твоей нянькой. Я готовился совсем не к этому.
Напиваться Хемингуэй, разумеется, не стал, хотя горло он и промочил с удовольствием. Два часа он потратил на попытки нарисовать в голове примерный ход операции для будущей книги, но ничего не получалось. Ведь он находился не так далеко от места событий, чтобы не услышать даже пистолетные выстрелы, но их не было. Городскую тюрьму Мехико эти скользящие существа взяли совершенно беззвучно. Посредине белого дня. Попытка разговорить Начо не удалась, тот только буркнул – «Отдыхай, пока время есть.» и опять погрузился в свои мысли.
Из бара вышли, как только стемнело. В пристройке их ждал старенький, но исправный Додж-пикап, которым и воспользовались, добравшись до места всего за полтора часа. Вообще, организация дела поражала опытнейшего журналиста. Эти люди предусмотрели все, даже фотолабораторию и печатную машинку для его личных нужд. Отказался рассказывать о деталях операции и «Че». Он только мило улыбнулся «Ты же рядом был, че, сам все видел. А что не увидел – придумаешь.»
Зато посвятил в дальнейшие планы - они решили захватить Кубу. Одним неполным батальоном, вооруженные только стрелковым оружием. «Ты с нами можешь не ходить, че. Фотоаппарат Начо отдай, он с любой техникой умеет обращаться. А потом мы тебе все расскажем. Все равно ведь сам опять ничего не увидишь. Зачем зря подставляться?»
Двадцать третьего, вечером, в лагерь Коминтерновцев прибыл, естественно инкогнито, заместитель министра государственной безопасности СССР – Наум Исаакович Эйтингон. О себе он Хемингуэю упоминать запретил, под страхом «подвешивания на ветке дерева за тестикулы»*, но зато, с его разрешения, дать интервью согласился Меркадер, что для материала статьи в Правде было даже лучше. Это будет не сенсация, не бомба, а настоящий журналистский «Шанхай». И то, что он после этого станет невъездным в Мексику, нисколько писателя и журналиста не печалило. Карман Эрнста Хемингуэя уже грел, привезенный Эйтингоном, паспорт гражданина СССР. «Главное – книга!»
*на суку за яйца.
* * *
25 июня 1953 года. Москва. Внеочередное заседание ГКТО
Присутствуют: Председатель ГКТО, Первый секретарь Президиума ЦК КПСС, Верховный Главнокомандующий вооружённых сил Социалистического Содружества - Рокоссовский Константин Константинович; Председатель Совета Министров – Косыгин Алексей Николаевич; заместитель Председателя ГКТО, Секретарь Президиума ЦК, министр Государственной Безопасности, Председатель Комиссии Высшего Партийного Контроля - Судоплатов Павел Анатольевич; первый заместитель Председателя Совета Министров, Председатель ГКК – Маленков Георгий Максимилианович; министр Иностранных Дел - Громыко Андрей Андреевич, министр Внутренних дел – Меркулов Всеволод Николаевич; Военный министр, заместитель Командующего ВС Социалистического Содружества - Василевский Александр Михайлович; министр Государственного Контроля – Абакумов Виктор Семёнович; заместитель Председателя Совета Министров, Председатель Спецкомитета при Совмине – Игнатьев Семён Денисович, Первый секретарь Московского ГК КПСС - Брежнев Леонид Ильич; министр по делам Молодежи и Спорта - Шелепин Александр Николаевич.
Приглашенный: Командующий ВВС и ПВО ГСОВГ, генерал-полковник, Сталин Василий Иосифович.
- Здравствуйте, товарищи! Дело действительно срочное, до завтра ждать не может, решение придется принимать неполным составом.
Товарищи переглянулись. Отсутствовали «космонавты» - Королев и Лебедев, зато присутствовал очень знаковый гость - товарищ Сталин. Генерал-полковник Василий Сталин. Рокоссовский не стал сам разъяснять причин такой спешки.
- Прошу вас, Павел Анатольевич.
Судоплатов встал, подчёркивая важность момента и информации.
- Товарищи, нами получены достоверные данные о, планирующейся на двадцать восьмое июня, ядерной атаки британцами Москвы, Ленинграда и корейско-китайской базы на острове Рюген.
Тишина провисела примерно минуту. Первым не выдержал Маленков.
- Насколько достоверны эти данные, Павел Анатольевич?
- Нам достоверно известны аэродромы, номера машин и даже имена большинства летчиков. Известно время «Икс». Известно максимально возможное количество боеприпасов - двенадцать, но сколько решат потратить – пока, к сожалению, не известно. Это у них вероятно решится в самый последний момент. Если не вмешаются какие-нибудь марсиане, то атака начнется в двадцать два ноль-ноль по московскому времени, двадцать восьмого июня. Данные достаточно достоверны, Георгий Максимилианович, чтобы на основании них принять решение, даже неполным составом ГКТО.
Снова тишина. Минута, пошла вторая. Снова сдали нервы у Маленкова.
- Но если нам все известно, может сами по ним бахнем?
Рокоссовский на это усмехнулся и одобряюще кивнул.
- Может и бахнем, Георгий Максимилианович. Для того мы сегодня и собрались, чтобы решить – бахать, или ждать. Товарищи, как вы помните, именно я занимался организацией ПВО ГСОВГ, еще по поручению товарища Ста… Старшего. Предлагаю перед принятием решения заслушать непосредственно командующего операцией по защите Страны от этого подлого и вероломного удара. Прошу вас, товарищ Сталин.
Генерал-полковник Сталин встал почти по стойке смирно и коротко доложил.
- До нашей границы не долетит ни один, товарищ Верховный Главнокомандующий.
- Садитесь, Василий Иосифович. Это заседание ГКТО, а не Ставка ВГК. Мы здесь собираемся чтобы обсуждать варианты и спорить, какой из них лучше. Вопросы к товарищу Сталину?
Маленков опять впавший в сомнения вопрос придумать сумел.
- А вы бы как проголосовали, товарищ Сталин? Бахать, или ждать?
- Ждать. Но я лицо заинтересованное. Я к этому готовился и готовил своих парней. Они все рвутся в бой, и этот порыв я поддерживаю. Мы уверены, что остановим их до границы.
- А куда в этом случае денутся атомные бомбы?
- Побросают там - докуда дотянут. Пекинскую бомбу нам повезло над морем остановить.
- То есть, вполне реально, что где-то в Германии, а может быть даже в Польше произойдут ядерные взрывы?
- Так точно, в Западной Германии это возможно, с очень большой долей вероятности. Этого мы предотвратить точно не сможем. Предположительно они пойдут единой армадой. Первая цель – Рюген, вторая – Ленинград, третья – Москва. Основная битва произойдет в районе треугольника Гамбург – Любек - Шверин. Остров Рюген отстоим с вероятностью девяносто процентов.
- Еще вопросы к Василию Иосифовичу? Нет вопросов. Александр Михайлович, - Рокоссовский повернулся к министру обороны, - Вам сегодня первому высказываться.
