Прежний план, заключавшийся в поиске имперского торговца, пришлось отмести. Нет, здесь такие точно были. Или хотя бы семиреченцы, говорившей на имперском. Уж очень велик город. Но как это будет выглядеть? Что обычный селянин завалился к лавочнику и стал изъясняться на языке Конструкта, тогда как на местном и двух слов связать не может?

И Юти решила сыграть в глухонемого. Она выбрала огромный деревянный дом с кучей больших и малых пристроек, где сновали с товарами слуги и направилась к нему. Оставила своего провожатого так, чтобы того было видно с окна, впрочем, на всякий случай не разрывая связь ни с ним, ни с лошадью, после чего поднялась в дом.

Ерикан говорил, что жилища богатых семиреченцев обширны, но такого расточительства Юти прежде еще не видела. Ей казалось, что даже обитель предельных Наместников намного скромнее в размерах. Куда не кинь взгляд, везде полки и лавки, заставленные разным товаром: мешками, раскрытыми и связанными, полотнами, шкурами пушных животных всяких расцветок, бочонками с медом, вином, пивом, воском, рыбой (соленой и свежей), копченой домашней птицей, посудой из дерева или серебра и прочего, прочего, прочего.

У Юти от вида и запаха разносолов противно заныло в животе. Она давно привыкла терпеть все тяготы и невзгоды, как того требует путь воина. Но обилие еды пробудило древнее и могучее чувство голода, когда самые благородные из мужей после долгих скитаний алчущими волками бросались на скромную пищу. Чтобы хоть как-то отвлечься, она стала разглядывать всякие крохотные штуковины в виде зверей, явно сделанные для детей.

Хозяин, ожидаемо, принялся говорить по-семиреченски. Юти опасалась своего непритязательного вида, однако купец даже не обратил на него внимания. Пришел покупатель, а уж как тот выглядит — дело десятое.

Одаренная не сразу заметила хозяина, пузатого, но вместе с тем крепкого коротышку с крохотными глазками и внушительным носом, задранным вверх. И только после, подражая придуманной легенде, показала сначала на ухо, а потом на рот.

Торговец усмехнулся, даже что-то сказал, но кивнул, и они стали изъясняться жестами. Юти, прежде трепетавшая от тревоги, довольно быстро смогла объяснить, что именно ей нужно. Для этого, конечно, пришлось немного походить и позаглядывать в мешки, тыкая в необходимое. Ну, и показать прежде хозяину серебряную монету и кучу медяков — все, что дал Сертан.

Как истинный купец, тот понял язык денег сразу. И так же жестами спросил, куда все носить. Более того, после попытался во дворе заговорить с провожатым, но тот с трудом окинул коротышку пустым взглядом и повторил жест Юти — показал сначала на ухо, потом на рот. Конечно же, не без помощи Одаренной и ее кольца разума.

Все шло так хорошо, что райдарская дева даже позволила себе немного увлечься. Торговец отдал распоряжения слугам, и те стали таскать товары в телегу, а сам купец принялся угощать Юти то кусочком сухой рыбы, то тягучим медом. Последний был совсем другим, нежели на Севере. Там им называли ароматный хмельной напиток, а в Семиречье густую янтарную сладость, вкуснее которой Юти давно ничего не пробовала.

Не будь она воином, не обучайся столько времени у Ерикана дисциплине и самоотречению, то спустила бы все деньги на этот самый мед. Торговец явно знал, на что давить и правильно понимал, что монеты у его гостя еще есть. Но Юти хватило отрезвляющего осознания, что купец и без того неплохо на ней нажился. Товары были копеечные, не представляющие особой ценности для этих богатых на еду земель, однако у Одаренной ушло больше храмовки, чтобы забить лишь половину телеги всяким добром.

Увлеченная ожиданием вытянутых лиц южан и Ерикана, когда она приедет с припасами, поеданием меда и прочими, не имеющими особого значения мечтаниями, Юти не увидела самого важного. Как к ее спутнику, со стеклянным взглядом, подошла местная стража, состоящая из одних только Одаренных.

Лишь с помощью обеспокоенной лошади она запоздало почувствовала тревогу. Всколыхнулась силой, осматривая все пространство далеко за стенами торгового дома и едва сдержалась, чтобы не выругаться. Трое слабых Одаренных и мастер, тот самый, один из четверых.

Вот только не успела Юти испугаться или расстроиться, как пришел черед сокрушаться вновь. Мастер уверенно направился к дому. Да и куда ж ему было пойти?

Потому, когда скрипнула дверь и внутрь вошел русый мужчина, едва ли разменявший четвертый десяток, Юти уже была вся собрана. Кольцо дедукции подсказывало ей возможные варианты — броситься в одно из окон, напасть на мастера прямо здесь, прикрываться торговцем. Вот только каждый из предложенных казался Одаренной неподходящим. В любом из них она теряла уже сложенные в телегу припасы, потому что уходить из города вместе со всем добром не удастся.

Между тем семиреченский муж не проявлял агрессии. Пусть и не до конца, но он уже распознал в противнике могучего Одаренного, намного сильнее его самого. Незнакомец пригладил коротко стриженную, но вместе с тем густую бороду, точно раздумывая, стрельнул на деву, ныне в облике его соплеменника, темно-синими глазами, сложил на груди мускулистые руки, которые свободная рубаха не только не скрывала, но и подчеркивала.

— Приветствую вас, кудесник, в городе Потречье, коим правит мудрый кнес Свигож, — сказал он по-имперски, но нараспев, словно мурлыкал песню. — Меня зовут Латно.

Юти с тревогой посмотрела на обруч стихий на правой руке. Мастер не только воды, огня, земли, воздуха, но и эфира. Аншара ведает, сможет ли Юти справится с ним. С другой стороны, в замкнутом пространстве у нее явное преимущество.

Латно между тем по-прежнему не проявлял нетерпения или враждебности. Будто его цель в этой жизни только и заключалась в том, чтобы найти Юти. И Одаренную эта уверенность смущала. Латно, казалось, убежден в своей победе, начнись бой. И подобное едва ли походило на самоуверенность, здесь было нечто еще, пока неподвластное для понимания Юти.

— Чего ты хочешь? — наконец спросила она, чем немало удивила купца, и без того изумленно таращившего глаза со времени прихода семиреченца. Последний, кстати, на торговца не обращал никакого внимания. Для Латно того попросту не существовало.

— Отвести тебя к кнесу Свигожу, — мягко сказал стихийный мастер, словно это было само собой разумеющееся.

— А если я откажусь? — Юти положила руку на меч.

С другими Одаренными, которые понимали силу райдарской девы, подобного было бы достаточно. Более того, Латно и сам должен осознавать ее могущество и хоть сколько-нибудь опасаться. Вот только он этого не делал.

— Если ты попытаешься меня убить или даже убьешь,мои братья не дадут тебе уйти. А они уже здесь.

Юти окинула дом взглядом. Не тем обычным, человеческим, которым торговец пытался раздеть ее догола, чтобы понять, какая сила сокрыта в этом дремучем семиреченце и отчего тот говорит на имперском с знаменитым Латно столько дерзко. Юти смотрела силой и тут же те самые светочи, похожие друг на друга, как единое целое вспыхнули совсем рядом. Четыре мастера, один из которых стоял сейчас перед ней, окружили Одаренную. Загнали ее в ловушку. И теперь смысла таиться более не было.

Она скинула иллюзию и купец чуть не грохнулся в обморок. Во всяком случае, его возглас удивления был так громок. что затихли даже мыши под полом. Выдержка Латно оказалась лучше. Рот только пополз вниз, но на полдороге остановился, а сам мастер скрыл его легким зевком. Будто, нечто подобное он и ожидал. Одаренный жестом пригласил Юти покинуть столь гостеприимный дом, давая понять, что особого выбора у нее нет.

Один сполох стоял уже тут же, рядом с местными стражами, другие подошли спустя несколько ударов сердца, видимо, перестраховавшись на тот случай, если Юти решит сбежать через одно из окон. И только теперь Одаренная разрешила загадку их родственного свечения — все четверо были братьями. Одинаковый рост, похожие лица, даже борода и волосы пострижены единообразно. Латно был самым молодым и симпатичным. Вот только теперь он замолчал и отошел в сторону, а вперед вышел другой Одаренный, коренастый, плечистый, словно созданный быть кехо.