Раздалось бряканье металлических предметов и через некоторое время в нашу сторону поползли, передаваемые из рук в руки два котелка с едой.

– Отлично! – воскликнул Роман, едва отпробовав кушанье.

– Вкусно! – подтвердил я, пережевывая перловую кашу с тушеным мясом.

– Вот! Господа офицеры понимают толк в полевой кухне, а ты, мелкий, только бы и ел, что деликатесы с барского стола. Тьфу на тебя!

– Да не злись ты, Михалыч! – примирительно усмехнулся Иван.

– Ладно, чего уж там, – ответил невидимый мне повар. – Всем приятного аппетита!

Со всех сторон раздались нестройные благодарности. Я тоже высказал свое «спасибо!»

Наскоро перекусив и запив все это горячим и круто заваренным травяным настоем, мы отозвали Ивана в сторону, объяснили, что требуется. Парнишка тут же стал серьезным и ответил:

– Готов в любой момент!

– Вот и отлично, тогда выдвигаемся, – подытожил Роман. – Иван, раздобудешь коней?

– Сейчас все будет! – крикнул Иван и скрылся в темноте между палаток.

Я молча стоял и рассматривал людской муравейник. Всюду горели костры. Тянуло чем-то вкусным. Вроде только поел, а от такого запаха вновь захотелось взяться за ложку. Где-то вдалеке звучала гитара. Чистый и сильный голос пел с тоской и в тоже время с надеждой о родных краях и любимой девушке. Я не стал вслушиваться в слова, просто наслаждался приятной мелодией и звучащими в унисон инструменте и голосе.

Через несколько минут вернулся Иван. Верхом и с двумя конями на привязи.

Роман ловко перехватил порожних животных и отдал одни поводья мне, а вторые перекинул коню через голову и вскочил в седло.

Я был не столь искусен в верховой езде, так что мне пришлось немного подготовиться и приноровиться, чтобы оказаться на коне.

– Едем тихо! – предупредил Роман. – Говорят, дозорная стала появляться в неожиданных местах. Если заметите признаки ее присутствия, сразу меняем маршрут.

Я не знаю, чего он так переполошился на счет дозорной, но спорить не стал. Ехать молча мне было на руку. Было время немного подумать.

Из лагеря мы выехали быстро. Патрули, завидев Романа, отдавали честь и не останавливали нас. Дальше потянулась лесная тропа, время от времени выходящая на открытое место. Но до границы было еще далеко, так что мы особо не таились.

Я только сейчас понял, что хотел ведь поинтересоваться судьбой поляков, что прибились к наемникам, но забыл это сделать. Надо будет расспросить Романа, как вернемся. Сейчас нарушать режим тишины, объявленный подполковником, не стоило.

Ночь полностью вступила в свои права и на ясном небе проступили острые точки звезд. Я рассматривал созвездия и понимал, что все они очень похожи на те, что я привык видеть над головой. Казалось бы, это должно меня успокоить, но все было наоборот. Какой-то диссонанс от того, что звезды на месте, а мир другой у меня возникал. Было бы расположение небесных искр другое, я мог бы представлять, что я какой-нибудь дон Румата, ведущий работу на далекой планете, где развитие общества отставало от земного, но нет, такой вариант в моем случае не срабатывал.

Интересно, а как соотносится ткань мироздания, скрепленная синими жгутами с межпланетными перелетами? Если бы я оказался на Луне, то точно так же смог бы открыть прореху в мир духов? Или там я попал бы в иной мир? И вот еще. Шанс говорил, что из его мира есть проходы в разные миры, да и, судя по всему, из этого мира тоже, но как выбрать мир, куда открывается проход?

Я поднимаю клинок и рассекаю ткань мироздания, как понять, что окажется за ней? Вдруг там будет мир с монстрами, что совсем недавно так умело сменили власть в теперь уже несуществующем монастыре? А что, если там будет совсем нечто невообразимое? Как управлять этим?

Эти размышления подвели меня вплотную к тому, о чем я не думал. А именно, не стоило ли тогда еще закрыть прореху в мир к монстрам? Или же она открывалась каждый раз, как они собирались вывалиться к нам? Кто вообще ее открывал? Если это делали с той стороны, то значит монстры обладают умением это делать. Но я бы не сказал, что они на это способны. Все разы моего общения с ними выдавали в них умных тварей, но только в рамках боя. Они, конечно, как-то общались меж собой. И, судя по всему, ими кто-то руководил, но открыть проход… Это не так просто.

И вот это уже подводило нас к вопросу, а кто же все-таки за этим стоит? Вариант, что Разрушитель уничтожал их мир и тварям просто пришлось спасаться бегством был неплох, но как-то не укладывался в рамки увиденного. Версию, что этот проход открыл Разрушитель я вообще сразу отмел. Ему-то зачем? Значит либо кто-то из нашего мира, либо из того. Монстры отпали. Тогда кто? Кто-то еще живет в том мире и выгоняет тварей прочь? Как-то сложно. Я понимал, что это возможно, но такие усложнения в уравнении, как правило делали его неразрешимым. А я очень хотел разобраться в вопросе.

Значит это делал кто-то из этого мира или же, тот, кому было выгодно привести монстров сюда. На ум приходили Шалок и Император. Они использовали тварей для своих нужд и вариант, что эта парочка просто вовремя сориентировалась мне казался слишком надуманным. Значит все же, они. Тогда как Разрушитель отнесется к монстрам? Если это не его армия, а всего лишь побочный продукт продвижения, который к тому же, способен напасть и на него. Он что, уничтожит тварей, как только явится сюда? Или же Разрушитель действует как-то иначе? Черт! Хотел же выяснить у Шанса, что за сила подвластна Разрушителю.

Недостаток информации меня убивал. Мне для построения логических цепочек и выводов требовалось больше знаний. Я же варился в собственном соку и не мог видеть дальше своего носа. Все, что я сейчас могу – это строить догадки. Вот бы кто-нибудь поделился со мной ценной информацией, рассказал бы что-то интересное. У меня сейчас четыре духа-покровителя и один не определившийся, а информации от них хрен добьёшься. Я твердо решил после того, как посмотрю на происходящее с полем и вернусь в лагерь наемников, свяжусь со всеми по порядку и вытрясу нужные мне знания. Все, что смогу. И начну я, пожалуй, с Шанса.

– Подъезжаем, – прервал мои размышления Роман. – Теперь осторожней.

– Почему? – спросил я.

Уж в огонь на поле мы не въедем случайно.

– Тут попадаются монстры.

– Что? – удивился я. – Что они тут делают? А как же дозорная?

– Думаю, что из-за них она и стала шастать на более обширной территории. Похоже, она их отлавливает и убивает, но монстры сейчас не уходят к полякам. Последние, что пришли к нам, бродят по этим лесам.

– А почему они не разбегаются или не кучкуются в одном месте?

– Не знаю, – ответил мне Роман. – Хрен их разберет этих тварей. На наши отряды они нападают с удовольствием, но только если мы прем напролом. Если же не нарываться, то и они не подходят, словно им лень пробежать лишних полверсты.

Мы поехали дальше, но стали вслушиваться и всматриваться в окружающий нас лес. В темноте было сложно что-то различить, но с моим усиленным зрением, я видел сквозь частокол стволов на несколько сот метров.

Так что я первым заметил, как сквозь листву, пожелтевшую, но еще не опавшую с деревьев, пробиваются отсветы пламени. Похоже, мы подбирались к нужному месту.

– Впереди, что-то горит, – предупредил я Романа.

– Да, это и есть, то, о чем я говорил.

– Оно всегда горит? И днем, и ночью?

– Верно!

Через несколько минут мы подъехали к кромке леса и остановились за десяток метров до неё. Роман сделал знак спешиться, и мы спрыгнули на землю. Дальше шли пешком, ведя коней за собой.

У самого края, где кончались деревья и начиналось поле, мы остановились. Если честно, то я ожидал чего-то другого. Мне представлялось, что поле горит, как во время пожара. Что-то выгорело, что-то еще и не начинало. И вал огня, катящийся от одного края к другому.

Но передо мной была совершенно иная картина.

Посреди абсолютно пустого поля бушевал белый огонь. Его стена загибалась, образую круг. Мне даже показалось, если я сейчас вызову Осколка и поднимусь в небо, этот круг окажется правильным.