– Ты чего, Пестрыгин, ухи поел?

В ответ на трапе дважды приглушенно хлопнул пистолет. Вахтенного с развороченной грудью отбросило к брызгозащитному козырьку рубки. Под него он и упал…

– Значит, так! – сказал бывший суженый деловым, не допускающим возражений тоном сутенера. – Будешь вести себя нормально, делать, что я скажу, все для тебя закончится хорошо. Вернешься к своему Моне живой и здоровой. Станешь дергаться, вернешься мертвой и больной. Ты что выбираешь?

– Вася! – быстро сказала уже пришедшая в себя Лиза. – Я ж загранпаспорт не взяла! А без него погранцы тебя как липку обдерут! Ты ж на мне ни фига не заработаешь! Я ж цены турецкие на телок знаю, котенок!

– А я тебе сказал – закрыть рот и слушать, – поморщился бывший суженый.

– Так я ж как лучше хочу! Правда! Ты лучше, котенок, знаешь, что… – Тут Лиза покосилась на татар и, резко наклонившись к уху суженого-ряженого, что-то быстро зашептала.

Наморщенный суженый сперва было недовольно отодвинулся, но по мере услышанного выражение его лица поменялось. В конце он даже улыбнулся и спросил:

– Что, настоящие пираньи?

– Ага, прикинь! – кивнула Лиза. – Здорово придумал, да? Ну что, я выйду, котенок? И будем считать, что мы не виделись, да? – заглянула в глаза бывшему суженому Лиза.

Однако тот махнул головой:

– Да нет, это не пойдет!

– Как не пойдет, котенок? Я ж тебе…

– Все! Закрыли тему! – смахнул улыбку с лица бывший суженый и снова стал сутенер-сутенером. – Теперь ты молчишь и слушаешь, что надо сделать! А потом спрашиваешь, если что не понятно!

Капитан второго ранга Капралов под мерное гудение вентиляции дремал, уронив голову на стол. Дверь его каюты вдруг приоткрылась. В нее чьи-то руки протиснули гроб. Цинковый. И поставили его, оперев о косяк.

Шаги в коридоре быстро затихли. Зато крышка гроба вдруг начала медленно, со странным скрипом, приоткрываться. Капралов поднял голову и невольно вздрогнул. В следующую секунду командир «Варшавянки» потянулся было к сейфу, где у него лежал пистолет. Однако ключей в кармане форменных брюк почему-то не оказалось. Пристегнутый к поясу карабин с цепочкой был на месте, а вот сама связка куда-то пропала…

– Длинь-длинь! Длинь-длинь! – вдруг донеслось из приоткрытого гроба.

Капралов замер. Наружу быстро высунулась рука с ключами.

– Вы не это ищете, товарищ командир? – услышал Капралов знакомый голос.

– Это! – сглотнув слюну, хрипло сказал капитан второго ранга. – Почему вошли без доклада, Сацких?

– Так я ж еще не вошел! Разрешите, товарищ командир? – послышалось из гроба.

– Не разрешаю! – отчеканил Капралов.

– Почему?

– Потому что вы без разрешения поднялись на борт, мичман!

Рука с ключами вдруг задрожала, связка зазвенела. Из приоткрытого гроба донесся смех.

– Ха-ха-ха! Извините, товарищ командир, не могу… Ха-ха-ха-ха-ха!

Капралова самого тянуло рассмеяться, но он просто обязан был выдержать командирскую марку. И капитан второго ранга, с трудом сдерживаясь от хохота, легонько стукнул кулаком по столу:

– Отставить смех, мичман!

Как обычно, в конце проповеди Моня спустился в зал. Там он побродил между рядами, изображая вроде как гипнотический транс. Наконец Моня приблизился к цели.

Его глаза были прикрыты. Рука застыла в воздухе, почти прикоснувшись к роскошным волосам соседки «подсадного». Та невольно приподнялась в кресле, вытянувшись в струнку и вцепившись в подлокотники побелевшими пальцами. А Моня вдруг резко повернулся и почти упер ладонь в лоб кудрявого парня.

Соседка тихонько охнула и даже вроде как попыталась вскочить. Однако дебелая подруга тут же уцепилась в нее мертвой хваткой и пригвоздила к креслу.

Моня повел рукой из стороны в сторону, и на его лице вдруг отразилось почти блаженство. Поросячьи глазки широко открылись. Моня с восторгом посмотрел на кудрявого парня и громогласно произнес в микрофон:

– Братья и сестры! Свершилось! Я нашел его! Я нашел соратника, чья способность к просветлению позволит ему разделить со мной все тяготы пути и достичь цели!

Тут Моня вдруг сложил руки перед собой и вроде как коротко поклонился, одновременно произнеся в микрофон:

– Как зовут тебя, брат?

– Иосиф! – сказал парень, поднявшись.

– Его зовут Иосиф!!! – проорал в микрофон Моня. – И это символично, братья и сестры! Ведь именно так звали отца Иисуса! Вместе мы победим! Да?!

– Да!!! – почти в едином порыве грянул зал.

Моня свободной от микрофона рукой приобнял парня и снова крикнул:

– Я нашел его! Я нашел еще одного соратника! Но я знаю, что завтра, или послезавтра, или послепослезавтра я найду еще одного, потом еще и еще! И вместе с вами, братья и сестры, мы одолеем путь к истинной вере! Да?..

– Да!

– Да?

– Да!!!

– Да?

– Да!!!

Задавая вопросы, Моня задом ловко взобрался на сцену и втащил с собой кудрявого парня. Умолкшая было музыка грянула с новой силой. На сцену двумя ручейками под стук барабанов вытекли давешние босоногие мальчики-девочки. Под напевы «Рама хари! Рама кришна!» они образовали кольцо, в которое дымовые установки пахнули дымом.

– Валим! – скомандовал Моня кудрявому подсадному, который от волнения мог сделать что-то не то. – Только не загреми!

Несколько секунд спустя Моня уже благополучно заволок «подсадного» за сцену. Гориллообразный Шварц в своей неизменной демисезонной адидасовской футболке и джинсах встретил их, оттер парня в сторону и ломанулся вперед. За Шварцем двинулся Моня, сзади пристроились секьюрити, охранявшие сцену.

Протопав по гулкому коридору, Шварц приблизился к грим-уборной. Торчавший возле нее секьюрити посторонился, Шварц рывком распахнул дверь. Моня вошел в грим-уборную и, устало плюхнувшись в кресло, крикнул:

– Лизавета! Лизавета! Ты где?..

Держа пистолет наготове, аквалангист поднялся по трапу и осторожно наклонился над распластавшимся под козырьком рубки вахтенным помощником «Варшавянки». Убедившись, что офицер мертв, аквалангист быстро повернулся и приблизился к открытому люку лодки.

Снизу доносились приглушенные голоса. Аквалангист осторожно наклонился и заглянул в проем. Внизу, метрах в трех, виднелся еще один распахнутый люк. Через его отверстие просматривался небольшой пятачок палубы центрального поста. Членов экипажа видно не было.

Аквалангист немного поколебался, но все же решил закрыть верхний люк. Положив пистолет на палубу, он ухватил тяжеленную крышку и неслышно опустил ее. Потом убийца быстро закрутил штурвал запорного устройства. Люк плотно прижался к горловине, но с внутренней стороны крышки имелся точно такой же штурвал, так что открыть люк для экипажа никакой проблемы не представляло.

Поэтому аквалангист больше не стал терять время. Схватив пистолет, он бросился вниз. Вынырнув через другую дверь рубки, аквалангист оставил под ней пистолет, а сам соскользнул по боку «Варшавянки» в море.

В следующую секунду аквалангист уже скрылся под водой. Однако пробыл он там недолго. Буквально через полминуты показался на поверхности, но уже верхом на подводном скутере. К скутеру был прикреплен небольшой газовый баллон.

Аквалангист не без труда, но довольно быстро втащил его на борт «Варшавянки» и перекантовал к рубке. Положив баллон под ней, аквалангист размотал прикрепленный к баллону тонкий шланг и вставил его в решетку воздухозаборника. После этого аквалангист открыл вентиль баллона, посмотрел на водонепроницаемые часы, подхватил пистолет и бросился в рубку «Варшавянки»…

– Я не понял, – повернулся к Шварцу Моня, – где Лиза?! Или я сам должен, выложившись в образе, с фейса грим снимать?!

Шварц заглянул за ширму гримерки. На его физиономии возникло озадаченное выражение.