Не хватало времени. Ни на что. Учеба, выпускной класс, решение задач  по физике, присланных с подготовительного отделения Хабаровского Института. А еще – хоккей, ракето-строительный кружок, фото-кружок. В поисках куропаток стоптаны валенки. Все важно  успеть. И третий класс по гитаре. Подготовка к выпускному по гитаре, концерт. И Ты замечаешь Её. Да, её зовут Ксения, Оксана, точнее. Но по-домашнему, все давно привыкли к Ксении. Это красиво, это ласково. Она учится в другом классе, в другую смену. Такая маленькая со своей полной гитарой. Просит тебя помочь – набрала для концерта сборников с произведениями Карулли, Маттео Каркасси. Тяжело – её за ними и не видно. А еще тащить портфель – она только что из школы.  Ты легко соглашаешься.

Искрится падающий снег, звонко ломаясь под ногами. Вы не дошли до Центральной. Обоих парализовало молнией. Она бешено схватила обеими руками тебя за шею.

Почему там болят губы? И привкус соленого во рту.

Потом, дойдет, что впился в ее алый рот так, что прикусил свою губу. Целовались в засос. Сошли с ума оба.

Два дурака. Два отличника Средней школы. Два медалиста. Два успевающих – на все: на звездное небо, на телефонные звонки без повода. Просто, чтобы услышать вновь. На зияющую дыру Колымского небосклона. На «ну, всё – я пошел», и опять на тебе Её руки. И вновь, на губах чувствуешь соль.

И вновь. Уроки, подготовка к экзаменам. И школьным, и ВУЗовским. И надо успеть сбегать проверить силки на 7-м километре. Сегодня четверг – бегом на математический кружок – там тебе откроют очередную тайну про вышку. Ты окунешься в Не Эвклида.

Нужно обязательно успеть – Она не простит, если ты дашь слабину, станешь хуже готовить: этюды и писать сочинения. Только этюды на Третьем курсе гитары Ты выбираешь сам – более звенящие. И сочинения станешь писать более пронзительные.

Потому, что нужно все успеть. Чтобы в награду тебя, опять обвили маленькие, но сильные руки. И опять, соленый от крови, привкус во рту.

   Петров готовился к выступлению. Для проверки видеозаписи исследований была включена известная песня «Запомни меня молодой и красивой» Татьяны Овсиенко. Руководитель проекта, заходя в Зал заседаний, услышав песню, показал большой палец и произнес тихо:  «Правильно подобрал, молодец. Пусть запомнят».

   Кандидатская нужна для работы на кафедре ассистентом, говорили Петрову. Вот, будешь писать докторскую – придумаешь сам тему. А, пока, делай то, что тебе скажут твои научные руководители.

   Аспирантуру Петров закончил за 1 год. Тянуть время, когда уже сверстана вся диссертация, не стал. Защитился в своем же, только что открытом Научном Совете. Тема была на стыке нескольких медицинских дисциплин. И на этом стыке получилась великолепная работа – с множеством научных статей, изобретений и патентов. Индекс цитирования радовал Петрова – было лестно читать в трудах других молодых исследователей – мол, а Петров сказал так или нет, Вы не правы, Петров по этому поводу говорил не так.

   Прошло время – три года. Петров был в самом расцвете сил и таланта. На кафедре вел отдельную дисциплину, которая входила в экзамены. Был нацелен на доцента. Читал лекции студентов, много занимался новой тематикой. В возрасте Христа, замахнулся на новое направление в медицине – описать с помощью высшей математики, развитие патологии у больных. И не только описать математической моделью патогенез заболевания, но и создать формулы выздоровления от этих симптомов.

   Работа спорилась. Количество печатных работ было достаточное. Были и патенты на изобретения. Опытные ученые в ВУЗе, его друзья, советовали не торопиться – тема новая, мало подобных статей в научном Мире. Лучше спокойно стать доцентом, вести занятия со студентами, потихоньку копить факты. Короче, не высовываться – не злить мастодонтов от Науки.

   Петров написал Монографию. И рванул. Как, когда-то, в студенчестве, рвал собственный вес у Галанина. Ему повезло заниматься тяжелой атлетикой под руководством знаменитого в регионе Галанина. Рванул на докторскую. Без оглядки на советы.

   Предзащита была в кабинете Ректора. Собрались все заведующие кафедр, знаменитые Зубры, мощные Деды научной медицины – профессора, академики.

Первый черный шар, Петров поймал от отца девочки, с которой вместе работали ординатуру и аспирантуру. Девочка никак не могла защитить кандидатскую. Нет, не от слабости ума, или мажорности в тени мощного Старика – ее отца. Нет, слабость была телесная – девочка много болела, были гормональные нарушения. К тому же, пора было иметь детей, много лет в браке, и никак. И на науку не оставалось времени. Потом, еще ЭКО, долгожданная беременность, первые годы –  дома с ребенком. Тут уж не до кандидатской. И черный шар летел крайне озлобленный, личный, мстительный. Второй прикатился от профессора, с которым Петров вел жаркие споры насчет всего: преподавания, исследовательских методик. Профессор был молодой еще – не по возрасту, а по времени защиты докторской. Даже не профессор, а профессорша – муж, академик, ученый огромной величины, уже директор своей клиники, по сути и создал ту докторскую своей жене, используя компоненты работы через аспирантов и соискателей. Говорила мама «Не пей с профессором» – юморная фраза его друга оказалась как раз в теме. Не стоит близко допускать к себе никого, особенно в научном мире.  В научной среде принято только «Здравствуй и до свидания», а личное должно оставаться личным. Делиться, даже с обладателем елейного голоска и выразителем сочувствия, не стоит.

   Шаров накатали много. Докторская не прошла. Да и не нельзя же, помилуй Бог, описать с помощью сухих формул, традиционные «От симптома к синдрому, а о него к заболеванию», это же нападки на всю теорию патогенеза. Был Исторический Материализм, а тут – Исторический Патогенез. Вызов всей отечественной медицине!

   А через пару-тройку лет, в международной печати стали появляться статьи о том, что все заболевания можно описать парой формул высшей математики. Доказательная медицина требовала математической четкости описания развития заболевания, строго по формулам расчет доз и иерархии назначаемых препаратов с доказанностью воздействия на организм.

Мы жили с ними недолго, по соседству: её все звали Ленка. Средних лет, очень привлекательная и весёлая. И очень, очень дружная ко всем: людям, животным. Особенно Лена любила кошек – каждую умудрялась приласкать, даже диких, тех, что «ходят сами по себе».

Она и дома держала 18, да нет – не так! Восемнадцать! Кошек – серых, черных, перламутровых каких-то. Они были, казалось, кругом – эти кошки. Иногда, боязно было ступить, чтобы не наступить, на внезапно возникшего пушистика, или его выводок.

Муж Лены души в ней не чаял. Было странно видеть, как крупный, мешковатый мужик мгновенно бросался исполнить любой её каприз. И кошек не выбрасывал, исправно убирал за ними. Муж Лены работал на заводе. А всё своё свободное время посвящал Лене и её любимцам.

Я сам люблю пушистых и ласковых зверьков. Но тут был какой перебор. Во всём: и их количеством, и с их опекой. И даже с тем, что там излишне исполнительным казался муж Елены.