А-ри имел привычку проговаривать мысли в такие моменты, иногда это сбивало с толку, но самые близкие помощники давно привыкли к этому.
— Пошли весточку Северу и Стальным, пускай начинают аннексию территории, ох, как же удивится госпожа Лисица, когда вернется в город, — губы Пиявки расплылись в предвкушающей улыбке, обнажая заостренные белые зубы.
***
Китти была крайне подавлена. Отвечала односложно и смотрела пустым взглядом, это немного напрягало, но я понимал ее. В поисках укрытия я пробирался на окраину района, в свою квартиру. Конечно, она сейчас занята, но думаю, ничего страшного не произойдет, если я попрошу их съехать. Могу даже оплатить переезд, ибо мне сейчас квартира намного нужнее чем им.
Внимание мы привлекали очень сильно: оборванные, грязные — даже бомжи в сравнении с нами граждане среднего достатка. Я еще и в крови успел испачкаться. Как бы не перепугать жильцов квартиры, но предупредить я их не могу — телефон остался на дороге.
Китти шла за мной как зомби, ни на что не реагируя. Надеюсь, это состояние пройдет, потому что мне не улыбается проводить психотерапии для приведения ее в чувства.
Глубоко вздохнув, я позвонил в звонок, внутренне готовясь к тому, что меня пошлют куда подальше и будут в своем праве. Что удивительно, дверь открыли почти сразу, словно ждали звонка. Дал, выглянувший за дверь, с каменным лицом осмотрел меня с головы до ног, покосился на Китти в моем изорванном пиджаке, оглянулся и вышел за дверь.
— Пройдемся, — бросил он, спускаясь по лестнице.
Заинтригованный его реакцией, я поспешил за ним. Дал вышел из подъезда и отошел к детской площадке, там сел на лавочку и кивнул на место рядом.
— Рассказывай, — приказным тоном сказал он. — Все как есть.
Я долго смотрел в его серьезные глаза, пытаясь отыскать в них намек хоть на какие-то эмоции, но те были непроницаемы. Вздохнув, я усадил дрожащую от холода Китти на лавочку, и начал рассказывать свою историю от момента нападения на меня гопников, до сегодняшнего дня.
Дал слушал не перебивая и не меняя выражения лица, хотя, кажется, в его глазах разгоралось пламя и мне это не очень понравилось.
— Знаешь, я поначалу особого внимания не обратил, — произнес он глухим голосом, — но ты немного похож на мою дочь. Не комплекцией, конечно, а лицом. Раньше она была полностью здорова... Но сейчас...
Он сжал кулаки так, что побелели костяшки, на лбу выступила вена, а радужки его глаз стали странно светиться красноватым светом. Я напрягся, закрыв собой Китти, и переставил ноги так, чтобы было удобнее вскакивать. Это не укрылось от внимания Дала. Его светящиеся глаза замерли на моем хмуром лице.
— Из-за тебя...
Я не успел ничего понять — казалось, прошла одна десятая от секунды и вот я уже в воздухе, а боль только начинает заполнять сознанием глухими толчками от живота к скулам. Время начало замедляться и вязнуть как холодный кисель. Я четко видел, как Дал медленно поднялся, переступил через лавочку и направился ко мне широким шагом. Я же все это время находился в воздухе, также медленно отдаляясь от него. Выглядело это максимально сюр реалистично.
Вот он дошел до меня, зависшего в воздухе и стал медленно замахиваться. Осознавая, что сейчас произойдет, я начал заранее действовать, но получалось с большим трудом. Тело как будто бы потяжелело раз в сто, приходилось прилагать огромные усилия, чтобы хоть немного изменить положение тела, я чувствовал каждую мышцу, каждое сухожилие в своем теле. И они были напряжены как струны, звенели как леска при большом натяжении. И это было чертовски неприятно.
Дал начал бить — я видел как его раскрытая ладонь вспарывала воздух, слышал как гудел раздвигаемый ею воздух, и нутром чувствовал, что если он попадет по мне — я умру. Наверное, именно это подстегнуло мое тело, дав дополнительные силы, открыв все скрытые возможности моего загадочного тела. Двигаться на секунду стало невероятно легко — оттолкнувшись от его руки, я ушел в сторону, становясь на землю. В глазах Дала мигнуло удивление и он, также медленно стал доворачивать корпус, вновь целясь ладонью мне в живот. Бить его не хотелось, но, видимо, придется. Пользуясь тем, что в данный момент мне дает организм, я вновь ушел с линии удара боксерской техникой, и контратаковал.
На секунду мне показалось, что я убил его. И заодно сломал себе руку. Хруст, раздавшийся в полнейшей тишине, напугал меня до чертиков и одновременно вернул нормальное восприятие времени. Дал, опустив руки, медленно оседал на землю. Тело горело огнем, а каждое мое движение отдавалось болью в макушке, но просто стоять тоже было не дело. Подхватив мужчину, чтобы он не ударился головой еще раз, я, матерясь про себя, аккуратно уложил его на бок и сел рядом, проверил пульс. Живой, просто без сознания. Слава богам, а то я уже успел испугаться.
— Сан-вон! — кажется, девушка даже не поняла что случилось. Все еще сидит на лавочке и хлопает глазами. — Как вы там оказались?! Что с тобой?!
Я почувствовал, как что-то теплое бежит по лицу, собираясь на подбородке. Пощупал лицо. Кровь. Из носа и глаз, и, кажется ушей. Нехорошо...
Кажется, вместе с кровью вытекало и мое сознание, потому что мир стал мельтешить перед глазами, а потом и вовсе становиться серым, пока совсем не потемнел.
***
Ерина как раз собиралась спать и ждала Дала. Он сегодня почему-то был особенно мрачен и, кажется, ложиться вовсе не собирался. Рассказывать, что случилось он не хотел, а Ерина не стала докучать ему — захочет сам и расскажет.
Звонок, раздавшийся среди ночи прервал ее предсонное состояние и немного испугал. Но, мужчина, кажется только его и ждал. Женщина накинула халат и вышла в прихожую, стараясь, чтобы ее никто не заметил. Дети спали или делали вид, что спят. Дал о чем-то поговорил с полуночными гостями и вышел, тихо закрыв за собой дверь. Ерина забеспокоилась. Муж никогда не имел секретов от семьи, и его поведение немного пугало женщину. Вернувшись в комнату, она посмотрела в окно — оно как раз выходило во двор, на детскую площадку где и остановились гости — молодой парень с девушкой, который выглядели так, будто попали в аварию. В парне Ерина с удивлением узнала их арендодателя, а вот девушку она не знала. Секундное облегчение сменилось беспокойством: зачем он пришел? Еще и в таком состоянии, еще и с девушкой, да в такое время! Женщина от нервов начала грызть ногти, хотя думала, что избавилась от этой дурацкой привычки. Наблюдая за беседой, она дошла до того, что до крови вырвала кусочек ногтя и это привело ее в себя на секунду. Ругнувшись, она отвлеклась на то, чтобы остановить кровь, а когда вернула взгляд на площадку, обнаружила, что на лавочке сидит только девушка. А вот ее муж и парень лежат чуть в стороне. Холодок пробежал вдоль позвоночника, не помня себя, на ватных ногах, она побежала вниз, как была, в ночнушке и коротком халате.
Картина, представшая ее глазам была не самой приятной из всех виденных: мальчик истекал кровью из глаз, носа и ушей, ее муж лежал рядом на боку со стеклянными глазами, и над всем этим рыдала навзрыд непонятная девушка, выглядевшая как жертва группового изнасилования. Спрашивать что-то у нее, пока она в таком состоянии, бессмысленно. Поэтому женщина, прошедшая не одну войну кланов вместе с мужем, быстро проверила пульс обоих пострадавших, облегченно вздохнула и перевернула парня на бок, также, как сделал недавно Сан-вон. Повернулась к девушке, которая куталась в не первой свежести пиджак и тихо, но уверенно спросила:
— Ты знаешь его? — кивок в сторону Сан-вона.
Девушка кивнула, не прекращая реветь.
— Он твой парень?
Отрицательный кивок.
— Брат?
Вновь мотание головой из стороны в сторону.
— Друг?
— Телохрани-и-итель, — услышав это, Ерина обрадовалась, контакт пошел.
— Понятно, — она мягко улыбнулась, — меня зовут Ерина, а тебя?
— Китти... — кажется, истерика пошла на спад, — Ю-ри...
— Вот что, Китти, давай поможем друг другу, — женщина осторожно вытерла слезы девушки полой своего халата, — кажется мой муж и твой телохранитель что-то не поделили, и я бы хотела узнать что. Но для начала, давай занесем их в квартиру, беседовать на улице не очень удобно. Как считаешь?
