Кейтлин вырвалась от своих мыслей.

Ей нужно было подойти поближе к гофрированной двери, чтобы проверить её. Она должна была максимально использовать каждую возможность.

Она скрестила руки на груди и, подойдя, встала рядом с ним, решив посмотреть сверху вниз на то, что он делал. Она увидела, как его взгляд задержался на её лодыжках, икрах, прежде чем снова переключился на мотоцикл. Она вспыхнула от осознания того, что он разглядывает её, пока не отругала себя, напомнив себе, что всё это было просто игрой. Игра, в которой Кейн Мэллой был более чем искусен.

Она попятилась и подошла к гофрированной двери, чтобы оценить висячий замок. Он был такой же простой, как замки на двери.

— Возвращайся туда, где я могу тебя видеть, — сказал Кейн.

— Я ничего не делаю.

Она оглянулась на него и увидела, что он сердито смотрит на неё. Она отстранилась от двери и обошла его с другой стороны.

— Так где ты на самом деле живёшь? Потому что это точно не здесь, не так ли?

Она посмотрела вниз на люк в полу и провела руками по прохладной коже боксёрской груши, возвращаясь к машине. Она остановилась у открытого двигателя и оценила его, ожидая его ответа. Она неторопливо обошла машину по периметру, проведя пальцами по гладкой краске, прежде чем сделала полный круг к водительской двери. Его отказ отвечать не удивил её. Прислонившись к двери бедром, она скрестила руки на груди.

— Ты ранее выходил покормиться?

Его глаза, задумчиво-прищуренные, по-прежнему были устремлены на двигатель.

— Тебе часто нужно кормиться? — добавила она.

— Ты имеешь в виду, что для нас, магистров вампиров, это иначе?

— Это?

— О чём ещё тебе не терпелось спросить меня, Кейтлин? Где я тусуюсь? Когда я совершил свой первый укус? Какие женщины мне нравятся? Что я делаю, когда не совершаю преступлений? С какого места на человеческом теле мне нравится кормиться? — он потянулся за другим инструментом. — Все эти неуместные маленькие вопросы.

— Ты тусуешься в основном на восточной стороне Блэкторна, но иногда приезжаешь на запад. Ты предпочитаешь подвальные бары и клубы. Тебе нравятся ваши женщины опытные, немного банальные, но сексуальные, не будучи распутными. Очевидно, тебе нравится механика и игры в карты. Когда ты кормишься, ты предпочитаешь шею или внутреннюю поверхность бедра. Я не знаю, когда ты первый раз укусил, но предполагаю, что ты был довольно молодым.

Её внимание к нему не дрогнуло, пока она неуверенно ждала его подтверждения.

Казалось, прошла целая жизнь, прежде чем он ответил:

— Какое моё второе имя?

— Джеймс. Кейн Джеймс Мэллой. Если записи верны.

Он почти улыбнулся, его взгляд мимолетно встретился с её глазами, прежде чем он снова обратил своё внимание на то, что он делал.

— Настоящий маленький охотник, не так ли?

— Я изучила архивы. Ты переехал в этот район незадолго до того, как правила вступили в силу. Ты выкупил большую часть восточной части, часть юга и севера. Мы не знаем точно, откуда ты явился, но есть указания на то, что возможно откуда-то с севера. Клан Мэллой господствовал там на протяжении веков. Твоя семейная линия восходит к периоду до 1200-х годов, хотя мы не знаем, как ты вписываешься в эту временную шкалу. Для вампира необычно мигрировать так далеко от своей родины. Особенно магистру вампиров, — она сделала паузу. — Должно быть, у тебя была веская причина уехать. Может быть, стимул получить что-то новое под свой контроль?

— Я здесь не для того, чтобы контролировать, Кейтлин, просто из-за желания хорошо провести время. Один долгий отпуск.

— Большинство плавают, читают или отправляются в поход в отпуске. Они не убивают, не калечат и не нападают на других отдыхающих.

Она могла бы поклясться, что заметила ещё одну мимолетную улыбку, но с таким же успехом это могла быть насмешка.

— Когда я вижу что-то выходящее за рамки, я что-то с этим делаю. Именно так поступают магистры вампиров. Мы следим за порядком. Это то, что диктует наша родословная. И мы чертовски уверены, что справляемся с этим лучше, чем представители Высшего Ордена, восседающие на своих тронах в Мидтауне, кланяющиеся таким, как ты, самопровозглашенным властям.

— Высший Орден активно сотрудничает с Всемирным Советом по многим вопросам, дабы улучшить положение вашего вида.

Он резко выдохнул.

— Ты веришь в это не больше, чем я. Не больше, чем верит любой вампир, который не живёт в привилегированном Мидтауне.

— Я знаю, что ситуация не идеальна, но соглашения были достигнуты. Соглашения, подписанные вашим Высшим Орденом.

— Они не относятся к моему Высшему Ордену. Я не имею к ним никакого отношения.

— Значит, это правда — магистры вампиров — это отдельная раса внутри вида.

Он вывернул ещё одну деталь из своего мотоцикла.

Она нахмурилась из-за его молчания.

— Это правда, что ты кормишься двойным питанием? Что используешь кровь и энергию? Правда, что именно это отличает тебя от других?

Она знала, что ей нужно быть осторожной с тем, как далеко она заходит.

— Высший Орден нервничает из-за тебя, верно? Потому что ты сильнее?

Он удостоверил её только взглядом.

— Поэтому, когда ты видишь что-то выходящее за рамки, ты говоришь, что надо что-то делаешь с этим, — добавила она. — Ты думаешь, у тебя есть на это право?

— Я не причиняю вреда никому, кто этого не заслуживает.

— Значит, все, кому ты когда-либо причинил боль, напрашивались на это?

Он потянулся за своей бутылкой и откинулся на согнутую руку, каждый напряженный мускул на его бицепсах, плечах и груди соблазнительно напрягся.

— Проблема с вами, агентами третьих видов, в том, что вы так долго сосредотачиваетесь на том, что я сделал, вы не спрашиваете, почему я это сделал. Как я уже сказал, у нас разные взгляды. Как ты думаешь, почему люди, у которых вы берёте интервью, не говорят? Ты думаешь, это исключительно из-за страха? Тебе никогда не приходило в голову, что это происходит из-за того, что они понимают, что как есть? Что они лояльны? Происходят вещи, о которых твой вид понятия не имеет.

Она направилась обратно к скамейке.

— Тогда расскажи мне. Помоги мне понять.

— Нечего понимать, кроме того, что в вещах есть порядок. Старый порядок. Некоторым говорят, что делать; другие берут на себя ответственность, потому что они рождены с этим правом или заслужили его. Вот и всё.

— А кто ты из них?

— Я родился с этим, и мои действия мотивируют меня продолжать это. Что бы ни говорилось в ваших отчётах, есть две простые причины, по которым вы не можете подтвердить половину этих обвинений: это либо ложь, либо необоснованность. И ваши так называемые свидетели знают это.

— У тебя было масса возможностей, чтобы о тебе судили справедливо. Ты предпочитаешь избегать этого.

— Что, с точки зрения ПКВ, отражает мою вину, в отличие от того, что мне наплевать на ваши системы. Я не подотчетный ПКВ… или кому-либо ещё.

— Это верно, ты выше любых убеждений, кроме своих собственных.

Он поставил бутылку обратно на пол и вытер руки ближайшей тряпкой.

— Я, несомненно, выше Картера. И я чертовски уверен, что мне не нужно оправдываться перед его миссией превосходства. Его методы не имеют ничего общего с защитой нашего вида, что бы он ни утверждал. Он хочет контролировать нас. Он хочет удержать людей на вершине, в то время как сам слишком самонадеян, чтобы понимать, что здесь нет конкуренции.

Снова взяв своё пиво, он встал и направился к ней. — Если бы мы хотели быть на вершине, мы бы уничтожили вас мгновенно.

Она вцепилась в край верстака, когда он остановился перед ней, от его теперь безраздельного внимания каждый волосок у неё на затылке встал дыбом. Его мужской аромат дразняще задержался на коже, смешиваясь с запахом пива и машинного масла.

— Ты уверена в этом, ведь так?

— У нас есть свой способ справляться с вещами. Эффективные способы.