Мужчина назвался Семеном, он рассказал, что уже вот четвертый день пробирается держа путь в соседнюю область к своей семье. Пробирается он в основном проселочными, да объездными дорогами и первые живые люди встретившиеся ему за последние вторые сутки.
Услышав, куда он едет мы, как – то нехотя, словно чувствуя вину за плохие вести, стали рассказывать о том, что путь туда теперь закрыт. Он еще тогда нас перебил, не дав рассказать все лихо, заявив, что не один блокпост, ни какие патрули и даже армии не смогут, его остановить, на пути к любимой жене и двум его малым деткам. Но мы, объяснили, что на пути его отнюдь не военные, а не преодолимый купол или сфера в нутрии, которой мы оказались. Мы долго разъясняли ему, что да как с этим куполом, рассказали обо всем, что увидели, узнали там у предела. Выслушав нас Семен, поднял глаза к небесам, где сияла пелена сферы. Потом подойдя к своему мотоциклу он, как подкошенный осел на землю у колеса. Так там, он и сидел подобно изваянию. Мы несколько раз спросили все ли с ним порядки, но он не отвечал. Покрутившись там возле него, еще минут десять, а потом сели в уже родные Жигули и уехали.
Проехав километров десять мы, остановились на ночлег. И вот сейчас я сижу под деревом у костра и пишу все это.
9 июля
Сегодня в полдень въехали в маленькое селенье, где из живых встретили, одно чудовищное существо.
Это был монстр, уродец, мутант.
Все же, кажется, это было порождение, матери принадлежащей к роду людскому, но оно уже не являлось человеком, лишь в немногом схожее с человеком.
Это мерзкое существо выскочило нам под колеса из зарослей крапивы у обочины. Нам всем сначала показалась, что это просто прыткий малец кинулся через дорогу. Я, закричала: – «Ребенок!». Вовка дал по тормозам. Чуть ни вылетели через лобовое стекло. Но все ровно остановить машину вовремя не успели. Я определенно почувствовала, как машина подскочила, переехав тело. Остановившись, мы, повыскакивали из машины. Леша за ногу вытянул из-под машины того, кого мы, поначалу приняли за ребенка. Это был жуткий монстр, колеса машины, переехавшие его, внешне не сильно покалечили, он был пугающе уродлив от рождения своего.
Был он еще жив, трепыхался и всхлипывал. Мы разглядывали его во все глаза, но прикасаться к нему не было, ни кого желания. Был он абсолютно гол. Его руки были длинней, чем у нормальных детей, а ноги наоборот были короткие и уродливо кривы. Кисти рук были лапами монстра длинные, очень длинные пальцы заканчивались острыми, мощными когтями. Ступни его ног так же были не пропорционально длинные. Пальцы ног были толстые длинные с круто загнутыми, короткими когтями. Все его тело было опутано как веревочное сетью, выпирающими под кожей жилами. Лицо, нет скорее, морда являлось самым уродливым и жутким в этом мутанте. Глаза были практически круглой формы, выпученные, почти навыкате, черные, словно сплошной зрачок. Нос маленький проваленный. Челюсть большая, широкая. Губы его были тонкие, узкие не скрывающие ряды мелких, острых как бритвы зубов. Вот, такое существо лежало у наших ног. Он испустил дух, но нам не было жаль, что мы его убили, сбив машиной. Не знаю, был ли он опасен для нас или нет.
10 июля
К вечеру будем дома.
Пошел дождь. Я уж подумала, что в сфере не будет дождей, оказывается для туч и ветра сфера не преграда.
13 июля
Думала, хуже уже быть не может, но оказалось, что может.
Неприятно писать обо всем этом.
Жути становится все больше и больше, и страшно думать, что лучшее нас не ждет.
После нашего путешествия, туда и обратно, возвратились мы, уже в решительно, безнадежно вымирающий город.
Город был почти пуст и как в голливудских фильмах о конце света, только ветер по опустевшим улицам нес мусор.
На улица иногда мы проезжая видели лежащие тела умерших и не только от вируса. У нашего подъезда мы видели странного вида собаку, что пожирала покойника, вгрызаясь в потроха, вытягивая, растягивая длинные кишки.
Мерзкая тварь отличалась от обычной тем, что шерсть ее была реже, длинней и жестче, чем это бывает у самой облезлой длинношерстной собаки. Зубы может, показалось, а может, быть так, и было, были очень длинные и острые и когти на лапах как у динозавра длинные, мощные.
Я смотрела на эту жрущию мерзкую тварь до одурения, до тошноты.
Пока мы, ехали все удивлялись отсутствию военных, их постов и патрулей. Но теперь становится понятно, вымерли, по-видимому, все. Или пожрали их мерзкие твари на подобии этой, что поедала у подъезда мертвеца. И пока мы ехали до нашего дома, видели только одну группу из девяти, толи десяти человек. Все они были молодые лет по пятнадцать, не старше. Тасовались у разбитой витрины винного магазина. Они стояли там и смотрели на нас как стая крыс, зло и настороженно.
Вова довез нас до нашего подъезда, а сам отправился к себе, но мы договорились связи не терять и встретится завтра, в аллеи, что не далеко от нашего дома.
Когда я и Леша поднялись к себе, то застали квартиру с распахнутой дверью, в нутрии ни кого не было. По всей видимости, в квартире побывали чужие, особо ни чего не украли, но все было разбросано, а на кухне вообще творился полный разгром. Матери нигде не было. Что случилось с ней не известно.
…………………
Далее лист с левого нижнего угла был оборван, почти до половины.
…… « Будьте осторожны в своих желаниях, они могут сбыться», – не помню, кто это сказал, но я проклинаю эти слова за их правоту. Еще год назад, когда родители не позволили мне пойти на вечеринку, устраиваемую моим новым приятелем, что жутко им почему – то не нравился, да так, что они слышать ни чего не хотели не только о том, чтобы я пошла на вечеринку к нему, но и даже, что бы я вообще с ним общалась.
Да и вообще контролировали меня во всем.
О, как тогда я, хотела, что бы они, куда – нибудь, исчезли и оставили меня в покое. Чтобы я могла жить самостоятельно без их них постоянных наставлений, поучений. Что бы никто ни вмешивался в мою жизнь и я, могла самостоятельно, своим умом.
Будьте осторожны в желаниях….. Сейчас я и мой брат предоставлены сами себе и живем самостоятельно, потому как мы, теперь сироты.
…………………
Оборваные и вырванные страницы.
…………………………………………………………….
Лешка с Вовой сбоем раздобыли продуктов (5 картофелин, 2 банки консервов и немного муки) и также дерясь, пробились на обратном пути. Теперь все решает сила, а деньги, бесполезные бумажки, разве, что костер ими можно развести.
Мы сидели на балконе, на балконе нашего убежища, чем стала наша квартира. Готовили на костерке, разведенном прямо на балконе ужин из добытого мальчиками. Мы обсуждали сложившуюся ситуацию, творится в нашем ограниченном мире. Большинство выживших это люди в возрасте где – то от 10 до 17 лет. Вирус не трогает почему – то молодых, вернее юных людей. Ни я, ни Леша с Вовкой не смогли припомнить не одного своего знакомого из молодых, кто бы умер от вируса. Умирали люди старшего возраста. А малыши кто умирал, а кто по неизвестным причинам начинали быстро мутировать. Обращаясь в злобных, вечно голодных чудовищ.
С мутантам мы, впервые встретились еще, тогда когда возвращались обратно, из нашего так и не удавшегося побега. Тогда мутант попал под колеса нашего автомобиля, там и погиб.
Некоторые животные тоже мутировали. Мне довелось видеть только собак и кошек. Именно собаки мутанты появились и проявились раньше других. Кошки тоже подверглись мутации и стали выглядеть столь же жутко, как и собаки мутанты. Кошки и собаки изменились, но вот противостояние и взаимный их антагонизм, и не терпение друг друга остались. Вот только теперь беготня собак за кошками не столь безобидна, это похоже на жуткой битвой монстров, когда круша почти все на своем пути, проносятся эти чудовища, когда кровь и куски плоти, брызжут и летят во все стороны.
Кошки эти милые создания, уже не столь милы и даже напротив, скорее уродливы и опасны. Пушистые комочки их так теперь уж точно не назовешь, шерстный покров полностью отсутствует. На когтях я, уж не стану концентрировать внимание, лишь напишу, что прежние ни в какое сравнение не идут с нынешними. Эти кошки словно, выросли на стероидах, мощные, сбитые. Все мышцы их как надутые, буграми на их телах. На спине вдоль позвонков тянется ряд острых шипов, что – то на подобии тех, что порой рисуют на спинах у дракончиков. И хвосты теперь у этих тварей не столь безобидны. Навряд ли, кому вдумается, ловить такую кошку за хвост, их хвосты теперь увенчивают, что – то похожее на плоское жало как наконечник копья и острое как скальпель. В этом Лешка убедился на личном опыте, или как говорится «на собственной шкуре», в буквальном смысле, если грубо выражаться, порез на его ноге, нанесенный вот такой вот кошечкой, до сих пор не зажил.
