Ямабуси был прав. Мураками здесь всего полдня, а его все время пытаются убить, съесть. Каждая встреча с местными обитателями несет погибель. И всякий раз встречаются все более причудливые уродливые создания. То ли здесь не терпят людей, то ли тут стоит одна задача – уничтожать все, что движется. Совершенно дикий, необузданный, невиданный мир! В котором надо меньше думать, больше действовать.

Точно, действовать. Мужчина в черном одеянии, скрывающем все тело, кроме кистей и глаз, поднялся и пошел в гору. То был обычный горный склон. Травянистые участки сменялись каменной россыпью. Росли множество сосен и берез, ровными стволами уходящими высоко вверх. В предгорьях сосны были более коренастые с широкой кроной. Чем выше в горы, тем они становились стройнее, длиннее. Наступил вечер. Приятный свежий ветерок обдувал прохладой. Тишину окружающей среды все реже нарушали готовящиеся на ночлег птицы и животные. Скоро на охотничью тропу выйдут ночные обитатели этих мест. Но об этом не хотелось думать засланному сюда нежданно-негаданно лазутчику. К своей радости он без происшествий забрался на горный хребет. Восхождение заняло около двух часов.

Его взору открылась красота горного пейзажа. Пики и гряды, ущелья и склоны, равнины и реки, хвойные и смешанные леса. Кое-где образовывался туман. Местность была насыщена сине-зелеными цветами. Облака пестрели красноватым, оранжевым, лиловым оттенками заката. Умиротворение девственной природой гипнотизировало и успокаивало. В другой раз Ичиро предался бы релаксации и упоению жизнью. Но сейчас имелись другие цели.

Не обнаружив никаких признаков людских поселений, ниндзя понял, что предстоит преодолеть как минимум еще один перевал. На спуск отсюда и восхождение на следующую гору уйдет еще несколько часов. Что ожидает в ночи неизвестно. Ему хватило дневных хищников. Поэтому он решил продолжить путь утром. А теперь ему надо найти место для сна. Наступили сумерки. Округу оглашали отходящие ко сну вороны. Бормоча и перебраниваясь, они никак не могли найти себе места, перелетая с дерева на дерево, спихивая друг друга с насиженного места.

Умение слушать природу и понимать ее намеки, было отличительной чертой ночных демонов – синоби. Он решил последовать примеру птиц. Ночевать на земле было опасно. Искать какое либо укрытие в виде пещеры или грота уже поздно и темно. Дерево – верное место для того, чтобы переждать ночь.

Мураками выбрал сосну с более раскидистыми ветками, которая располагалась чуть ниже на пройденном склоне. Она стояла в окружении шести-семи таких же деревьев. Затащив на нее несколько собранных с земли крепких палок, он закрепил их веревкой на двух более толстых почти параллельно отросших от ствола ветвях. Устроившись на импровизированном лежаке, он съел второе из девяти припасенных печений. Затем лег и расслабил все звенья и ткани тела, замедлил дыхание. Необходимо дать организму полный отдых, чтобы восстановить потраченные силы и восполнить энергию. В целях безопасности человек заблаговременно обвязал себя за пояс веревкой, и другой ее конец привязал к стволу. Ночной оборотень забылся чутким, но так необходимым ему сном.

Наступило раннее утро. Только начало светать. На фоне светлеющего неба четко выделялись темные контуры гор. Воздух был прохладен и свеж. Лес понемногу пробуждался от сна. Первыми встречать рассвет принялись птицы. То там, то здесь зазвучали переливы их трелей. Ичиро сидел в позиции со скрещенными ногами на своем своеобразном «гнезде» и медитировал. Минут через пятнадцать-двадцать съел очередное печенье, смотал обратно свою веревку и спустился с дерева.

Едва он ступил на землю, как стал сгущаться туман. Стоило разогнать кровь в жилах, размять суставы и мышцы. Мужчина приступил к утренней гимнастике. Суставная гимнастика, упражнения на гибкость, дыхательные упражнения и тело готово к любым физическим нагрузкам. Минут через десять он снова почувствовал, что его мысленно направляют. Но в этот раз мозги улавливали не слова, а образы, фрагменты местности. Удивившись смене метода воздействия на мозг, человек отправился в путь, ориентируясь по всплывающим в голове картинам.

Поднявшись на горный хребет, он стал спускаться вниз в следующее ущелье. Но не в прямом направлении, как это навевалось раньше, а правее. Вот высокая стройная одинокая береза, далее сухое безжизненное без листьев дерево, следом изогнутая кривая сосна. Чем ниже спускался лазутчик, чем правее уходил от намеченного ранее пути, тем скрюченнее и корявее попадались деревья. Атмосфера становилась тяжелее, воздух ощущался застоявшимся. И как-то стало совсем тихо вокруг.

Ниндзя остановился. Шестое чувство подсказывало, что не к добру все это. Когда он перестал реагировать на поступавшие мыслеобразы, неожиданно зазвучало пение. Приятный женский голос напевал мелодичные звуки. Причем источник звуков перемещался то влево, то вправо, то впереди. Создавалось впечатление, будто путника заманивают в ловушку. Кроме того японец отметил про себя, что внешнее воздействие на мозг более сильное, настойчивое, тягостное. Не такое, каким обладала Коноха.

В густом непроглядном тумане дальше десяти метров ничего невозможно было разглядеть. Но синоби чувствовал, что рядом кто-то есть. Ощущался чей-то недобрый взгляд. Став спиной к мощному стволу раскидистого дуба, человек стал ждать. Долго стоять не пришлось. Спустя две минуты впереди появился едва различимый в тумане контур большого существа. В нос ударил неприятный резкий запах нечистот. Постояв несколько секунд, оно двинулось к нему. С каждым шагом все отчетливее вырисовывался его внешний вид. То было трехметровой высоты массивное килограмм под двести волосатое создание. Конусообразная голова врастала в тело без шеи. Руки длиннее ног свисали до колен. На толстых коротких ногах держалось плотное мясистое тело. Все оно было покрытой рыжей шерстью. Только лицо, оставалось свободным от волос. По свисающим чуть ли не до пупка грудям становилось очевидным, что это самка. Красные глаза и клыкастый оскал монстра не предвещали ничего хорошего21.

Мураками выставил перед собой руки ладонями вперед и отрицательно покачал головой, давая понять чудовищу, что далее не стоит приближаться. Тот угрожающе зарычал, не намереваясь останавливаться. Любой другой человек оцепенел бы от ужаса, но не ниндзя с тренированной психикой и железными нервами. Он вооружился кусарига́мой22. Раскручивая его вокруг себя в разных плоскостях, наматывая и разматывая вокруг рук, шеи, промеж ног, укорачивая и удлиняя, сохраняя при этом натяжение цепи, он выбрасывал серповидный конец в сторону врага. Заточенная сталь легко разрезала плоть монстра.

Подпускать его к себе было бы слишком опрометчиво. В нем ощущалась большая сила. Поломал бы и глазом не повел. Самка снежного человека рычала от злости, выла от боли, пыталась достать обидчика своими тяжелыми ручищами. Страшное лицо было перекошено от ярости. Лишь когда левая кисть была отсечена смертоносным лезвием, чудище, обхватив кровоточащее место среза правой рукой и прижав к груди, с душераздирающим воплем убежало прочь. Тут же рассеялся и туман. Синоби, тяжело дыша, собрал оружие, очистил сорной травой лезвие от крови и спрятал обратно в складки одежды за поясом.

Не позволяя эмоциям взять над разумом верх, он выполнил дыхательное упражнение. Минут через пять, придя в себя, двинулся в обратный путь на вершину горы, чтобы затем по прямой спуститься в ущелье. «Коноха, где же ты? Подай весточку о себе. Я сбился с пути», – попутно мысленно говорил диверсант, пытаясь наладить потерянную волновую связь.

В этом диковинном мире лишь она была заинтересована в благополучном исходе его миссии. Но где она, как выглядит, каким образом продержалась столько времени здесь, почему сама не движется в его сторону? Этого он пока не мог понять. Знал лазутчик одно: только деревья в этом гиблом месте являются помощниками ему. Уже второй день они давали ему возможность избежать смерти, укрывая его от гибели, давая ночлег, подсказывая внешним видом об опасности.