Первым его шагом была лесть, а через мгновение появился второй: подавальщик, несущий многоярусную стойку с деликатесами и поднос с двумя маленькими чашечками и изящным серебряным чайником. Варго налил первую чашку и протянул ее Ренате. "Надеюсь, вы не будете возражать. Я взял на себя смелость сделать заказ до вашего прихода. Врасценский шоколад с пряностями — сомневаюсь, что он дошел до Сетериса".
Она подняла чашку и вдохнула богатый, насыщенный аромат корицы и ванили. Это было встречено одобрительным ропотом; затем она сделала пробный глоток.
Результат оказался даже лучше, чем он ожидал. Не успел напиток коснуться ее языка, как глаза ее закрылись от удовольствия, а по щекам и горлу разлился румянец от тепла напитка и пряностей. Варго удовлетворенно наблюдал за происходящим, оценивая свой успех по тому, как долго она не могла вспомнить, что ее окружает.
"Это… потрясающе". Она наполовину опустила чашку, потом передумала и сделала еще один глоток, снова закрыв глаза, как будто зрелище отвлекало. "Я уже пробовала шоколад, но такого никогда не пробовала".
"Я тоже не уверен, что это вам придется по вкусу", — пробормотал он, наслаждаясь зрелищем. Рената обладала нетронутой красотой женщины, никогда не знавшей трудностей, элегантной симметрией, напоминающей точность нуминатрии. Ресницы прочертили темный изгиб по тонкой коже щеки.
Когда она открыла глаза и поймала его взгляд, он не отвел их. Она должна была знать, что ее внешность — мощный инструмент, и не было никакого вреда в том, чтобы дать ей возможность увидеть, как он работает. "Я полагаю, что этот прекрасный румянец означает, что это так".
Ее румянец стал еще глубже, но она не пыталась его скрыть. "Единственная причина, по которой я не выливаю весь чайник в глотку, заключается в том, что это было бы невежливо — и потому, что, если судить по всему, было бы позорно оставить себя без аппетита на обед". Она неохотно отпустила чашку.
"Мы не можем этого сделать", — сказал он, наполняя ее чашку. "Как еще я могу удовлетворить свое любопытство? Любому, у кого язык повернется, интересно, зачем вы приехали в Надежру. Большинство думает, что это ради какой-то торговой сделки или потому, что вы ищете себе мужа".
Она проигнорировала чашку и аккуратно сложила руки на столе. "Большинство. Но не вы?"
"Вы не кажетесь мне женщиной, которой нужен муж или жена. Но вы бы не стали снимать этот дом, если бы ваше пребывание здесь было временным. Это наводит меня на мысль, что вы пытаетесь восстановить мост, сожженный вашей матерью, — возможно, не ради нее, а чтобы вернуться в реестр семьи Трементис".
Она отвернулась, подняв подбородок. "Если вы пригласили меня только для того, чтобы удовлетворить свою жажду пустых сплетен, вы увидите, что у меня нет аппетита".
"Я пригласил вас сюда, потому что мы могли бы помочь друг другу".
"О?" Ее тон оставался отстраненным, но это было видно по тому, как перехватило дыхание и как напряглись ее переплетенные пальцы.
"Думаю, вы уже поняли, что репутация замкнутого сообщества у Трементисов вполне заслуженная. Но, возможно, я смогу дать вам что-то, что их переубедит".
"По доброте душевной? Несомненно, по той же причине, по которой вы дали мне ту маску в Глории".
Маска была прихотью, но даже прихоти Варго были рассчитаны. Он видел блеск в ее глазах, когда она надевала ее. Настоящим подарком была не маска, а освобождение от того, что заставляло ее колебаться.
Повертев в руках ложку с шоколадом, он сказал: "Назовите это просвещенным корыстным интересом. У меня есть предложение, которое могло бы заинтересовать Дом Трементис, если бы только я мог заставить кого-нибудь выслушать его".
Для любого другого человека, кроме него, это, возможно, было бы не так уж сложно. Но Донайя Трементис не пустила его к себе, а Алтан Леато отверг заигрывания Варго еще до того, как тот успел перевести разговор на деловые темы.
Однако по мере того, как время подтачивало их состояние, у них оставалось все меньше возможностей быть столь щепетильными в своих делах. Варго рассчитывал на то, что желание Ренаты присоединиться к Трементису окажется достаточно сильным, чтобы побудить ее выслушать его… и что она сумеет заставить их играть по ее правилам так же хорошо, как и Рука.
В выражении ее лица мелькнуло любопытство, но не более того. "Что за деловое предложение?"
Шум нарастал по мере того, как увеличивалась толпа обедающих. Варго бросил взгляд на главный этаж, затем задернул занавес галереи. Пусть они сами догадываются о том, что Деросси Варго и Альта Рената обсуждали наедине. "Как много вы знаете о системе чартеров в Надежре?"
"Ваша резиденция правительства называется Чартерхаус, не так ли?" Она больше интересовалась подносом с едой, чем направлением разговора, выбрав мраморное яйцо и клецку, сложенную в форме лунной рыбы, и переложив их на свою тарелку. "Управляется советом из пяти человек, Синкератом. То, как это описано в Сетерисе, звучит очень неэффективно, но у меня сложилось впечатление, что все — торговля, оборона, строительство и так далее — осуществляется на основании хартий, выдаваемых советом знатным домам".
По сравнению с наследственными правами дворянства в Сетерисе, это, вероятно, было неэффективно. Но поскольку это также означало, что она открывала возможности для таких людей, как Варго, он не был склонен жаловаться. "Предоставляется знатным домам, но дворяне дельты обычно управляют хартиями от их имени. Такую систему создали в конце гражданской войны, после того как полгорода превратилось в руины, и так и не смогли починить".
Может быть, она и не была уроженкой Надежры с ее запутанной политикой, но ее ум был достаточно быстр, чтобы уловить его смысл. "Поправьте меня, если я ошибаюсь, мастер Варго, но вы не дворянин Дельты".
"А вы бы называли меня магистром Варго, если бы я им был?" — проворчал он. "Нет такого закона, который ограничивал бы управление хартией домами Дельты. Только обычай".
Рената попробовала пельмень, давая себе время подумать. "Это интересная идея. Но, боюсь, я должна вас разочаровать. Как вы заметили, я не являюсь членом Дома Трементис. Я не в состоянии помочь вам с уставом".
Варго улыбнулся. Он представил себе, что дрожь от волнения, охватившая его, похожа на дрожь, которую испытывает паук, когда что-то задевает внешние нити его паутины. "Это еще одна странная особенность нашей чартерной системы. Чтобы быть адвокатом в Чартерхаусе, не обязательно быть членом благородного дома; некоторые из лучших адвокатов — дворяне Дельты, получившие лицензию на ведение дел от имени благородных. Я полагаю, что дом Трементис будет благодарен тому, кто поможет им восстановить их судьбу".
"Восстановить их судьбу?"
Это была первая незащищенная реакция, которую она испытала с момента прибытия, — и еще молчаливый восторг, когда она попробовала шоколад.
"Они в упадке, Альта. Уже некоторое время. Эра Трементис делает все возможное, чтобы поддерживать видимость, но я точно знаю, что у них уже не так много хартий, как раньше. Если кто-то принесет им новый… этот человек может даже найти свое имя, занесенное в реестр".
Рената Виродакс хорошо скрывала свои мысли — настолько хорошо, что он не мог понять, что происходит за ее приятным, любопытным выражением лица. Он мог только догадываться, как и о том, что заставило ее покинуть Сетерис. Скандал? Размолвка с матерью? Обвинения в преступной деятельности? Возможно, стоило бы заплатить кому-нибудь из его знакомых, чтобы они навели справки за морем.
Но, в конце концов, важно было то, что Альта Рената явно надеялась обрести дом здесь, в Надежре, в лоне бывшей семьи своей матери.
И Варго мог помочь в этом.
