"Готово", — сказал Акреникс, когда последняя печать была поставлена. "Приведите Деросси Варго".
Все повернулись к открывающимся дверям. Рената наполовину ожидала, что там будет ждать помета: Варго не понравилось бы, что его несут на руках, но он чудом выжил после ранения, и даже вводимые лекарства могли помочь лишь немногим.
Тем не менее он вошел в двери так, словно никогда в жизни не был ранен. Трость, тикающая по мраморному полу, была скорее жеманством, чем необходимостью. Одет он был, как всегда, безукоризненно: темно-синий бархат перекликался с более светлым синим цветом печати Каэрулета, а вкрапления цвета по краю воротника говорили о том, что он даже захватил с собой паука.
Рен подумала о шраме на шее и о том, что сказал Седж в тот день, когда они отправились в Глубины. Мы все думали, что он умер, как Нинат, но на следующий день он встал и пошел, как будто он чертов Кайус Рекс.
Варго остановился перед подиумом и поклонился пятерым стоящим перед ним. "Я присутствую на заседании по благоволению Синкерата", — сказал он, его голос был мягким, как у угря в Западном канале.
Акреникс поднял грамоту. "За ваши заслуги перед городом Синкерат Надежры возводит вас в ранг тех, кто посвятил себя его защите и благоустройству. С этой грамотой вы можете запрашивать и владеть хартиями, управлять ими по своему усмотрению, носить меч, защищая свою честь и жизнь, обращаться к услугам Вигила, требовать, чтобы любые преступления, в которых вас обвиняют, рассматривались Синкератом, назначать адвоката, выступающего от вашего имени, и вести реестр тех, кто находится под защитой вашего имени. Под каким именем вы хотите, чтобы ваш дом был известен?" Он держал перо наготове, чтобы заполнить пустое место вверху.
Варго сунул палку под мышку. "Достаточно просто Варго. Не нужно выдумывать".
Это вызвало нервный смех собравшихся. Каждый благородный дом носил имя в стиле Сетерин; это было частью способа, которым они отличались от дворян Дельты и простых надежранцев. Но Гисколо не стал ничего комментировать: он написал имя, обработал его сухим песком и сошел с трибуны, чтобы вручить свиток Варго с благосклонной улыбкой. "Я понимаю, что это, должно быть, большая честь для меня. Если вам нужен регистратор, чтобы составить реестр…"
Варго провел большим пальцем в перчатке по пяти сургучным печатям. "Нет необходимости, ваша светлость. Я могу сделать это сам".
Уверен, что сможешь, — ошеломленно подумала Рен. Он, безусловно, был достаточно хорошим писцом, чтобы сделать это — факт, о котором теперь знали многие.
Одним огромным прыжком он переместился с задворков высшего общества в его центр. Она знала, что он честолюбив… но не думала, что это зайдет так далеко.
Варго отступил к скамьям, Эра Клеотер неохотно придвинулась к жене, чтобы освободить ему место. "Приношу свои извинения, Ваше Благородие, — обратился Акреникс к Эре Дестаэлио. "Но мне показалось, что раз уж мы собираемся чествовать тех, кто помог раскрыть эти преступления, об этом следует позаботиться в первую очередь".
"Конечно", — сказал Дестаэлио. Новый Каэрулет поклонился ей на подиуме и снова занял свое место.
Она глубоко вздохнула, собирая воедино разрозненные нити своей цели. "Как я уже сказала. Полное распределение имущества, ранее принадлежавшего дому Индестор, должно дождаться надлежащей отчетности, но Каэрулет желает, чтобы было известно, что те, кто служил городу в эти опасные времена — и те, кто пострадал в результате этого — будут полностью вознаграждены: Эра Состира Новрус, Эрет Скаперто Квиентис, Эрет Гисколо Акреникс, Эрет Утринци Симендис, Меда Танакис Фиенола, Дом Трементис и ее кузина по крови Альта Рената Виродакс, и Эрет Деросси Варго. Все эти люди получат компенсацию и вознаграждение из имущества бывшего Дома Индестор.
Джуна подняла голову с плеча Донайи. "Что это значит?" — прошептала она под грохот заурядных формальностей, означавших окончание заседания Синкерата. "Мы ничего не сделали. Правда?"
"Мы потеряли семью", — медленно произнесла Донайя, ее нахмуренные брови были зеркальным отражением бровей Джуны. "Леато был моим наследником; этого было бы достаточно, чтобы отсудить имущество Индестора. Они действительно закрывают дело".
Джуна избегала взгляда Рен в течение последней недели, но теперь она встретила его прямо. "Они должны были выдать тебе грамоту об обретении благородства. Мне очень жаль… кузина. Ты заслуживаешь большего".
Донайя потянулась к руке Ренаты и сжала ее. "И ты ее получишь. Существует не один способ присоединиться к дворянству Надежры — и никто не сможет сказать, что ты не выполнила свое обещание".
На глазах Рен неожиданно выступили слезы. "Я… благодарю вас".
Они все еще не знали правды о ней. Но вес этой правды изменился. И, как сказал ей Леато, то, что она не была их кузиной по крови, не означало, что она не сможет заслужить место среди них — если постарается.
Чартерхаус, Старый остров: Феллун 7
На этом все, конечно, не закончилось. После принятия стольких сокрушительных решений всем пришлось провести не менее часа в Чартерхаусе, сплетничая и приспосабливаясь к новой расстановке сил.
Многие стекались к Гисколо, новому Каэрулету. Но почти столько же стекалось к Трементисам, полные улыбок, поздравлений и сочувствия по поводу их потери — ведь теперь, когда их главный враг исчез, а неизвестный процент его состояния перешел к ним, на Трементисов снова стоило обратить внимание. Рената ожидала, что Донайя и Джуна покинут поле боя, не выдержав столь вопиющего лицемерия, но Донайя знала, как ведется игра, а Джуна училась. Они изобразили на лицах улыбки и сделали свое дело.
И она тоже. Разумеется, никто не знал о степени их участия. Ходили слухи о "Черной розе", которую видели в амфитеатре, и некоторые из них утверждали, что именно роза, а не Рук, доставила Меттора Индестора врасценцам. Но Рената Виродакс провела ту богатую событиями ночь, запертая в подвале поместья Индестора, и не сделала ничего существенного.
Тем не менее ее показания во многом стали причиной осуждения Индестора, и вся та работа, которую она проделала за месяцы, предшествовавшие этому моменту, принесла свои плоды. Прошло не менее двух колоколов, прежде чем она перевела дыхание, чтобы обернуться и осмотреть комнату… и тут она обнаружила Варго, прогуливающегося в ее сторону.
Рукоятка его трости касалась лба в знак приветствия, а темные, подведенные углем глаза блестели с самодовольством паука, только что поймавшего в свою паутину тучу мух. "Альта Рената. Ты выглядишь лучше после пережитого испытания. Я прошу прощения, что не пришел к вам на помощь и не проверил вас потом. Я был… занят".
"Занят исцелением, похоже. Или сообщения о вашей близкой смерти были преувеличены?"
Он развел руки в стороны, демонстрируя тонкий пошив и ткани своего костюма, а также здоровье тела. "Как видите. Сплетни любят умирающего человека больше, чем того, кто просто немного поцарапан. Но я с радостью приму любое ваше сочувствие".
Это был тот же флирт, которым он соблазнял ее, когда они играли в "нитсу". Но это была и ложь. Она видела его; она смыла его кровь со своих рук. Ее собственное бедро все еще болело в том месте, где один из злыдней зацепил ее когтями, и это было ничто по сравнению с тем, что пережил он.
Но она не могла спросить его об этом. Если он не был Руком… значит, он не знал правды о ней.
Она надеялась. Ведь если он не был Руком, она не могла знать, насколько глубока его безжалостность.
"Поздравляю с повышением, — сказала она, стараясь сохранить легкий тон. Правда, "человек почти умирает, спасая святое место, и получает награду" звучит лучше, чем "человек слегка поцарапался, спасая святое место, и получил награду".
