— Тебе нужно быть осторожней во Второй Альте. Маленькие сорванцы сказали, что ты схлестнулся со своим командиром защищая Веснушку. Потом тебя привязали к дереву в качестве заключенного.

— Скольких вы перебили в том бою? — поинтересовался Дарей.

— Двести и еще кажется двое вместе со сбежавшими в лес. Еще двоих учитывая тебя мы взяли в плен.

— А среди убитых было двое в форме лазутчиков или только один?

— В форме, которая с глазом?

— Да.

— Один.

— Значит от вас сбежал только Филин. Он не сунется обратно в какую-нибудь из Альт. Точно не сунется, — сказал Дарей.

Виктор посмотрел на лазутчика, пожал плечами и сказал:

— Я разолью корень лжи на два бутылька. Пей не позже чем за час до допроса. Действовать он будет сутки, не меньше. И когда вернешься в Кихшо будь начеку, иначе…

Разговор прервала поднявшаяся ребятня. Они бегали вокруг костра и донимали Виктора:

— Расскажи о Великой охоте!

— Да расскажи нам про Великую охоту!

— Великая охота! Великая охота! Великая охота!

— Хорошо, только перестаньте шуметь, — сказал Виктор.

Миф о Великой охоте

Давным-давно, когда одной солнечной и морозной летней ночью на далеком-далеком севере все мужчины ушли по льдинам в сторону хода гигантских моржей, в деревне заметенной снегом остались одни дети и женщины. Половина из них были в преклонных годах, а другая совсем еще младенцы. В северных деревнях было принято выдавать своих дочерей замуж в соседние поселения. А матери с мальчиками от трех лет уходили летом на юг в земли без вечного снега, где учили своих чад рыбной ловле во время нереста северных рыб.

Лишь одна только девушка, которой было семнадцать лет, осталась в деревне со стариками и младенцами. Она была дочерью вождя. Слишком гордой, чтобы идти замуж по отцовской воле, а не по любви. Несмотря на возможное наказание, она настояла на своем.

В тех краях солнце не садится целую ночь, кружась на небосводе до самого утра, чтобы описать весь путь снова и снова, и так до самого последнего летнего месяца. Как только с полночи прошел час, с юга послышался дикий рев. Дочь вождя схватила лук, одела колчан с одиннадцатью стрелами и вывела с псарни двадцать огромных сторожевых собак. На горизонте показался огромный багровый медведь-шатун. А за ними еще десять. Они пробудились позднее других зверей и не ели ничего с прошлой осени. Медведи-шатуны разъяренно жаждали найти добычу и наткнулись на северную деревню. Дочь вождя спустила собак, она не встречала раньше багровых медведей. Они были редки даже на севере. А тут их всех вместе вывел словно самый злой рок. Первый из медведей, самый большой, разорвал собак на куски и стал пожирать, не подпуская никого из сородичей. Они и не спорили устремившись прямиком в деревню за новой добычей.

Дочь вождя была превосходнейшей лучницей. Она опозорила сына шамана из соседнего поселения, за которого отец хотел выдать ее замуж. Дочь вождя предложила ему посоревноваться в стрельбе, выбрав самую мелкую мышку которая обитает на севере, размером с ноготь большого пальца руки. Уговор был, что если девушка на охоте выбьет пять мышек с пяти стрел, а сын шамана ни одной, тогда она останется свободной и будет ждать когда к ней придет любовь по зову сердца, а не указанию отца. Они договорились. Какое же было удивление, когда она сразила пять мышек одну за другой, с каждой стрелы. Сын шамана не смог попасть ни в одну.

Первого багрового медведя дочь вождя сразила точным выстрелом в глаз. Второго, третьего и четвертого выстрелами в открытую пасть. Пятый, шестой и седьмой снова выстрелом в глаз. Как и восьмой, девятый, десятый. Хищники один за другим падали мертвые оземь.

Самый большой багровый медведь сожрав всех собак, наконец-то набрался сил. Но голод все еще мучил его. Он бросился прямо на дочку вождя. У нее было чем ответить. Последняя стрела в ее колчане была волшебной. Она очень понадеялась на ее мощь, не слишком хорошо подготовила выстрел и промахнулась. Медведь подошел к ней вплотную и ударил своей огромнейшей лапой. Она была убита на месте. Медведя спугнули древние духи, оберегавшие те края. Они были поражены отвагой дочери вождя и прогнали хищного зверя из деревни.

Когда мужчины вернулись они все впали в горе. После долгого траура, вожди всех племен, объявили, что со следующего года и так каждым новым летом, да будет объявлена Великая охота на багровых медведей-шатунов. С тех пор на дальний-дальний северо-восток каждое лето съезжается тысяча самых сильных воинов и охотников со всей Немереи. Кто первый убивает багрового медведя-шатуна летом, получает разрешение носить его шкуру и чтут его выше других. Правило в охоте одно, нельзя брать с собой лук с волшебными стрелами, только обычный не более.

— А ты участвовал в Великой охоте? — спросил Виктора один из маленьких сорванцов.

— Да, в далекой молодости. Как давно это было.

— Ну и что поймал красного или багрового медведя? — спросил еще один сорванец.

— Ты что видишь на нем его шкуру дуралей? — перебил его первый.

— Нет не поймал, — сказал Виктор с некоторой досадой. — Там в отличие от меня были одни мастера. В сравнение с ними я тогда с луком был совсем не в ладах.

— А медведя можно не луком, а голыми руками взять? — поинтересовался сорванец.

— Можно, — сказал Виктор. — Я даже знаю одного из таких охотников лично. Вот он носит красную шкуру по праву.

Лиса вернулась в сопровождение четырех лучников в кольчугах. Они вынесли тело Веснушки из амбара и похоронили. Маленькие сорванцы плакали вместе со взрослыми. Лиса произнося поминальную речь, тоже не сдержала слез. Все любили Веснушку.

Когда церемония закончилась Виктор дал предостережения маленьким сорванцам и они пошли на восток. Лучники в кольчугах о чем-то оживленно спорили друг с другом. Виктор подошел к Лисе и спросил:

— Что у них там за ссора?

— Не все согласны с моим решением.

— С каким таким решением?

— Собрать отряды в окрестностях Тополей и устроить взбучку этой суке Лихе. Ты же меня поддержишь мой дорогой муженек?

— Это мы решим по дороге. У нас не очень-то и много людей. Не хотелось бы рисковать.

Они оба посмотрели на присутствующего при разговоре Дарея. К нему подошла Лиса и спросила:

— А ты чего ждешь? Виктор дал тебе лживый корень?

— Да.

— Тогда поторапливайся на юг ко Второй Альте, а не подслушивай наши разговоры.

— А как мне встретить ваших людей в Кихшо? — спросил Дарей.

— Когда будет надо, они сами тебя найдут. Твое дело сблизиться с Геррлаем или с другим, как там его звать…

— Нори, — подсказал Виктор.

— А если мне понадобится подмога?

— Тебе? — удивилась Лиса. — Придется полагаться на самого себя. Вот и посмотрим какой из тебя лазутчик! — договорив она пошла в сторону лучников в кольчугах и крикнула им: «Хватит спорить, собирайте телегу и складывайте палатки, мы уходим!»

Дарей в одиночестве побрел на юг через лесную чащу. В ножнах у него был колдовской меч, а на груди волшебный доспех. Он остановился около самого толстого дуба, который нашел на одной из опушек. Лазутчик ударил с размаху и срубил его с первого раза, еле увернувшись от падающего дерева.

— Вот это силища! — воскликнул он.

Дарей вышел на еще одну опушку. Посередине лежал огромный каменный валун. Лазутчик подошел поближе замахнулся мечом и ударил. Валун разлетелся на сотню частей, лезвие загорелось переливами багрового пламени.

— Невероятно! — воскликнул Дарей.

Он шел до самого вечера. По дороге удалось набрать воды в чистом пруду и поймать мелкого кабана. Зажарив его на костре, Дарей плотно поел. В его голову лезли разные мысли: «Наконец-то отличнейший ужин. Похлебка тоже была ничего, но каждый день одна и та же. Эти демонопоклонники не такие уж и плохие ребята. Не такие, как нам рассказывают на Полуострове. Хотя брат Кельвус предупреждал. Нет. Глаза не обманешь. Виктор так точно не так уж и плох. Особенно в сравнение с Грифом и тупорылым Филином. Куда он интересно сбежал? На Полуостров он точно не сунется. Тем более во Вторую Альту. Скорее всего Гриф рассказывал ему про тамошнего командира, который ненавидит кретинов из Вязи. Я-то его знаю со времен военной академии в Кихшо. Он был моим учителем на первом году. А затем каким-то образом перевелся командующим во Вторую Альту. Неслыханная должность для бывшего лазутчика. Меня всегда интересовало, почему его прозвали Клюв? Неужели из-за его носа? Да, с ним я могу совладать. Сам по себе Клюв немного прост, даже можно сказать туповат. К тому же я был лучшим учеником из всех лазутчиков. Когда он увидит колдовское оружие, будет гордиться мной. И для себя попытается, что-нибудь выгадать. Такой у него норов, насколько я помню. Так что, для меня командующий Второй Альтой точно не станет проблемой. Неужели я все таки стану помогать Лисе? Я видел ее горящие багровым огнем очи. Брат Кельвус рассказывал мне про проклятых. Но скорее проклятый Филин. Хладнокровно заколовший двоих детей прямо на моих глазах. Но как Лиса оскорбляла великого Пиндара. В этом уж точно она ошибалась. Нам про него много рассказывал старый комендант военной академии. Ему в молодости довелось принять участие в походе под началом Пиндара. Комендант говорил нам, что более доблестного человека на всем свете не сыщешь. Нет, если я и буду втираться в доверие к Геррлаю, только ради собственных интересов. Нужно выяснить зачем они лгут нам про демонопоклонников. И что касается демонов... Лиса была в замешательстве, когда я сказал про одержимых. Надо выяснить насчет жриц света и отыскать Анну. Пусть мне и придется выйти в плавание к Порченному морю… Первым делом во Вторую Альту. А что дальше посмотрим».